Гостья из прошлого

А дальше все дни сливаются в один красочный сияющий хоровод, состоящий из бирюзового океана, розового песка, прохлады их маленького бунгало, где почти все место занимает просторная спальня, с огромной кроватью, застеленной белоснежными простынями.

Каждый день Элайджа готовит Алин завтраки, даже не подпуская ее к плите, и следит, чтобы на ее тарелках не оставалось и крошки. Ведьма не видит никого из обслуживающего персонала, но каждый раз их холодильник чудным образом наполняется свежайшими продуктами, из которых ее древний муж готовит блюда всех кухонь мира.

Алин лишь закатывает глаза, когда он в очередной раз подает ей свой гастрономический шедевр, наблюдая, как ведьма орудует ножом и вилкой. Будь его воля, Элайджа кормил бы жену с ложечки, но хрупкая ведьма, отвлекает его внимание, скользя изящной ступней по его колену.

Они познают друг друга вновь и вновь, день за днем, будто пытаясь наверстать упущенное за месяцы расставания, за то время, пока сами не осознавали того, насколько велики соединяющие их чувства. И Алин внезапно понимает, что их любовь из бурной горной реки с крутыми порогами, превратилась в огромный бесконечный океан, ровно такой же, как и тот, что ласкает их расслабленные тела своими бирюзовыми волнами.

Элайдже нравится это сравнение, и еще долго, сидя до самого рассвета на розовом песке, они говорят обо всем на свете. Алин внимательно слушает, когда муж рассказывает ей о своей жизни, о семье, о сжигающей жажде, о войнах, о том, что ему пришлось пережить за свою вечность до встречи с ней. Ей кажется, что они никогда не были так близки, так откровенны друг с другом. Не остается никаких тайн, недомолвок, секретов. Только их любовь и магия, что породила новую жизнь, зреющую под сердцем у хрупкой ведьмы.

В их последний день Алин никак не может найти в себе силы уйти с пляжа, любуясь на мерцающую в закатных лучах бесконечную гладь океана.

— Мы вернемся сюда, кошечка, — шепчет ей на ухо муж, и его ладони сжимают тонкую талию, скользя выше, пока не достигают высокой груди.

Алин разворачивается в сильных объятьях, и раскосые глаза впиваются в темно-карие, а пухлые губы едва слышно шепчут:

— Люби меня, Элайджа.

И он любит. Мягко стягивает с нее крошечное бикини, покрывает поцелуями загорелую кожу, ласкает каждый изгиб гибкого тела. Ведьма медленно избавляет вампира от одежды, и их обнаженные тела сплетаются в прекрасном танце, древнем как сама природа.

Когда все заканчивается, они еще долго лежат на теплом розовом песке, любуясь на закатное небо. Элайджа перебирает ее шелковистые длинные пряди, а Алин указательным пальцем рисует замысловатые узоры у него на груди.

— Это были самые счастливые дни в моей жизни, кошечка, — тихо говорит вампир, целуя смоляную голову жены.

— И в моей тоже, — отзывается ведьма, разворачиваясь в тесных объятьях и поднимая на вампира мутный взгляд, — но знаешь, я немного соскучилась по дому.

— И я, милая. Нам предстоит еще очень много дел.

Алин улыбается и подается вперед, накрывая нежным поцелуем мужские губы. Последние лучи солнца золотят их счастливые лица, пока частный самолет терпеливо ждет своего часа, чтобы отправиться в Мистик Фоллс.

========== Часть 59 ==========

Семь месяцев спустя.

— Я похожа на воздушный шар, — недовольно проговорила Алин, разглядывая в зеркале свой округлый живот.

— Ты похожа на самую красивую беременную ведьму на свете, моя кошечка, — попытался успокоить ее Элайджа, нежно касаясь располневшей талии.

— Тебе легко говорить, — надулась девушка, сводя брови, — на мне ни одно платье не сходится!

Вампир, сдерживая улыбку, коснулся смоляных волос, поглаживая жену по голове. Последние недели беременности давались им очень непросто. Настроение Алин менялось каждую секунду. Она то плакала, то смеялась, то рассуждала о том, какой стала непривлекательной, то заигрывала мужем, соблазнительно покусывая свои пухлые губки.

И Кэролайн, и Давина, и даже вездесущая Хоуп в эти дни старались держаться от зеленоглазой ведьмы подальше. И только Элайдже, казалось, все было нипочем. Он не отходил от капризной жени ни на шаг, терпя любые ее причуды.

— Значит, думаешь, я красивая? — вновь заговорила Алин, сверля мужа недоверчивым взглядом.

— Ну, конечно, кошечка, — невозмутимо отозвался вампир, мягко улыбаясь.

— Ладно, — наконец успокоилась ведьма, подходя к мужу вплотную, — поцелуй меня!

Темные глаза вспыхнули, и Элайджа мягко притянул к себе жену, проходясь ладонями по узкой спине. Он приник к пухлым губам, нежно целуя все еще хмурую ведьму, которая постепенно стала отвечать на его ласки, обвив руками шею вампира. А потом маленькая ладонь скользнула по мужской груди и спустилась ниже, касаясь напряженного паха. Элайджа едва успел поймать тонкие пальцы, поглаживающие его восставшую плоть через ткань брюк.

— Полегче, кошечка, — хрипло выдохнул он, сжимая девичье запястье, — я ведь совсем не железный.

— Ты меня не хочешь! — сузила глаза Алин, — я так и знала!

— О небеса, ведьма! — свел брови Элайджа, — сколько раз это можно обсуждать! Ты специально дразнишь меня? Ну, подожди, стоит тебе родить… То, что ты переняла мою способность к регенерации, будет очень кстати. Ведь я не собираюсь выпускать тебя из постели по меньшей мере неделю!

Но грозные слова мужа совсем не испугали ведьму. Напротив, она довольно заулыбалась, окончательно успокаиваясь.

— Я хочу яблоко!

Элайджа лишь закатил глаза, молча направляясь в маленькую кухню. Любовь жены к хрустящим фруктам уже перешла все допустимые пределы. Вампиру казалось, что весь их дом — начиная от тесной спальни, заканчивая пристройкой, в которой они планировали разметить детскую — пропах их кисло-сладким ароматом.

Выбрав очередное румяное яблоко, Элайджа тщательно промыл его под проточной водой, после чего направился к жене, забравшейся в ногами на стоящий перед пылающим камином диван.

Вампир протянул жене лакомство, и Алин с широкой улыбкой приняла его, тут же впиваясь острыми зубками в сочный фрукт.

— Я тебя люблю, муж, — проговорила она с набитым ртом, довольно щуря глаза.

— И я тебя люблю, кошечка, — только и смог проговорить Элайджа, незаметно вздыхая. Стадия капризов миновала, уступив место стадии мирного счастья.

Так они и жили, пока в один из солнечных дней, когда Алин была на прогулке вместе с Хоуп и Кэролайн, а Элайджа проводил время с братьями за бокалом бурбона (редкое удовольствие, которое он не мог теперь позволить с компании жены), не случилось то, чего все так долго ждали.