Государь всея Руси

Противоречия между главной политической и главной идеологической организациями эпохи всегда представляют значительный интерес для историка, но не будем забывать, что эти противоречия существовали внутри блока между ними, в условиях определенного взаимопроникновения функций (конечно, при безусловном господстве государства): по византийской традиции государь обладал определенными верховными правами главы церкви, а церковь играла немалую роль в государственных делах и идеологии. В связи с этой последней можно сделать еще одно существенное замечание к концепции Ю. Г. Алексеева. Основываясь на формуле отказа в 1489 г. Ивана III принять королевскую корону из рук императора Фридриха III, Ю. Г. Алексеев дает четкую и верную в основном характеристику «официальной политической доктрины объединенной Русской земли». Он всячески подчеркивает «реальный исторический характер» этой доктрины, ее свободу от «мифических теорий» вроде «зарождавшейся в это время в церковных кругах» теории «Москвы — третьего Рима». Конечно, Иван III был великим политическим реалистом, однако национально-политические концепции церкви и государства не были столь уж антагонистичны. Теория «Москвы — третьего Рима», оформлялась на протяжении последней четверти XV — первой половины XVI в. Одной из основ ее является «Послание Спиридона-Саввы», который появился на Руси перед 1472 г. Он был монахом крайне авантюрного склада, покушался на пост главы русской церкви. Упоминая его в первый раз, летописец недаром прибавляет; «прозванный Сотоною за резвость его». На Руси руководителями церкви и государства он был встречен с понятной враждебностью и послание свое писал из заточения. Известно, что при этом он выполнял какой-то социальный заказ придворных кругов. В его сочинении уже имеется ядро будущей теории «Москвы — третьего Рима», утверждение о происхождении Рюрика от римских цезарей. В XVI в. теория эта станет официозной, будет упоминаться и при венчании Ивана IV на царство, и в русской дипломатической переписке.

Но очень важно подчеркнуть другое. Теория эта, возникшая в момент острой борьбы России за самостоятельное место на европейской дипломатической сцене, никогда не служила идеологическим знаменем завоевательных войн. А уже с конца XVI в. теория «Москвы — третьего Рима», согласно которой лишь московское православие было истинным, начнет все больше мешать конкретным внешнеполитическим интересам Москвы. В это время на Украине ив Белоруссии обострится национально-освободительная борьба против польско-литовских магнатов, и борьба эта вскоре примет религиозно-идеологическую форму защиты православия от наступления католицизма. Союз с украинско-белорусскими национальными силами, которые вели эту борьбу, будет крайне выгоден, необходим Москве. А между тем с позиций последовательных сторонников теории «Москвы — третьего Рима» украинское и белорусское православие является весьма подозрительным, «окатоличившимся», и в XVII в. московскому правительству придется решительно отмежеваться от этой теории.

В популярной работе автору трудно детально развернуть источниковедческий анализ, защитить свои методы анализа исторических источников. И тем не менее рискнем сделать одно замечание, относящееся как раз к этой сфере. Ю. Г. Алексеев — опытный источниковед, не раз анализировавший отдельные источники и их совокупность. Он хорошо знает, что подавляющее большинство источников описываемого им времени непосредственно связано с церковью, создано или хранилось в монастырях, резиденциях церковных иерархов. Он постоянно пользуется показаниями этих источников — без них историю Отечества не написать. Сообщаемые ими факты один за другим занимают свое место на страницах книги. Но — лишь пока они не противоречат его концепциям. Когда же возникает противоречие, автор тут же вспоминает, что источник происходит из церковной среды, а церковные иерархи враждовали с Иваном III из-за его секуляризационных планов и попустительства еретикам, поэтому-де от них нечего ждать беспристрастности.

Однако вернемся к несомненным достоинствам книги. Как уже упоминалось, при Иване III Россия опять входит в число ведущих европейских держав. Вполне закономерно поэтому стремление Ю. Г. Алексеева показать историю нашей страны на широком фоне истории главных стран тогдашней Европы и Азии. Уже во введении автор дает интересный очерк складывания национальных держав у соседей России, возникающих при этом внутри- и внешнеполитических проблем. При небольшом объеме очерк этот предоставляет любознательному читателю немалый материал для размышлений. Позднее в самом тексте книги Ю. Г. Алексеев стояние будет привлекать для сравнения материал истории других стран, а также детально останавливаться на дипломатических отношениях их с Россией. Дипломатическая борьба, как и ее продолжение на поле боя, особенно привлекают автора. Он умеет через все хитросплетения внешнеполитических ситуаций донести до читателя их основной смысл.

В начале изложения событий Ю. Г. Алексеев рисует обстановку детства и отрочества будущего государя всея Руси, которые пришлись на заключительные, самые драматические этапы феодальной войны второй четверти XV в. Излагая ход отчаянной схватки между силами централизации и удельной раздробленности, автор показывает, в какой обстановке формировался характер Ивана III. Так, читателю будет небезынтересно узнать, что Иван Васильевич принимал участие в военных походах (формально даже руководил ими) уже с шестилетнего возраста.

Удается автору описание запутанной политической ситуации времени начала самостоятельного правления Ивана III. Перед ним стояли две основные задачи: реализовать победу в феодальной войне, ликвидировать самостоятельность крупных политических центров на территории России (в первую очередь Новгорода) и обеспечить неприкосновенность всех внешних рубежей Русской земли. Последняя проблема означала и противостояние нападениям Литвы, и начало серьезной борьбы с Казанью, и многое другое. Но в первую очередь это была проблема окончательной ликвидации татаро-монгольского ига. Автор показывает, как по мере умелого решения этих задач, по мере создания прочной социальной опоры централизации в виде поместной системы укреплялся авторитет центральной власти.

Одной из давних исторических загадок было поведение русской армии и самого великого князя во время знаменитого «стояния на Угре» в 1480 г. Эта военная кампания, окончившаяся без решающего сражения, означала тем не менее конец русской зависимости от Золотой Орды. В посвященных этим событиям страницах своей книги Ю. Г. Алексеев дает великолепный военно-стратегический разбор кампании. При этом новое, интересное освещение получает русский стратегический план, прослеживаются этапы его выполнения, а сам отход от Угры на более выгодные позиции детальнейшим образом обоснован не только климатическими (что делали и раньше), но и топографическими причинами.

В наши дни историки не часто рискуют углубляться в военно-тактические и военно-стратегические обстоятельства кампаний столь далекого прошлого. Ю. Г. Алексеев — один из немногих историков, умеющих излагать подобные сюжеты четко и доходчиво.

После «стояния на Угре», после присоединения Новгорода и Твери важнейшей задачей обеспечения существования независимого единого Русского государства была давняя проблема уделов внутри самого Московского великокняжеского дома. Средневековая междоусобная борьба всегда отличалась остротой, и Ю. Г. Алексеев отнюдь не склонен скрывать это. Автор приводит немало примеров жестокости при решении междоусобных споров. Но сквозь пеструю картину братоубийственных войн и ложных клятв виден главный политический стержень происходящего — прекращение феодальных усобиц, которое расчетливому Ивану III все чаще удавалось осуществить без пролития крови.

Книга Ю. Г. Алексеева дает написанное умелой рукой историка и популяризатора яркое изображение России переломного периода — времени резкого ускорения исторического развития, формирования социальной, политической и идеологической систем Московской Руси. И, что самое главное, за историческими процессами здесь видны живые люди, в первую очередь политический руководитель страны тех лет, государь всея Руси Иван Васильевич.

Член-корреспондент АН СССР Н. Н. Покровский

Введение

Памяти Александра Ильича

Копанева — историка России

В мировой истории пятнадцатый век, особенно его вторая половина, занимает особое место, знаменуя конец средневековья и начало Нового времени.

Менялась политическая карта Европы и мира. Многовековая Реконкиста закончилась победой испанского народа. Королевства Кастилия, Леон и Арагон объединились в могущественное Испанское государство. Португальские и испанские каравеллы смело устремились в безбрежный океан и положили начало эпохе великих географических открытий, а вместе с ней — созданию колониальных империй в Старом и Новом Свете.

Во Франции после хаоса Столетней войны королевская власть, опираясь на среднее дворянство и растущую мощь городской буржуазии, обуздала при Людовике XI политические притязания феодальных сеньоров и самого сильного из них, герцога Бургундского. Вступив в XV век в условиях, когда половина страны была оккупирована англичанами, Франция к концу его превратилась в одно из самых мощных государств Европы и бросила вызов средневековой Германской империй.

Англия, после блестящей победы при Азинкуре державшая в своих руках корону французских королей, потерпела поражение в борьбе с французским народом, поднявшимся на спасение своего отечества под знаменем Жанны д'Арк. Триумф Плантагенетов на континенте сменился братоубийственной войной Алой и Белой роз, в которой нашел могилу старый строй феодальной Англии. Новая монархия Тюдоров с ее сильной королевской властью начиная с Генриха VII гораздо больше, чем когда бы то ни было раньше, опиралась на города с их складывающимся капиталистическим укладом и новыми, буржуазными интересами. Превратившись в один из главных очагов растущего европейского капитализма, Англия на рубеже XV—XVI вв. готовилась к борьбе на мировых морских путях.