Государевы люди
Шрифт:
Он развернулся и ткнулся разбитой макушкой в крышу.
Ай как больно!.. И тесно!.. И как голова болит!..
Но тут он вспомнил, что настоящий джентльмен, особенно имеющий целью покорить даму, не должен обращать внимание на такие мелочи, как разбитая вдребезги голова.
— Разрешите представиться... Мишель-Герхард-фон-Штольц, — гордо сказал он.
Но тут увидел свое отражение в зеркале заднего вида.
Ой-ой!
Это лицо совершенно не шло Мишелю-Герхарду-фон-Штольцу, больше походя на рожу Мишки Шутова после недельной запойной гулянки и драки стенка на стенку,
Как с таким можно покорять дам, хоть даже телятниц подшефного совхоза — было решительно непонятно!
Машина резко вильнула.
— Ой! — радостно ойкнул совершенно очаровательный женский голосок. — Как хорошо, что вы очнулись!
За рулем точно сидела дама. Как по заказу — неземной красоты, натуральная, не крашеная блондинка.
Но, черт побери!.. Совсем другая блондинка!..
И машина была явно не «мерседесовского» класса — была маленькая, с низким потолком, с рубленой топором приборной панелью. В общем — была отечественного кроя «Жигулями». Лишь бы только не «шестеркой»!..
Так ведь нет — точно «шестеркой»!
«Чудак ты... на известную букву алфавита! — в сердцах сказал быстро все понявший Мишка Шутов. — Это ж надо — мадам перепутать, в упор не узнав!»
«Так там же темно было! И потом, разглядывать Даму при первом знакомстве по меньшей мере невежливо!» — попытался оправдаться Мишель-Герхард-фон-Штольц.
Хотя точно — маху дал, да еще какого!..
— Нда-а! — разочарованно замычал, ругая себя на чем свет стоит, Мишель-Герхард-фон-Штольц.
— Вам что — плохо? — испуганно вскинулась блондинка.
И верно — угадала! Мишелю-Герхарду-фон-Штольцу было так плохо, что он даже не изображал бодрячка. Как можно так промахнуться! Самого себя заказать и за свои же деньги так себя исколошматить, что ни одного живого места нет! Причем — совершенно зря!
И тут Мишель-Герхард-фон-Штольц припомнил в подробностях, как его били. Куда. И с какой силой.
И его выдающиеся аналитические способности отметили еще одну несуразность... А зачем они его так сильно лупили? Чего они так усердствовали, если по его же просьбе, за его же деньги?!
Этот пункт требовал немедленных разъяснений.
— Как я здесь оказался? — удивленно спросил он.
— Я с работы шла, а тут хулиганы, — ответила оказавшаяся не той дама. — Я кричала, но никто не остановился, ни один человек! А вы... вы не испугались, вы вступились!
— Сдуру! — прокомментировал Мишка Шутов.
— Они вас сильно побили, да? — участливо спросила блондинка.
«Еще бы — наваляли по первое число! — хотел пожаловаться Мишка Шутов. — А все из-за вас!..»
— Ну что вы, пустяки, совсем чуть-чугь, — небрежно отмахнулся Мишель-Герхард-фон-Штольц.
«Чуть-чуть?! — возмутился Мишка. — Разделали как асфальтовый каток черепаху! Башку чуть совсем не раскроили! И — живот! Не говоря о всем прочем! И еще неизвестно, как это „прочее“ скажется на любви к дамскому полу!»
Это верно — голова, живот и особенно «все прочее» сильно саднили. Как же они так не рассчитали?.. — вновь задался неразрешимым, на первый взгляд, вопросом аналитический
ум Мишеля-Герхарда-фон-Штольца. С которым он, тем не менее, блестяще справился, предположив что:Если эта дама оказалась не той дамой, то хулиганы тоже могли быть не теми хулиганами, а другими, настоящими! И все то, что было, было не задуманной им инсценировкой, а нормальной дракой.
Если, конечно, предположить, что он перепутал не только дам, но и хулиганов тоже! Отчего его так и били! За то, что он с ними ТАК разговаривал!
Как же он умудрился?!
«Что — бандитов при первом с ними знакомстве тоже разглядывать невежливо?» — не преминул съязвить Мишка Шутов.
Да, неладно получилось!.. Просто так все неудачно совпало — эта дама тоже оказалась блондинкой, тоже высокой и еще более красивой, и на нее тоже напали хулиганы... Тут хоть кто мог ошибиться!
«Выходит, мы ее по-настоящему спасли?» — похвалил себя Мишка Шутов.
«Получается так!» — был вынужден согласиться Мишель-Герхард-фон-Штольц.
«Ну а раз так, то пусть она компенсирует!..» — заявил Мишка, косясь на симпатичный профиль.
«Чем?» — удивился Мишель-Герхард-фон-Штольц.
«Тем самым!.. Курсом реабилитации! Может, мы из-за нее на всю жизнь пострадали. Если теперь же не принять самых срочных мер! Вот и пусть везет и...»
Так ведь уже и везет! А куда, собственно?..
— Позвольте полюбопытствовать, куда мы едем? — вежливо поинтересовался Мишель-Герхард-фон-Штольц.
— Как куда — в больницу! — удивилась блондинка. — В Склифосовского.
В больницу Мишелю было никак нельзя. Узнают свои — засмеют. Причем — в лучшем случае. Потому что в худшем сделают оргвыводы, так как эту встречу он организовал по собственному почину, без одобрения свыше.
Нет, в больницу он не согласен!
И, похоже, не он один...
— Только знаете, у меня будет к вам одна просьба, — тяжко вздохнула блондинка. — Я вас довезу, но можно я не буду заходить в приемный покой?
— Почему? — не понял Мишель-Герхард-фон-Штольц.
— Ведь вы не упали, вас избили, и врачи обязаны будут сообщить об этом в милицию. Что мне нежелательно.
— Почему?! — вновь и еще больше удивился Мишель-Герхард-фон-Штольц.
Дама замялась. Но все равно сказала.
— Я служу в такой организации, где любые, в которые попадают ее работники, происшествия проверяются. И если что, мне придется писать множество объяснительных.
Где ж она работает-то? На Лубянке, что ли?
— И можно полюбопытствовать, где вы работаете? — улыбаясь самой обаятельной и неотразимой своей улыбкой, спросил Мишель-Герхард-фон-Штольц.
— Нельзя, — мягко ответила дама, заметив в зеркало заднего вида, как побитое лицо ее спасителя перекашивает жуткая, болезненная гримаса.
Испорченное башмаками хулиганов природное обаяние не сработало...
Но тут свое слово сказал выдающийся аналитический ум Мишеля-Герхарда-фон-Штольца, который, мгновенно сопоставив разрозненные факты, сцепил их в единую цепь причинно-следственных связей и выдал единственно верное решение!
— А хотите, я вам скажу, где вы работаете? — игриво предложил он.