Государство Катар. Отражения во времени
Шрифт:
Из хроник Катара следует, что к 1930-м годам 20 % оседлого населения Катара составляли иранцы. Были среди оседлых жителей и арабы, обитавшие на Персидском побережье Залива, но вернувшиеся затем на Аравийский полуостров (арабы Аравии именовали их словом «хувала»).
Значительная часть оседлого населения до Второй мировой войны приходилась на негров, потомков рабов, завезенных из Восточной Африки. Зарабатывали они на жизнь, участвуя в жемчужной ловле (трудились ныряльщиками). В 1939 г. в Дохе и Эль-Вакре насчитывалось 2000 отпущенных на свободу чернокожих рабов, а все еще остававшихся в рабстве — 4000 человек.
Крупными местами занятости городского населения Катара в прошлом выступали порты и рынки. Погрузка и разгрузка
День в жилище горожанина-катарца начинался с того, что женщина с помощью небольшой ручной мельницы молола хлебные зерно и толкла в ступке кофейные зерна, чтобы испечь к завтраку лепешки и сварить кофе. Поэтому ручная мельница и кофейная ступка считались у катарцев-горожан символами семейного очага. Воровство этих предметов строго каралось — отсечением руки. Когда кто-то из жителей того или иного квартала в городе говорил, что «ручная мельница соседа молчит», это означало, что человек попал в беду, что «нет в его доме ни зерна, ни хлеба». И настало время оказать горемыке помощь.
Центр жизни любого из катарских городов прошлого — это рынок. Древнейший и самый именитый из них в Катаре — это Сук Вакиф (переводится с арабского языка, как место, где останавливаются, чтобы поторговать). Расположен он в центре Дохи, вблизи дворца эмира. В давние времена туда стекались кочевники, торговали мясом, молоком и шерстью. Со временем там вырос огромный рынок, один из самых оживленных на северо-восточном побережье Аравии. В наши дни Сук Вакиф, как магнитом, притягивает к себе туристов. Это — обитель старинных уютных кофеен, парфюмерных и ювелирных лавок, и мастерских по росписи хной. Здесь продают ловчих птиц. И только в этом месте можно встретить конных патрульных, стражей рынка, с патронташами, переброшенными через плечи, и мечами, пристегнутыми к седлам. Действует здесь и знаменитый мужской клуб — Маджлис ад-дам (Клуб единокровных), где катарцы, общаясь друг с другом, попивают чай и играют в шашки. И все, заметим, бесплатно. Клуб содержит шейх.
По воспоминаниям путешественников, рынки, где бы то ни было в Аравии, чутко реагировали не только на потребности покупателей, но и на их привычки. Являлись в прошлом чуть ли не единственным местом времяпрепровождения катарцев. Там можно было сделать все необходимые покупки и поторговаться, то есть «показать себя», как говаривали в старину арабы Аравии. Послушать сказания и предания о легендарных племенах, воинах и поэтах Аравии, об удачливых торговцах и выбившихся в люди ловцах жемчуга из уст профессиональных рассказчиков в «домах кофе».
Маленькие и уютные кофеюшки на узких улочках старых кварталов и рынках городов Катара — и по сей день излюбленные места встреч и бесед коренных пожилых катарцев. Старики любят посидеть и поболтать в них о том времени, когда «такой сытности, — по их выражению, — как в наше время не существовало и в помине; зато свято чтили верность данному слову и царила чистота нравов».
Аравийки, оказывавшиеся на рынке, делились своими наблюдениями путешественники, шли вначале туда, где стояли лавки-мастерские парфюмеров и золотых дел мастеров. И уже оттуда, «порадовав глаза» ювелирными изделиями и «покрыв одежды дымами воскуренных в лавках благовоний», отправлялись в те места, где торговали нужными для той или иной из них товарами.
На рынках трудились цирюльники, «почтальоны новостей» или «живые газеты Аравии», как в шутку отзывались о них негоцианты-европейцы. К каждому своему клиенту цирюльник подходил как к возможному источнику свежих новостей. Собираемые и пересказываемые им новости, переходя из уст в уста, быстро распространялись по городу. Чужеземцев, что интересно, рыночные стригуны обслуживали бесплатно. Просили лишь взамен, чтобы они поделились с ними во
время стрижки тем, что видели и слышали в местах, где бывали по пути в их город.Непременно стоит побывать в Зубаре, что на северо-западной оконечности полуострова, и посетить тамошний легендарный форт, с именем которого связаны многие страницы в истории Катара.
Немалый интерес представляет и местечко Умм-Салал-‘Али, что в 40 километрах от Дохи. Здесь много насыпных песчаных курганов, часть которых датируется III столетием до нашей эры. Ученые полагают, что это — захоронения «арабов первородных», автохтонов Аравии, отодвинувшихся в седом прошлом из Йемена через территории современных Омана, ОАЭ и Катара в земли Неджда.
Самый престижный район Дохи, столицы Катара, расположен на ее окраине — у насыпанного там острова «Жемчужина Катара» (Pearl Qatar). Неподалеку от него строят новый город Лусаил, рассчитанный на 450 тыс. человек (стоимость проекта — 45 млрд. долл. США).
В прошлом жизнедеятельность Катара базировалась, как отмечал Джон Гордон Лоример, на морских промыслах, морской торговле, скотоводстве (в основном верблюдоводстве) и традиционных ремеслах. Главными «кормилицами» оседлого населения в 1908 г. выступали, по его словам, рыбная ловля и жемчужный промысел. Сельского хозяйства как такового не существовало. Имелись небольшие финиковые сады и огороды в городах и поселениях. Продукты завозили из Индии и из Басры; финики — из Эль-Хасы; одежду и дерево для строительства судов — из Индии. В Катаре тогда проживало, по его подсчетам, 27 000 человек, представленных племенами ал-ма’адид, ал-бу-‘айнайн, ал-ибн-‘али, ал-бу-кувара, ал-му- ханнади, ал-кубайсат, ал-давасир, ал-манай, ал-сулайси и персами (21).
Жемчужный промысел в Персидском заливе, в который было активно вовлечено прибрежное население Катара, насчитывает более 7000 лет; начало его арабские историки относят к каменному веку.
Жемчуг, сообщает знаменитый арабский географ Мухаммад ал-Идриси (1100–1165), в понимании арабов Аравии, — это одно из сокровищ природы, символ немеркнущей красоты и изысканной элегантности. Среди народов Древней Аравии бытовало поверье, что жемчуг — это «слезы жителей Рая», падающие с небес на землю.
«Все мы, арабы Залива, от простолюдина до человека знатного, — рабы одного господина, жемчуга», — так отзывался о месте жемчуга в жизни прибрежных аравийцев в беседе со знаменитым исследователем-портретистом Аравии Дж. Пэлгревом (1862) шейх Мухаммад ибн Аль Тани, правитель Катара.
Впервые жемчуг в бассейне Персидского залива люди обнаружили у берегов Дильмуна (Бахрейна), занимаясь рыбной ловлей. И он сделался у дильмунцев, а потом и у других народов Прибрежной Аравии, атрибутом культовых обрядов и талисманом-оберегом любви и счастья. Древние аравийцы верили в то, что жемчуг облегчает женщинам роды, дарует счастье в браке, оберегает семьи и сохраняет любовь мужчины к женщине. И поныне жемчуг у аравийцев — это талисман прочных супружеских отношений (ожерелье из жемчуга — традиционный подарок жениха невесте на свадьбу), символ добрых помыслов и намерений. Древние аравийцы приносили его в дар богам.
Жемчуг, рассказывают потомственные торговцы перлами, любит свои первых хозяев. И, «расставаясь с ними», попадая в другие руки, «горюет, стареет и умирает», то есть теряет блеск и темнеет. Среди катарцев и других жителей Прибрежной Аравии до сих пор бытует поверье, что жемчуг обладает свойствами «наделять человека, носящего его на себе, терпением и способностью отвращать разум от злых помыслов и дурных поступков».
Воины-аравийцы инкрустировали жемчугом рукоятки мечей и кинжалов, вшивали их в игалы (обручи для удержания головных платков) и кожаные шлемы, веруя в то, что жемчужины уберегут их от ранений и «даруют радость победы».