Gothick

– А ну-ка, поворотись!
– скомандовал Волк, - хорошо! Тащи меч... сделай пару выпадов! Да не в мою сторону, идиот! А еще говорил, что людям головы не отрываешь! Что ж, неплохо!

– На правой руке ремешок крепления слишком сильно натянут!
– пожаловался я, - натирает кожу на сгибе!

– Один момент!

Словно опытный кутюрье, Волк закружился возле меня, устраняя замеченные мной недостатки внутри, и явные несуразицы снаружи. Явные только для него - я, глядясь в металлическое зеркало, так ничего полезного и не подметил. Еще с полчаса он колдовал над наголенниками и наплечниками, пока я не почувствовал, что засыпаю на ходу.

– Ступай дрыхнуть!

– хмыкнул Волк, - как ты из них выбираться будешь - ума не приложу.

Я отправился в свою хижину и брякнулся на матрац прямо в доспехах. Снимать их у меня не было ни сил, ни желания, ни возможности. Хрен с ним, пусть так и хоронят! Если что. Тем не менее, выспался я превосходно. Утренний мир Нового Лагеря принял меня в свои объятия и угостил хорошим куском ветчины. Это ко мне пришел в гости Торлоф с окороком и бутылкой пива.

– Пива не хочу!
– заявил я, - давай лучше выпьем вина.

– Странный ты!
– хмыкнул Торлоф, - лакаешь дорогие вина, носишь эксклюзивные доспехи, под потолком у тебя развешаны окорока не самых мелких животных! Что ты за человек?

– Я не жадина! Хотите - угощайтесь. Слова не скажу!

Бывший моряк хмыкнул и отпил немного из кружки.

– Что не жадина - это и так всем понятно. А шастать по чужим хижинам у нас в лагере не принято. Даже если очень хочется есть. Или опохмелиться. Ты куда это вырядился, словно на последний бой?

– Может, и на последний!
– вздохнул я, - хочу прогуляться в город орков.

Торлоф поперхнулся вином.

– Ты в своем уме? Это тебе не болотожоров на болоте раскатывать, хоть это и не каждому дано. Орки, парень, твари крепкие.

– Я тоже не подарок!

Торлоф подтверждающе фыркнул, отрезал себе ветчины и принялся смаковать вино. Я попросил его в мое отсутствие присмотреть за моей хижиной, и следить, чтобы мясо не испортилось и не залежалось.

– У меня не залежится!
– пообещал Торлоф, - нам с ребятами здесь на неделю харчей.

В шершня на этот раз я решил не превращаться, так как нужно было составить собственное мнение о новых доспехах. Посмотреть, чтобы не натирали при длительной ходьбе, не жали подмышками и не мешали при сражении. Все-таки, я надеялся встретить на своем пути не слишком серьезных противников, чтобы примерно оценить свой уровень защиты. Хорошо бы встретить несколько черных гоблинов - эти ребята вполне сгодятся для стресс-тестирования. Парочка глорхов тоже сгодилась бы. На крайний случай можно сходить и еще раз вломить Скорпио. Кстати, давненько я этого пройдоху не видел. И очень долго не был в тех краях.

Дойдя до мостика через расщелину, я свернул направо и побрел по дороге, ведущей к жилищу Айдана. Каково же было мое удивление, когда я заметил, что охотник снова выглядывает из кустов.

– Айдан!
– окликнул я его, - чего ты туда опять забрался? Снова мои Призраки шалят?

– Тьфу ты!
– сплюнул он, - это ты, Марвин! А я думал - что за мужик прет!

– У тебя паранойя!
– засмеялся я.

Айдан вылез из кустов и пугливо оглянулся по сторонам.

– Время нынче неспокойное. Шатаются тут всякие... не поймешь, то ли приличный человек, то ли сволочь последняя. Старый Лагерь понемногу сходит с ума, целиком! Носятся туда-сюда все, словно светопреставление начинается какое-то... пожалуй, пора перебираться в Новый Лагерь.

Охотник еще некоторое время вздрагивал и озирался. Весьма похоже, что у бедняги и впрямь расстройство на нервной почве. Шло все заведенным порядком многие годы, а тут раз, и в течение месяца поменялась вся система приоритетов. Я распрощался с Айданом и посоветовал ему на некоторое время поселиться в Новом Лагере, в хижине на втором ярусе с видом на озеро. Он заслужил отдых, как и те два неврастеника - Ретфорд и Дракс. Бедолага согласился со мной и, вздыхая, пошел собирать свои нехитрые пожитки.

Дальше по пути была хижина Кавалорна, но старого охотника дома не оказалось. Наверняка вспомнил, что давно не ходил на падальщика. Зато неподалеку красовался молодой удалец Скорпио и что-то перетряхивал в большом сундуке. Так! Рюкзак мы у него реквизировали, значит, он перешел на сундуки.

– Эй ты!
– окликнул его я, - а ну, иди сюда! Иди, не бойся!

Точно таким тоном совсем недавно (боже, сколько времени прошло!) он подзывал меня взглянуть на его товар. Нынче Скорпио был не столь самонадеян. При звуках моего голоса он торопливо закрыл крышку сундука и для пущей убедительности придавил ее собственной задницей.

– Уходи!
– сказал он, - ты меня ограбил в прошлый раз!

– Интересно!
– удивился, - а кто мешает мне ограбить тебя на этот раз?

Он неловко поерзал на крышке.

– Зачем тебе столько оружия? Ты ведь нынче Наемник...

– Я нынче - Свободный Рейнджер! А ну, от винта, как говаривал Карлсон!

Стражник обреченно поднялся.

– Никакого бизнеса! И все из-за тебя!

– Открывай крышку! Живее!

Скорпио медленно, точно шел на плаху, повернулся и отворил сундук. Мне в глаза сразу бросился огромный арбалет, бывший раза в полтора мощнее моего.

– Продаешь?

– Продаю!
– с ненавистью ответил он, - или меняю! Но подарить не могу! Это - самое дорогое, что осталось у меня! Понимаешь, ты, чертов мужлан!

– Ихь бин аллес ферштейн!
– прошипел я, - гэбен зи мир, битте! Фефлюхтен шайзе!

Зарыдав, он достал из сундука заветный арбалет и швырнул его мне под ноги. Я снял рюкзак и достал из него арбалет покойного Шакала. Протянул его ему и впридачу снял свой - копию шакальего.

– Беру один, отдаю два!

Скорпио вытер слезы и спросил:

– А с чего это ты такой добрый! В прошлый раз - кулаком в рыло, и прощай, Скорпио!

Я в это время был занят тем, что осматривал свое новое оружие. Безо всяких околичностей - вещь была первосортная. Если высшим сортом считать снайперскую винтовку. Но на вопрос Стражника все-таки пришлось ответить.

– Солдат ребенка не обидит! Уразумел?

– Я - солдат!
– гордо возразил он.

– Дерьмо вы тут, а не солдаты!
– сплюнул я, - резвитесь, как дети малые. Сами себя награждаете, в чины производите, а попади любой из вас на войну... да что я с тобой тут говорю!

– А ты был на войне?
– спросил он.

Я кивнул и вспомнил Грузию девяносто первого года. Тогда в составе миротворческого контингента мы творили войну в этой гребаной державе. Грузины резали абхазцев, абхазцы резали грузин, а мы резали всех. Тех, кто не подчинялся приказам и пытался резать нас, как главное зло. Это потом Мартин располнел, как боров, а когда-то он был вполне ничего. Между прочим, безо всяких "афганских синдромов".

Не знаю, какое лицо у меня было при этих воспоминаниях, но рожа Скорпио побелела. Видимо думал о том, что я вспоминаю, как насиловал и убивал. Дурачок! Об этом я предпочитаю не вспоминать...