Готовься к войне (Кат)

Окончив мытье ног, Банзай провозгласил:

– Для истинного арийца преступного мира есть только одно нецензурное выражение. Это слово «дай». У настоящего урки все должно быть свое.

Оратор выступал перед решительной аудиторией, и ему могло дорого обойтись его красноречие. Но Банзай, пользуясь затянувшейся паузой, захлопнул багажник и до упора нажал на педаль газа.

Левша присутствовал на этом сходняке и сразу узнал своего старого знакомца. Но обиды на него не держал: «На то и щука в озере, что б карась не дремал». Вдобавок он был полностью согласен с Банзаем. «Самое главное в жизни – это не зависимость».

Местные Блатные долго совещались, как поступить с Банзаем, а самое главное, что делать с армянским коньяком. Предложение бросить коньяк в речку, было благоразумно отклонено. Поразмыслив, решили признать Банзая отщепенцем и отношений с ним не поддерживать. А коньяк жиганы втихомолку растащили по домам. После этого случая Левша стал относится к Банзаю уважительно.

По роду своих занятий в старое время Левша тесно общался с законниками и не один раз ходил с ними на «дело», но так до конца и не принял их идеологию. Сейчас он часто задумывался над, казалось бы, парадоксальным, явлением. Воровская идея оказалась жизнеспособней коммунистической. Давно забыты те, кто делал революцию. Или вспоминают их без энтузиазма. А на могилах Коржа и основоположника воровского движения Бриллианта всегда лежат живые цветы.

Когда, много лет спустя, Левша встретил Джоконду, у нее отсутствовали два передних зуба, в улыбке не было ничего загадочного, и только мушка на щеке оставалась прежней. Растолстевшая Мона Лиза торговала пивом на Усовке, и клиенты постоянно жаловали на недолив.

«Лучше бы я ее так и не встретил», - подумал Зимродок, покидая пивной бар. К его глубокому огорчению, перемены коснулись не только Джоконды. Изменился город. На Холодной горе, в магазине у армян, где раньше захмелялись веселые щипачи, торгуют одеждой. На тюрьме, после единственного в ее истории удачного побега Никитина, наростили забор и достроили несколько корпусов. Магистраль опустела. В «Южной» гостиннице, где останавливались заезжие шулера с Кавказа, поселилась налоговая инспекция. А послевоенный «Интурист», впоследствии переименованный в гостиницу «Спартак», где в прошлое время ежевечерне заседали московские щипачи и каталы, заняла прозаическая «Спецвузавтоматика».

Андрей Металл пошел по стопам Бальзаковского героя Жака Коллена. Он схлестнулся с авантюристом-международником по кличке Глазго и, перенимая его опыт, вскоре оказался на тюрьме. Но не упал духом. Скорее всего главные события в его жизни еще впереди. Курочка Ряба втерлась в доверие к кассиру Павлину, заняла крупную сумму и скрылась в неизвестном направлении. Залютово застроилось многоэтажками, и на месте Архиареевой дачи высится общежитие. Из прежних героев остался только Пенс, у которого куда-то подевалась борцовская шея и голова растет прямо из плеч. Он сторожит сады и торгует яблоками на центральном рынке. Урок многолетней давности не пошел Пенсу впрок и он опять уселся играть с Левшой. Теперь они играли не в жиганское «двадцать одно», а в коммерческий «деберц». В процессе игры Левша сменил колоду и «причесывал» старого знакомца на «скрипку Паганини». Учитывая старые ошибки, он не выигрывал много за один раз. Все шло своим чередом, пока Левша не пришел в ночное кафе «Сибарит», где шла игра профессионального шулера по кличке «Обезьянка». Ненасытный «Обезьян» пожадничал и выиграл у местного «переворотчика» несусветную сумму. Тот стал «на дыбы», и их опять объявили персонами «нон грата.

Через время Левша внедрил в залютовское «высшее общество» своего старого друга Владимира, которому за высокое мастерство сам легендарный Артюша когда-то давно подарил туфли на кожаной подошве с рантом. Тот хранил их как память и надевал только в торжественных случаях. Одетый в старомодный бостоновый костюм и артюшины туфли с рантом, напоминал заседателя райсовета. Новый игрок легко вписался в коллектив, и все стали называть его фамильярно Дедушкой. Поступая как истинный профессионал, «Дедушка» не спешил и не горячился. У слабых выигрывал, а сильным проигрывал. Создавая видимость посредственной игры, он нацеливался на самого «жирного гуся»…

Но это уже тема для следующего рассказа, а это повествование закончено, и я желаю Вам волчьего аппетита, спокойствия духа и самоиронии.

Благодарный за внимание, пишущий о вас.

Раб Божий грaф Ал. Войнов-Шульга.