Говорите и пишите по-русски правильно

Бессоюзие — это такое построение речи, при котором намеренно пропускаются союзы между членами простого предложения или между частями сложного предложения с целью придать высказыванию динамичность: Швед, русский — колет, рубит, режет, бой барабанный, клики, скрежет, гром пушек, топот, ржанье, стон... (А. Пушкин).

Выразителен текст, в котором одновременно используется и бессоюзие, и многосоюзие:

В глуши, во мраке заточеньяТянулись тихо дни моиБез божества, без вдохновенья,Без слёз, без жизни, без любви. <...>И сердце бьётся в упоенье,И для него воскресли вновьИ божество, и вдохновенье,И жизнь, и слёзы, и любовь.(А. Пушкин)

 Но не следует думать, что стилистические фигуры используются только в художественных текстах, где слово выступает прежде всего в своей эстетической функции. Подобно тропам стилистические фигуры находят широкое применение и в других стилях, например в публицистическом.

Познакомившись с изобразительно-выразительными средствами языка мы смогли ещё раз убедиться в богатстве и разнообразии стилистических ресурсов русского языка, его образных средств. Но, как гласит французская поговорка, нередко получаются «хлопоты от богатства», т.е. от неумения разумно пользоваться своим достоянием.

В средствах массовой информации, в письменных работах учащихся, в разговорной речи не так уж редко встречается такое использование изобразительно-выразительных средств языка, которое приводит к результатам, прямо противоположным тем, которых пытался достичь автор: текст производит впечатление искусственности, нарочитости, неправдоподобия.

Например, автор одной газетной статьи утверждал, что «как бы ни злобствовали офашистившиеся вояки, как бы ни бряцали они атомными и водородными бомбами, — дело мира победит». Не говоря уже о сомнительном неологизме «офашистившиеся», следует отметить неуместность употребления в данном контексте выражения «бряцать атомными и водородными бомбами»: ведь бряцать — это «издавать металлические звуки ударами твёрдых предметов»; переносное значение сочетания бряцать оружием — «грозить войной». Автор, очевидно, и имел в виду переносное значение, но не учёл, что атомные и водородные бомбы мало пригодны для того, чтобы ими бряцали.

Здесь нелишне вспомнить совет А.П. Чехова не злоупотреблять эпитетами-прилагательными и распространить этот совет на использование всех изобразительно-выразительных средств языка вообще: не увлекайтесь ими, а тот их запас, которым вы владеете, расходуйте экономно и разумно.

ПО ПРАВИЛАМ ОРФОЭПИИ

Разговорная речь представляет собой своеобразную систему, существующую параллельно с книжной речью в пределах общенационального языка. Один французский учёный-языковед утверждал (и справедливо!), что «мы никогда не говорим так, как пишем, и редко пишем так, как говорим». А знаменитый английский писатель Б. Шоу был уверен, что «есть пятьдесят способов сказать „да“ и пятьсот способов сказать „нет“ и только один способ это написать». Так или иначе, но противопоставление двух форм языка, устной и письменной, имеет достаточные основания. Не будем останавливаться на особенностях повседневно-обиходной речи; а поговорим о другом — о нормах литературного ударения и произношения, без соблюдения которых не приходится говорить о речи грамотной в полном смысле этого слова.

Орфоэпией называют учение о нормативном произношении звуков данного языка, совокупность правил устной речи, устанавливающих единообразие литературного произношения. Включают сюда и вопросы ударения и интонации, имеющие важное значение для устной речи.

С петлёй или с петлей?

На вопрос, заданный в заголовке, все ответят по-разному. Одни произнесут с петлей (что считается нормой, закреплённой в большинстве словарей), а другие — (и их большинство) — с петлёй.

Чаще всего колебания в ударении объясняются наличием двух произносительных вариантов — книжного (традиционного) и разговорного: кета — кета, творог — творог и др.

Трудности русского ударения связаны, как известно, с двумя его особенностями. Во-первых, оно разноместно, не связано с определённым слогом в слове, как в некоторых других языках. Во-вторых, оно подвижно, т.е. может переходить с одного слога на другой при изменении (склонении или спряжении) слова. Вряд ли нужно напоминать, что навыки правильно ставить ударение являются существенным элементом речевой культуры.

Справиться с русским ударением нелегко, но трудности надо преодолевать. Если ударение в начальной форме многих и многих слов приходится запоминать (или проверять, заглядывая в словари-справочники), то для определения места ударения в производных формах слов тех или иных грамматических разрядов (например гуся или гуся? реку или реку?) существуют свои правила.

Так, многие односложные существительные мужского рода имеют в форме родительного падежа единственного числа ударение на окончании; бинт — бинта, блин — блина, боб — боба, бобр — бобра, винт — винта, вред — вреда, герб — герба, горб — горба, гриб — гриба, жгут — жгута, зонт — зонта, кит — кита, клок — клока, клык — клыка, ковш — ковша, крот — крота, крюк — крюка, куль — куля, линь — линя, пласт — пласта, плод — плода, серп — серпа, сиг — сига, скирд — скирда, след — следа, хорь — хоря, цеп — цепа, челн — челна, шест — шеста и др.

Что касается гуся, то здесь возможны два варианта ударения — и гуся, и гуся. И таких слов немало: пруда и пруда, плута и плута, жезла и жезла, груздя и груздя и др.

Существительные женского рода в форме винительного падежа единственного числа имеют частично ударение на окончании, а частично на основе:

1) беду, ботву, броню (защитная обшивка), вдову, весну, графу, десну, длину, дыру, змею, золу, избу, кирку, козу, нору, овцу, ольху, пилу, плиту, полу, росу, скалу, слюну, смолу, сову, соху, стопу, страну, строфу, струну, траву и др.;

2) бороду, гору, доску, землю, зиму, пору, спину, стену, цену, щёку и др.

У ряда слов возможны два варианта ударения: борону и борону, реку и реку, кету и кету и др.

С ударением на окончании произносятся некоторые односложные существительные женского рода 3-го склонения при употреблении с предлогами в и на в обстоятельственном значении: в горсти, на груди, в кости, в крови, в ночи, на печи, в связи, в степи, в тени, на цепи, в чести и др. Однако: на двери и на двери, в клети и в клети и др.

Часть существительных 3-го склонения в форме родительного падежа множественного числа произносятся с ударением на основе, а часть — с ударением на окончании:

1) возвышенностей, глупостей, дерзостей, местностей, пастей, почестей, прибылей, проповедей, прядей, прорубей, радостей, шалостей;

2) ветвей, горстей, должностей, жердей, кистей, крепостей, лопастей, мастей, мелочей, новостей, областей, очередей, плетей, плоскостей, площадей, повестей, ролей, сетей, скатертей, скоростей, степеней, стерлядей, теней, тростей, четвертей, щелей и др. Однако возможно: отраслей и отраслей, ведомостей и ведомостей и др. Иногда предлоги принимают на себя ударение, и тогда следующее за ними существительное (или числительное) оказывается безударным: час от часу, год от году; до ночи, до полу и т.п. Чаще всего ударение перетягивают на себя предлоги:

— на: на ногу, на гору, на руку, на спину, на зиму, на душу, на стену, на голову, на сторону; на берег, на год, на дом, на нос, на угол, на ухо, на день, на ночь, зуб на зуб; на два, на три, на шесть, на десять, на сто;

— за: за ногу, за голову, за волосы, за руку, за спину, за зиму, за душу; за нос, за год, за город; за ухо, за уши, за ночь; за два, за три, за шесть, за десять, за сорок, за сто;

— по: по морю, по полю, по лесу, по полу, по носу, по уху; по два, по три, по сто, по двое, по трое;