Говорящие часы. Честная игра. Бей ниже пояса, бей наповал

— Пять часов, и день почти закончен…

У Сэма Крэгга от удивления глаза на лоб полезли. Джонни не отрываясь глядел на часы. Человечек еще раз поклонился и скрылся в своей норке. Золоченая дверца захлопнулась.

— Классные часы! — произнес ростовщик. — Если бы не нужны были деньги… оставил бы их себе.

Джонни облизал пересохшие губы:

— То-то и оно! Завтра… завтра мы вернемся с деньгами!

Он подобрал с прилавка квитанцию и сунул в карман. Оказавшись на улице, Сэм Крэгг присвистнул:

— Говорящие часы, Джонни! Слыхал?

— Неудивительно, что дядя Джо дал за них Тому двести баксов. А камешки видел? Часики стоят во много раз дороже двухсот баксов, даже если бы они и не были говорящими. Буду…

Какой-то человек, стоявший возле телефонной будки, шагнул им навстречу:

— Здорово, ребята!

Джонни остановился. У него за спиной он слышал тяжелое дыхание Сэма. Лицо незнакомца, кряжистого загорелого мужчины лет сорока пяти, расплылось в сардонической ухмылке.

— А я вас поджидаю.

— Кого это — нас? — поинтересовался Джонни.

— Допустим, Джона Смита и Джона Джонса. Уловили? Ну как, может, пойдем куда-нибудь, обсудим ситуацию?

— Что значит — куда-нибудь?

— Ох! — вздохнул здоровяк. — Я всего-навсего частный сыщик. Джим Партридж меня зовут. Живу я в «Браунфилде», через дорогу. Ну что, пошли?

— Не люблю частных сычей, — огрызнулся Сэм Крэгг.

— Раз уж вы об этом заговорили, — оживился Джим Партридж, — вам что, больше по душе сычи из полицейского управления? Если так…

— Мы выслушаем вас, — сказал Джонни. — Пошли, Сэм!

«Браунфилд» оказался второразрядным отелем. Номер Партриджа был расположен на самом верхнем, восьмом, этаже в конце коридора. Он отпер дверь и включил в комнате свет, так как окно выходило на вентиляционную шахту.

Достав из ящика комода бутылку виски, он налил в высокий стакан примерно на три пальца напитка. Потом предложил стакан Джонни. Тот отказался:

— На этой неделе я не пью.

Сэм Крэгг отказался тоже, и Партридж опрокинул себе в глотку содержимое стакана. Потом налил еще на четыре пальца виски и, не выпуская стакана из рук, опустился в ободранное кресло-качалку. Сэм Крэгг, прислонившись к двери ванной комнаты, остался стоять, а Джонни уселся на продавленную кровать.

— Слушаем вас, Джим Партридж.

Тот кивнул:

— Если не разводить канители, мне нужна квитанция из ломбарда, которую вы стибрили у молодого Тома Квизенберри в Миннесоте. Вот и все.

Джонни поджал губы:

— Если хотите покороче, вот наш ответ: фигушки!

— Я подозревал, что вы ответите именно так, — отреагировал Партридж. — Ладно. Я вам подыграю. Старый Саймон Квизенберри вчера дал дуба. Том отправился на тот свет раньше своего дедушки. Стало быть, часы возвращаются в семью.

— Отцу Тома, Эрику Квизенберри?

— В семью, — повторил Джим Партридж. — Знаете что, никакие вы не таинственные незнакомцы. По-моему, вы просто парочка неудачников в возрасте старше среднего. Вам просто повезло — очутились в камере, где мальчишка разболтался не в меру. Вы поняли, что вещичка стоящая, и воспользовались ситуацией. Но… не вышло! Так что раскошеливайтесь, ребята.

Подложив руки под голову, Джонни откинулся на спинку кровати. Он поднял глаза на грязный потолок:

— Может, и раскошелимся, Партридж. А ты уж, будь любезен, удовлетвори мое любопытство и расскажи немного о себе. Откуда ты узнал, что часы в ломбарде, через дорогу от этого отеля?

Партридж усмехнулся:

— Сосунки вы еще, как я погляжу. Я в своем деле собаку съел. Хотя должен признать, Том не больно-то много наследил. Мне понадобился месяц, чтобы выследить его.

— Месяц?

— Ну да! Следим за ним с тех самых пор, как он удрал из дому и его дедуля обнаружил, что внучек прихватил с собой часики.

— Но на прошлой неделе власти штата Миннесота связывались с его семьей. Как вышло, что тебя не оказалось в Миннесоте?

— Я гонялся за часами, а не за парнем. Когда он сел, их у него уже не было.

— Значит, ты вообще не был в Бруклендсе?

Партридж иронически улыбнулся:

— А зачем? Вы приплыли прямо ко мне в руки.

— Ладно. Откуда ты знал, что мы непременно явимся сюда?

— Я читаю газеты. Придушив мальчишку, вы в темпе рванули оттуда. Стало быть, квитанция при вас. Между прочим, почему вы так долго добирались?

— Дорога была неровная. Что ж, Партридж, я принял решение.

Одним глотком частный детектив осушил стакан и поставил его на угол комода. Он подался вперед и процедил:

— Ну, давно бы так!

— Я решил… — Джонни помолчал, — сказать твердое «нет»!

Джим Партридж вздрогнул. Отогнув полу куртки, он вытащил автоматический пистолет 38-го калибра и ухмыльнулся:

— А я решил сказать твердое «да»!

Джонни Флетчер приподнял подушку, которую держал за уголки обеими руками, и обрушил ее Партриджу на голову. Одновременно Сэм Крэгг швырнул в частного детектива стаканом, который он прихватил в ванной.

Подушка отвлекла внимание Партриджа, а стакан угодил ему прямо в челюсть и со звоном разлетелся вдребезги. Хватая ртом воздух, Партридж вывалился из качалки.

— Слаженная работа! — Джонни вскочил.

Сэм Крэгг подобрал с пола пистолет 38-го калибра. Частный сыщик валялся на полу и стонал, Джонни приподнял его.

— Челюсть ты ему, Сэм, не сломал, — заметил он, — но пару дней он сможет только пить. Брось пушку в ванную. Зачем она нам? Ну же!..

На первом перекрестке Джонни купил газету, и они, не мешкая, зашли в подъезд какого-то дома.

— По-моему, настало время нанести визит этим Квизенберри. Если Партридж не врет, то есть если Саймон Квизенберри склеил ласты, здесь должно быть написано что-нибудь о нем и обо всей семейке.

На второй странице он нашел то, что искал. «Дед убитого юноши скончался…» Этому событию отвели целую колонку. Джонни пробежал статью глазами. Сообщалось, что в своем доме, в Хиллкресте, штат Нью-Йорк, после продолжительной болезни скончался Саймон Квизенберри, состоятельный предприниматель, наладивший выпуск часов марки «Бриллиант». Автор статьи намекал на то, что смерть Саймона ускорило трагическое известие об убийстве его внука, Тома Квизенберри, в тюрьме штата Миннесота.