Говорящие Со Зверями

Дженни проводила ее взглядом, потом заметила, что Ирви снова пялится в ее сторону. Проверила на всякий случай, застегнуты ли те самые злополучные пуговки. Все было в порядке. А шкипер отдал команды, его матросы расселись по банкам, на веслах отвели судно от причала, потом шкипер потянул канат, раскрывая парус. Корабль лег на обратный курс.

***

Когда судно, обогнув очередную скалу, вошло в лабиринт островов, Квестин заговорил:

— Ирви, не будем терять время. Сейчас я тебе все объясню. Мы прибыли сюда с поручением твоей сестры, госпожи Клементины. Она просит тебя вернуться. Ты ей нужен, Ирви.

— А она мне — нет, — неожиданно резко отрезал солдат. — Можете поворачивать, я не вернусь в Эверон. Возвратите меня в форт!

— Сейчас мы плывем во дворец Кехлинка, — спокойно произнес Квестин. — А пока что прочти письмо сестры.

Он протянул Ирви бумагу, и тот, хмуро кривя лицо, стал читать. Потом буркнул:

— Это ничего не меняет.

— Ирви, — стал увещевать Квестин, — ну сам подумай, как это выглядит. Твоя сестра со слезами просила тебя вернуться. Что ты здесь делаешь? Торчишь на скале, забытой всеми богами, среди людей, которым на тебя наплевать… А Клементина ждет, она нуждается в тебе, в единственном родном человеке!

— Ей тоже плевать на меня, — запальчиво перебил детектива Ирви. — Вы не знаете, как она со мной поступала! Вы же ничего не знаете!

— Это все в прошлом, а прошлое уже не вернется.

— Прошлое всегда возвращается, — упрямо заявил Ирви. — Оно всегда возвращается в самый неподходящий момент. И я хочу в этот момент оказаться подальше от Клементины! Забытая всем богами скала вполне годится!

До сих пор они говорили вполголоса, чтобы не слышали гребцы, но последнюю фразу Ирви едва не выкрикнул. Потом, словно испугавшись собственного порыва, замолк. Дженни подумала, что ей тоже нужно вставить слово. Внести, так сказать, вклад в общее дело.

— Только не говори, что тебе здесь понравилось, — едко заявила она. — Мне стало скучно, уже пока я поднималась по склону к воротам.

— Я солдат, — Ирви наклонился, чтобы глянуть на нее в упор. — Скука, это не самый страшный враг на войне! Зато здесь я ощущаю, что исполняю гражданский долг! Как полноценный человек!

— Ты и есть полноценный, хоть здесь, хоть в Эвероне, — мягко подхватил Квестин — но Клементина нуждается в тебе. Именно потому что вы вместе прошли через многие вещи, о которых страшно вспоминать. И ты был рядом во всех испытаниях. Она нуждается в тебе, пойми, по-настоящему нуждается. Она только выглядит сильной, а на самом деле, ей сейчас очень тяжело. Ей нужна сестра, с которой можно разделить эту тяжесть.

— Сестра? — Дженни с удивлением заглянула в лицо Квестина. — Дядюшка… С тобой все в порядке?

Квестин крякнул.

— Веспер бы все это взял! — выговорил он. — Это тайна, Дженни. Я зря проговорился. Теперь тебе придется помалкивать на эту тему.

Ирви тяжело вздохнул.

— Это правда, что ей нужна сестра, — пробормотал он. — Я знаю. Но меня она не спросила. А если я не хочу быть ее сестрой?

— О чем вы толкуете? — взмолилась Дженни. — Я уже все равно храню страшную тайну. Так можно мне ее хотя бы узнать?

— Ирви, ты не против? — обернулся к солдату Квестин. — Я уже все равно ляпнул…

— Валяйте, — махнул рукой тот. — Я вообще-то думал, вы оба знаете.

— Клементина сказала только мне, — пояснил отставной префект. — Дженни, послушай. Ирви — гермафродит, он может быть женщиной и мужчиной.

— Ого!

Дженни вовсе не была поражена наповал, на ярмарках среди странствующих актеров, она встречала всяких людей, бывали и такие… Но те, кого показывали в балаганах, выставляли свои странности напоказ, а Ирви, напротив, скрывает. И ведь теперь она видит, что, в самом деле, при желании это худощавое, по-своему даже изящное существо вполне может быть женщиной. Как же он жил там, среди солдат? Бедный Ирви… Бедная Ирви…

— Мы начинали вместе с нуля, с ничего, — забубнил Ирви. — Клементина всегда выглядела красавицей. Сейчас она расцвела, но и в юности была очень хорошенькая. Она мечтала открыть свое заведение, ради этого мы работали, как Веспером проклятые… ну, вы понимаете?

— Конечно, — заверил Квестин, — ты можешь опустить подробности.

— Сперва у нее было больше клиентов, она старалась… да, старалась! Стала известна, начала получать лучших ухажеров. Они платили неплохо, но мы обе во всем себе отказывали, Клементина копила на свое заведение. Когда мы наконец обзавелись собственной вывеской, она стала вести счета и меньше заниматься с клиентами, зато теперь на меня всегда был спрос. Ведь она придумала, что ее заведение — особого класса, ничего обычного, сплошная экзотика! Знатные господа, которым хотелось чего-то особенного, шли к ней. Внешне я был как мальчик, я умею скрывать вторую половину… но мог и то, и это. Мне пришлось много работать. Она все твердила, что видит во мне маленькую сестричку, но работа… Вы поймите, пока Клементина не встала на ноги, не начала зарабатывать прилично, пока ее заведение не сделалось знаменитым, я трудился для нее! И мужчиной, и женщиной, я мог быть всем, чего желает клиент, я мог оказаться и тем, и другим одновременно! Но теперь она не нуждается в особенном товаре, ее «Улыбка Вилены» процветает. Она хочет, чтобы я стал наконец той самой сестричкой, о которой она всегда мечтала, но теперь я собираюсь найти себя, разобраться, кто я такой… такая… кто я на самом деле. Без нее! С самого начала! Написать свою жизнь на чистом листе! Я пошел добровольцем, потому что к ветерану войны не будет никаких вопросов, понимаете? Я буду сам! Без Клементины! Без прошлого!

— Но ты же сам сказал, что прошлое возвращается, — напомнила Дженни. — И лучше встречать его вместе. Поверь мне, я знаю, о чем говорю. Мне уже пришлось начинать сначала.

Она нащупала твердую квадратную ладонь Квестина и крепко сжала.

— Когда прошлое вернется, лучше встречать его вместе!

***

Ирви долго молчал, и спутники не мешали ему размышлять. Он несколько раз перечитал письмо сестры, потом стиснул его в кулаке и задумался.

А судно тем временем скользило по протокам между зелеными островами. Над парусом, похожим на веер, порхали птицы, плескали ярко-синие волны, на них качались упавшие с деревьев цветы. Иногда в узких проливах парус раздвигал склонившиеся к воде ветки. По морщинистым бокам увитых зеленью скал бежали водопады, весело пенясь, обрушивались в морские волны. Ирви глядел на эту красоту и молчал.

Голые скалы, открытые морским ветрам, остались позади, и шкипер, кажется, забыл о возможном шторме. Он весело скалился, управляясь с рулем и парусом. Ближе к центру архипелага стали попадаться деревни, приютившиеся в долинах, спускающихся к берегу. Здесь то и дело встречались рыбацкие лодки, местные жители приветствовали проплывающий парусник, махали загорелыми руками, выкрикивали добрые напутствия. Шкипер и гребцы кричали в ответ. На вершинах гор торчали усадьбы местных господ — Говорящих Со Зверями. Их дома высились над подвластными островами, как виллы Повелителей Огня над Эвероном, но не излучали той грозной силы, которая была присуща могущественным лордам Вулкана. Здесь все было меньше, проще, добрее и веселее.

Но вот показался и большой остров, увенчанный дворцом принца. Теперь, при свете дня, он смотрелся не так величественно, как ночью, когда, казалось, плыл в вышине над островом, подсвеченный огнями земли и неба, факелами и звездами. Белокаменное строение, утопающее в зелени садов,

Шкипер навалился на рулевое весло, разворачивая судно к набережной.

— Эй, почтенные гости! — окликнул он пассажиров. — Довольны ли вы? Мне велено сегодня служить вам. До вечера далеко, и, если желаете совершить еще какое-то путешествие, только скажите!

Квестин собрался сказать, что на сегодня странствия окончены, но Дженни дернула его за рукав, заставляя замолчать. Она заметила на пристани знакомую фигуру приятно округлых очертаний. Реми, воровато озираясь, пробирался по причалу между рыбаками, выгружающими корзины с уловом, их женами и детворой, стайками носящейся среди занятых делом взрослых. Он шагал следом за человеком в просторной белой одежде, какую носили слуги во дворце Кехлинка, и Дженни догадалась, что это тот самый слуга, которому господин секретарь второго ранга вчера ночью совал монеты. Если сопоставить все, что Дженни видела, выходило, что здесь попахивает новым приключением, не шуточным, а вполне серьезным.