Говорю вам…
Шрифт:
Из кассационной жалобы:
«…Я своих детей на поля не посылала а ходили в сад за яблоками. Но какими путями они попали это прямо они по своей глупости, дети совершенно малолетние. От детей своих не отказываюсь… Суд указывает, что дети набрали по 5 кг каждый. Я в корне то опровергаю что дети одному 4 года, второму 6 лет и 3-му 9 лет этого никогда не наберут…
Если уж судили бы меня за то что я жена кулака… Мужа осудили
Определение Кассационной коллегии в составе председательствующего… и членов…:
«Приговор нарсуда остается в силе (десять лет). Кассационную жалобу оставить без последствий.
Из рецептов голодных лет нашего края:
Колючка «перекати-поле». Ее заготавливают, когда она высохнет, отломившись от корня. Ломают, а потом толкут в ступе. Просеивают через сито. В муку из колючки нужно добавлять немного хлебной муки. Чаще это был ячмень, который жарили, толкли в ступе. Если хлебной муки нет, то «муку» из колючки лучше запаривать в печи.
Козелок. Длинный белый корень с узким листом. Корень выкапывают, промывают, сушат. Можно готовить сразу, запаривая в чугуне, в печи. Можно толочь в ступе, просеивать и печь лепешки, «тошнотики».
Еще одно «детское» дело. И если у Шестопаловой 3 детей, то у Бреховой – 7.
Начинается «дело», как всегда, с доноса: «1932 года сентября 22-го дня в Кувшиновский с/совет пришла гражданка Г-ва и заявила о том, что не помню какого числа в августе месяце… я шла в поле и видела, что 2 девочки Бреховой Марии Лукиничны пошли от колхозного гумна и понесли в сумке с ведром какого-то зерна…»
Обратите внимание, «видела» в августе, а заявила 22 сентября, месяц ли, более спустя. Поругались, наверное, вот и «вспомнила».
Но «заявление» есть, и дело пошло.
Выписки из документов:
«Дети Бреховой занимаются растаскиванием колхозного хлеба с колхозных гумен».
«Я… увидел у колхозного гумна 2-х девочек Бреховой, у которых была ватола и ведро… произвели обыск у Бреховой и обнаружили 7 кг ячменя, пшеничной муки 4 кг».
А семья у Бреховой —10 человек, добавлю я. Мужа уже нет. Запасов обнаруженных – 11 кг.
Из показаний Бреховой:
«Признаю себя виновной, что я разрешила своим детям молотить колхозный хлеб… Они немного собрали всего ведра 2 ячменя…»
Из обвинительного заключения:
«Гр-ка Брехова заставляла своих малых детей молотить хлеб на колхозном массиве…»
Приговор: 5 лет трудового лагеря с конфискацией всего имущества.
Брехова пишет кассационную жалобу:
«Не имея никаких возможностей к существованию дети вынуждены были собирать на свезенных уже полях колхоза колосья…
Принимая во внимание кучу несовершеннолетних детей ни
в чем не виновных… прошу крайсуд… освободить меня из-под стражи…»Святая наивность: куча детей… освободить прошу.
Крайсуд разобрался и постановил: «избранная судом мера социальной защиты по своей мягкости не соответствует содеянному… За мягкостью – отменить».
Новый суд приговорил Брехову к 10 годам лишения свободы.
Больше кассаций Брехова не подавала. Сведений о ее семи несовершеннолетних детях, оставшихся без отца и матери, нет.
Снова о детях. 11 мая 1933 года.
Пахомова Ольга Степановна, 26 лет, беднячка, неграмотная, трое детей: двух, трех и четырех лет.
«Обвиняется в краже 18 кг разных продуктов, пшеница 5 кг».
Из обвинительного заключения:
«Вследствием установлен, что периют уборочное компание вколькозе красном протизане шла упорная горячие уборка урожая 1932 год… занималась хищением… разных культур».
Приговор: лишение свободы на 10 лет, и тут же «добрые» судьи добавляют: «принимая во внимание, что Пахомова беднячка и 3-ое малолетних детей просит крайсуд смягчить меру до 2-х лет».
Просить-то попросили, но «дело» не отправили. Пахомову же увезли в лагерь, ст. Урульга Забайкальской ж. д., п/я 1.
И лишь в октябре 1934 года крайсуд запрашивает: «Где осужденная? Ходатайство о смягчении до 2-х лет утверждено». А где она? И где ее трое детей: двух, трех и четырех лет? В деле об этом – молчок.
О судьбах несчастных детей, чьи родители раскулачены, сосланы, словом, погублены, много ли известно?
«На призидиум райисполкома от Пантелеевой Клавдии Степановны, проживающей трудовой поселок х. Венчаковский Добринский р-н
Заявление.
Настоящим прошу призидиум РИК разобрать мое заявление. Я Пантелеева К. С. девочка еще юных лет, мне 12 лет и еще две сестры 10 и 8 лет остались мы кругом сироты. Отец наш житель х. Петровского сослан на трудовой поселок, умер в июне месяце 1935 года.
Мать у нас умерла в начале 1935 года. У нас в х. Петровском есть дом изъят с/советом. Мы в данное время совсем погибаем продуктов не имеем дают нам в день 400 г на одну душу на троих 1 литра сипарированого молока… Мы совсем раздеты разуты в школу не стала ходить, не в чем… Просьба отправить в детдом или возвернуть изъятое у нас имущество, мы малолетние просим учесть наш возраст Мы лишены человеческой жизни о которой партия и правительство имеет много заботы… Нас съедает вош и мы бродим по своим знакомым, где кой как питаемся
Мы хочим жить, учиться питаться чтоб быть такими же строителями социализма. Мы не виноваты что наши родители замешаны в прошлом.
6 ноября 1936 год».
Из рецептов голодных лет:
Корни «чакана» – рогоза. Их выкапывают, промывают, сушат. Расщепляют и трут руками. Из них сыплется «мука», которую просеивают. Пекут лепешки.
Куколь. Семена сорной травы «чернухи». Они обмолачиваются вместе с пшеницей ли, ячменем. Потом отсортировываются. «Хлеб сдавали государству, – вспоминают старые люди. – Куколь выдавали на трудодни». Куколь толкли в ступе, пекли из него лепешки.