ГП и благословение Ангела
Шрифт:
– Кому? Дэну или Драко?
– Да обоим! Гарри же не может до совершеннолетия Эйнджел видеться с ней тайком на детской площадке? Тем более, скоро она поинтересуется, кто такой этот «дядя Гарри» и почему он так хочет с ней общаться…
– Ты, конечно, права, но вот Драко…
– Эмили, я понимаю, что он твой друг и ты прежде всего на его стороне. Но пойми, все, что произошло между ними, не должно коснуться ребенка. Гарри может быть прекрасным отцом, и нельзя лишать его этого права, несмотря на все, что он сделал. Он и так достаточно истязал сам себя четыре года подряд… Неужели Малфой этого не понимает?
– Это нам с тобой сейчас легко судить, а поставь себя на место Драко? Его отношение к Гарри вполне обосновано.
– Да, ситуация тупиковая, - согласилась Гермиона.
Гарри
Малфой… Гарри все больше и больше размышлял о том, почему он сразу тогда не подумал о Люциусе… Сейчас это было настолько очевидно, что Поттер просто не понимал, как мог этого не сообразить. Более того, в тот день он даже не вспомнил о Люциусе! Как будто на свете существовал только один-единственный Малфой. Конечно, Драко столько гадостей сделал им в школьные годы. Но первые четыре года это была не более чем детская обида, а потом, на старших курсах, Малфой слишком поздно опомнился, не в силах уже изменить свою судьбу. Но в общем и целом Драко никогда не сделал им ничего ужасного, в отличие от Люциуса, который уже на втором курсе чуть не прикончил их всех, подсунув Джинни дневник Лорда… А если вспомнить четвертый курс и пятый?! У каждого здравомыслящего человека не осталось бы никаких сомнений в том, кто действительно преступник. Но у Гарри при упоминании фамилии «Малфой» стоял перед глазами Драко и только Драко. Сейчас он вспомнил, как слизеринец не шел у него из головы практически весь шестой курс, когда он старательно его выслеживал под мантией-невидимкой. Тогда Гарри временами казалось, что он просто зациклился на Драко. Да он даже о Волдеморте не думал с такой частотой! И потом, когда Гарри забрал его волшебную палочку, то все время вспоминал о нем, когда пользовался ею. Палочка слушалась Гарри беспрекословно, считая его равноправным хозяином. Он еще удивлялся, почему не ощущает с ней никакого дискомфорта. А еще Гарри вспоминал, как вытаскивал Драко из пламени. Он никогда не забудет растерянное, перепуганное лицо бывшего однокурсника. В какой-то момент парню стало наплевать на Волдеморта и все его хоркрусы вместе взятые, лишь бы Малфой остался жив. Рон еще долго издевался нал ним по поводу его «гриффиндорского благородства».
– А что, я должен был оставить его сгореть там заживо?!
– кричал в такие моменты Гарри.
– Но и не стоило лезть за этим гаденышем, рискуя собственной жизнью!
– возражал Рон.
Поттер в задумчивости тер шрам на лбу, пытаясь проанализировать свои мысли и поступки. «Господи, ну как я мог его изнасиловать?! Да как я вообще до такого додумался?!». К щекам опять приливал жар, и Гарри в который раз проклинал самого себя и свою тягу к необдуманным поступкам.
– Дядя Гарри, а мы увидимся на Рождество?
– Нет, ангелочек, я не думаю, что это возможно, - ответил Гарри идущей рядом с ним Эйнджел.
Девочка сразу же надулась, и парень постарался ее успокоить.
– Эйнджи, тебе не нужно расстраиваться. Ты прекрасно встретишь Рождество вместе с папой. Он наверняка приготовил
целую кучу подарков.– Но я хочу, чтобы ты тоже был на Рождество! И папа все равно не подарит мне то, что я хочу больше всего на свете!
– Знаешь, ангелочек, мы не всегда можем делать то, что хотим, иногда приходится считаться и с желаниями других. Твой папа не будет рад меня видеть, так зачем же его расстраивать? Мы и так нехорошо поступаем, что скрываем от него наши встречи, но мы обязательно все ему расскажем после праздников.
– А почему папа так тебя не любит?
– требовательно спросила девочка, смотря на Гарри его же взглядом.
Парню стало очень горько от этого, казалось бы, невинного вопроса ребенка. Одному Гарри было известно, что он таил в себе на самом деле.
– У твоего папы есть причины не любить меня, Эйнджел. Я его когда-то очень сильно обидел.
– Ну так попроси у него прощения!
– по-детски непосредственно нашла решение малышка.
– Я так всегда делаю, и папа меня прощает.
Гарри усмехнулся про себя. Если бы все в жизни было так просто! Эйнджел еще слишком маленькая, чтобы знать, что существуют вещи, которые простить нельзя. Парень решил сменить тему, чтобы немного отвлечь девочку.
– А что ты хочешь получить на Рождество больше всего на свете, чего не сможет подарить тебе папа?
Эйнджел опять погрустнела.
– Я хочу котенка! А папа не разрешает… Говорит, что с ним много хлопот и что ухаживать за ним придется ему, потому что я слишком маленькая… Но это неправда! Я сама буду за ним ухаживать! Я его буду кормить и укладывать спать! Я все буду делать! Дядя Гарри, подари мне, пожалуйста, котенка! Я знаю, что выпрашивать подарки нехорошо, но я ведь не игрушку прошу, а котенка...
Гарри просто не знал, что ему делать. Он бы с радостью выполнил желание дочери, но Малфой… Парень подозревал, что тот совсем не обрадуется такому подарку. Но девочка решила взять его штурмом. В итоге они возвращались уже втроем. Счастливая Эйнджел прижимала к себе мяукающий комок шерсти.
– Только папе скажешь, что это от тети Эмили. Договорились?
Эйнджел энергично закивала головой.
Подходя к детской площадке, Гарри услышал какие-то крики. Похоже было, что кто-то серьезно ругался. Вскоре Поттер узнал эти голоса… Взглянув на Эйнджел, он тихонько прошептал:
– Эйнджи, по-моему, у нас будут сейчас большие неприятности…
– Ага, - согласилась девочка, - там папа с тетей Эмили ругается…
В первый момент появления Гарри и Эйнджел никто даже не заметил. Бледная Гермиона молча стояла в стороне, в то время как Драко и Эмили отчаянно орали друг на друга.
– Да как ты могла такое допустить?!
– в ярости выкрикивал Драко.
– Предательница! Я доверял тебе, как самому себе! Эмили, я считал тебя своей сестрой!!! За что ты так со мной?!
– Никого я не предавала!
– в тон ему отвечала Эмили.
– Я делала то, что лучше для ребенка!
– Какое право ты имеешь распоряжаться моим ребенком?! Вот когда у тебя свой будет, тогда и решай, что для него лучше!
– Давно ли ты так заговорил?! Когда мы по очереди качали Эйнджи на руках всю ночь напролет или когда я бегом бежала с работы, чтобы перестирать груду ее пеленок, ты не возражал, чтобы я принимала участие в ее воспитании! Ты мне сам говорил, что я ей, как мать!
Глаза Драко метали молнии, волосы растрепались, лицо исказилось от злости. Только теперь Малфой заметил свою дочь, одной рукой сжимающую ладонь Поттера, а другой держащую котенка.
– Эйнджел, мы немедленно идем домой!
– крикнул Драко.
– И выбрось сейчас же это блохастое отродье!
– Нет!
– завопила девочка.
– Не отдам! Это мой подарок на Рождество!
– Я запрещаю тебе принимать подарки от Поттера!
Запрет не возымел никакого эффекта. Девочка еще сильнее вцепилась в котенка, не собираясь никому его отдавать. Нервы Драко не выдержали, и он силой начал отнимать у дочери несчастное животное. Эйнджел зашлась таким ревом, что у присутствующих зазвенело в ушах. Гарри не выдержал и сам осторожно взял у девочки котенка. Когда его пальцы случайно соприкоснулись с пальцами Драко, тот отдернул руку, словно от удара током.