ГП и благословение Ангела

– Кому? Дэну или Драко?

– Да обоим! Гарри же не может до совершеннолетия Эйнджел видеться с ней тайком на детской площадке? Тем более, скоро она поинтересуется, кто такой этот «дядя Гарри» и почему он так хочет с ней общаться…

– Ты, конечно, права, но вот Драко…

– Эмили, я понимаю, что он твой друг и ты прежде всего на его стороне. Но пойми, все, что произошло между ними, не должно коснуться ребенка. Гарри может быть прекрасным отцом, и нельзя лишать его этого права, несмотря на все, что он сделал. Он и так достаточно истязал сам себя четыре года подряд… Неужели Малфой этого не понимает?

– Это нам с тобой сейчас легко судить, а поставь себя на место Драко? Его отношение к Гарри вполне обосновано.

– Да, ситуация тупиковая, - согласилась Гермиона.

Гарри же за эти короткие два месяца пришлось многое изменить в своей жизни. Прежде всего, он четко понял, что отказываться от собственного ребенка не будет ни при каких обстоятельствах. Он пойдет на все условия Малфоя, вплоть до того, что ночевать на его пороге станет, только чтобы видеться с Эйнджел. Кроме того, он пересмотрел свой образ жизни. Если уж он посчитал себя достойным общения с дочерью - нужно соответствовать! Девочка не должна видеть перед собой опустившегося алкоголика, поэтому Гарри завязал с любым видом выпивки, чему несказанно обрадовался Кикимер, который последние годы только и занимался уборкой пустых бутылок из-под огневиски. Гарри начал думать о работе. Несмотря на то, что денег у него было предостаточно, парень чувствовал огромную досаду оттого, что совершенно ни на что не годен. Он так и не закончил Хогвартс, да и маггловского образования у него не было. Да и что он умел делать? Совершенно бесполезная личность в обоих мирах… Гарри еще раз отметил про себя настойчивость и силу Малфоя. Вот смог же он начать новую жизнь, оказавшись, казалось бы, в безвыходной ситуации, пока Гарри сидел и копался в собственных переживаниях, прокисая, подобно молоку в жаркий день.

Малфой… Гарри все больше и больше размышлял о том, почему он сразу тогда не подумал о Люциусе… Сейчас это было настолько очевидно, что Поттер просто не понимал, как мог этого не сообразить. Более того, в тот день он даже не вспомнил о Люциусе! Как будто на свете существовал только один-единственный Малфой. Конечно, Драко столько гадостей сделал им в школьные годы. Но первые четыре года это была не более чем детская обида, а потом, на старших курсах, Малфой слишком поздно опомнился, не в силах уже изменить свою судьбу. Но в общем и целом Драко никогда не сделал им ничего ужасного, в отличие от Люциуса, который уже на втором курсе чуть не прикончил их всех, подсунув Джинни дневник Лорда… А если вспомнить четвертый курс и пятый?! У каждого здравомыслящего человека не осталось бы никаких сомнений в том, кто действительно преступник. Но у Гарри при упоминании фамилии «Малфой» стоял перед глазами Драко и только Драко. Сейчас он вспомнил, как слизеринец не шел у него из головы практически весь шестой курс, когда он старательно его выслеживал под мантией-невидимкой. Тогда Гарри временами казалось, что он просто зациклился на Драко. Да он даже о Волдеморте не думал с такой частотой! И потом, когда Гарри забрал его волшебную палочку, то все время вспоминал о нем, когда пользовался ею. Палочка слушалась Гарри беспрекословно, считая его равноправным хозяином. Он еще удивлялся, почему не ощущает с ней никакого дискомфорта. А еще Гарри вспоминал, как вытаскивал Драко из пламени. Он никогда не забудет растерянное, перепуганное лицо бывшего однокурсника. В какой-то момент парню стало наплевать на Волдеморта и все его хоркрусы вместе взятые, лишь бы Малфой остался жив. Рон еще долго издевался нал ним по поводу его «гриффиндорского благородства».

– А что, я должен был оставить его сгореть там заживо?!
– кричал в такие моменты Гарри.

– Но и не стоило лезть за этим гаденышем, рискуя собственной жизнью!
– возражал Рон.

Поттер в задумчивости тер шрам на лбу, пытаясь проанализировать свои мысли и поступки. «Господи, ну как я мог его изнасиловать?! Да как я вообще до такого додумался?!». К щекам опять приливал жар, и Гарри в который раз проклинал самого себя и свою тягу к необдуманным поступкам.

– Дядя Гарри, а мы увидимся на Рождество?

– Нет, ангелочек, я не думаю, что это возможно, - ответил Гарри идущей рядом с ним Эйнджел.

Девочка сразу же надулась, и парень постарался ее успокоить.

– Эйнджи, тебе не нужно расстраиваться. Ты прекрасно встретишь Рождество вместе с папой. Он наверняка приготовил целую кучу подарков.

– Но я хочу, чтобы ты тоже был на Рождество! И папа все равно не подарит мне то, что я хочу больше всего на свете!

– Знаешь, ангелочек, мы не всегда можем делать то, что хотим, иногда приходится считаться и с желаниями других. Твой папа не будет рад меня видеть, так зачем же его расстраивать? Мы и так нехорошо поступаем, что скрываем от него наши встречи, но мы обязательно все ему расскажем после праздников.

– А почему папа так тебя не любит?
– требовательно спросила девочка, смотря на Гарри его же взглядом.

Парню стало очень горько от этого, казалось бы, невинного вопроса ребенка. Одному Гарри было известно, что он таил в себе на самом деле.

– У твоего папы есть причины не любить меня, Эйнджел. Я его когда-то очень сильно обидел.

– Ну так попроси у него прощения!
– по-детски непосредственно нашла решение малышка.
– Я так всегда делаю, и папа меня прощает.

Гарри усмехнулся про себя. Если бы все в жизни было так просто! Эйнджел еще слишком маленькая, чтобы знать, что существуют вещи, которые простить нельзя. Парень решил сменить тему, чтобы немного отвлечь девочку.

– А что ты хочешь получить на Рождество больше всего на свете, чего не сможет подарить тебе папа?

Эйнджел опять погрустнела.

– Я хочу котенка! А папа не разрешает… Говорит, что с ним много хлопот и что ухаживать за ним придется ему, потому что я слишком маленькая… Но это неправда! Я сама буду за ним ухаживать! Я его буду кормить и укладывать спать! Я все буду делать! Дядя Гарри, подари мне, пожалуйста, котенка! Я знаю, что выпрашивать подарки нехорошо, но я ведь не игрушку прошу, а котенка...

Гарри просто не знал, что ему делать. Он бы с радостью выполнил желание дочери, но Малфой… Парень подозревал, что тот совсем не обрадуется такому подарку. Но девочка решила взять его штурмом. В итоге они возвращались уже втроем. Счастливая Эйнджел прижимала к себе мяукающий комок шерсти.

– Только папе скажешь, что это от тети Эмили. Договорились?

Эйнджел энергично закивала головой.

Подходя к детской площадке, Гарри услышал какие-то крики. Похоже было, что кто-то серьезно ругался. Вскоре Поттер узнал эти голоса… Взглянув на Эйнджел, он тихонько прошептал:

– Эйнджи, по-моему, у нас будут сейчас большие неприятности…

– Ага, - согласилась девочка, - там папа с тетей Эмили ругается…

В первый момент появления Гарри и Эйнджел никто даже не заметил. Бледная Гермиона молча стояла в стороне, в то время как Драко и Эмили отчаянно орали друг на друга.

– Да как ты могла такое допустить?!
– в ярости выкрикивал Драко.
– Предательница! Я доверял тебе, как самому себе! Эмили, я считал тебя своей сестрой!!! За что ты так со мной?!

– Никого я не предавала!
– в тон ему отвечала Эмили.
– Я делала то, что лучше для ребенка!

– Какое право ты имеешь распоряжаться моим ребенком?! Вот когда у тебя свой будет, тогда и решай, что для него лучше!

– Давно ли ты так заговорил?! Когда мы по очереди качали Эйнджи на руках всю ночь напролет или когда я бегом бежала с работы, чтобы перестирать груду ее пеленок, ты не возражал, чтобы я принимала участие в ее воспитании! Ты мне сам говорил, что я ей, как мать!

Глаза Драко метали молнии, волосы растрепались, лицо исказилось от злости. Только теперь Малфой заметил свою дочь, одной рукой сжимающую ладонь Поттера, а другой держащую котенка.

– Эйнджел, мы немедленно идем домой!
– крикнул Драко.
– И выбрось сейчас же это блохастое отродье!

– Нет!
– завопила девочка.
– Не отдам! Это мой подарок на Рождество!

– Я запрещаю тебе принимать подарки от Поттера!

Запрет не возымел никакого эффекта. Девочка еще сильнее вцепилась в котенка, не собираясь никому его отдавать. Нервы Драко не выдержали, и он силой начал отнимать у дочери несчастное животное. Эйнджел зашлась таким ревом, что у присутствующих зазвенело в ушах. Гарри не выдержал и сам осторожно взял у девочки котенка. Когда его пальцы случайно соприкоснулись с пальцами Драко, тот отдернул руку, словно от удара током.