Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Грааль никому не служит
Шрифт:

Глава 3. Игнисса Огнеликая

Ночь опустилась на саванну. Мотор джипа гудел ровно, убаюкивающе, и я задремал. Проснулся я, когда мы въезжали в город. За окном мелькали неоновые огни реклам, пешеходы на улицах, автомобили.

Я протёр глаза. Вавилон никуда не делся. Даже по самым скромным прикидкам, население города составляло миллионов десять – двадцать.

– Господин Пьяче, я и подумать не мог, что колония Савейдж настолько развита. Шиона утверждал, что сжёг город дотла.

– Он и сжег, – меланхолично сообщил Марсель. – Госпожа Игнисса Хао сумела отстроить Монт Савейдж, но до былой славы нам далеко. А

это – реконструкция. Стереатральные постановки. Если вы подольше задержитесь здесь, то заметите, что они повторяются. И вон там, – он махнул рукой в сторону гигантского шпиля гостиницы, – видны стыки между картинками.

– Но для чего вам эти потёмкинские деревни?

– Потё… как вы сказали?

– Это либертианский фольклор. Так говорят, когда видят декорации, создающие видимость реальных вещей. Или реальной работы.

– Рисовые солдаты хэшана-Яйцо, – задумчиво проговорил Марсель. – Так говорят переселенцы с Инчжоу. Терра Савейдж – удивительный мир. Думаю, он создан для того, чтобы смущать завзятых материалистов. – Советник окинул взглядом дорогу в гирляндах огней и добавил: – Скоро мы приедем в истинный Монт Савейдж. Огнеликую я предупредил. Она примет вас немедленно. Или почти немедленно – если офицеры эскадры нас опередят.

Последнее очень вероятно. Вернер напуган. Он постарается прислать своих людей как можно раньше. А то и сам заявится. Заварушку на сателлите Берники или Оркнея ему бы простили. Схватись он с войсками Лионессе, на его карьере можно было бы ставить крест. Эти обид не прощают. Либертианцы удовольствовались бы извинениями по тахиосвязи. Но Инчжоу… Чёрный Чум… Этим требуется личное присутствие.

Вежливое обращение, утончённость и дипломатичность – и казус пойдёт на пользу Вернеру. Каперанг обзаведётся влиятельными друзьями: ведь жители Инчжоу ставят случайности очень высоко. И наоборот – глупость, невежество приведут к беде. Среди политиков Первого Неба многие повязаны с Чумом. Неудачное слово, ошибка в цитате – и капитан покатится по нисходящей.

Сияние мегаполиса оборвалось, как полотнище старых обоев во время ремонта. Джип выскочил на узкую улочку заштатного городишки. Мы неслись среди маленьких опрятных домиков, среди палисадников и каменных молитвенных столбов с именами Будд. Начинался настоящий Монт Савейдж.

– Скоро, скоро, – успокаивающе пробормотал Марсель. – Ждите.

Я заёрзал на сиденье. Воздух ощущался удивительно лёгким и сухим. От него бежали мурашки по спине, а тело наполнялось радостью. Так бывает, если долго сидеть у костра, глядя в пляшущие языки пламени. Огонь перетекает в затылок, и кажется, будто весь мир, мысли, тело – лишь отражение огненного танца.

Понятно, почему они так быстро восстановились после рейда Шионы. Сила, разлитая в воздухе, побуждала к действию. Колонисты строили новые дома, ломали старые, перепланировали улицы – всё это буйно, торопливо, взахлёб. Монт Савейдж утопал в деятельном хаосе.

Проехав по мосту, тянущемуся сквозь хитросплетения домов (здания наслаивались друг на друга, словно потёки смолы на сливовой ветке), мы выехали на широкую площадь. Разноцветные фонари щедро заливали её светом. Лимонные, клубничные, изумрудные, индиговые полосы накладывались друг на друга, создавая вакханалию красок и узоров. Терряне строили свой город, как дети рисуют картины – ярко, броско, с душой и жизнью, но без мастерства.

Игнисса Хао ждала нас. Пятая. Недостающая. Глядя на её резиденцию, полную неуёмного стремления творить, я видел, как замыкается круг.

Пьяче распахнул

дверцу джипа, выпуская меня на улицу.

Магия круга… Тревога Альберта станет восприимчивостью и надеждой. Хаала научится принимать людей такими, как они есть, и настанет время Шионы. Не равнодушие – но медитация покоя. Отступит безумное напряжение, рвущее тело Орилласа. Его творчество, его страсть к преобразованию мира оплодотворит бесцельную мощь Игниссы.

Круг станет цельным. И тогда… Мысли промчались, словно ураган бабочек. Прежнего Андрея Перевала больше не существовало.

Мы вступили в царство огня. Непоседливые дворецкие, застывшие в мучительно неподвижных позах. Стены, расписанные пляшущими феями и тюльпанами – слишком открытыми, слишком детскими для дома правительства. Белая лепнина под потолком. Я задрал голову: а вот и очередной барельеф. Девушка надевает на шею льва венок из роз. Цветы обхватывают морду животного, не давая раскрыть пасть, связывая его силу.

Я подмигнул льву и двинулся к лестнице.

– Срединник, подожди, – недовольно крикнула Хаала. – Куда ты несёшься?

После боя в саванне, она всё ещё не пришла в себя. Дворецкий бросился к ней, чтобы поддержать. Альберт отвесил ему плюху:

– Руки прочь от святой матушки, деревенщина! Инквизиции не боишься?

– Проситите, – залопотал тот, кланяясь. – Сама Сивотая Матусика. [5] Пороходзитте, позарусита.

Закрывавшая лестницу портьера откинулась. Появился человек в красно-белом клетчатом халате.

– Господа Андрей Перевал, Шиона Туландер и Альберт Леланд, – объявил он. – А с ними святая мать Хаала. Владетельница колонии Терры Савейдж, огнеликая Игнисса Хао ждёт вас. Дело спешное, отлагательств не терпит. Поторопитесь.

5

Святая Матушка – персонаж инчжоусского фольклора, воспетый во множестве романов и стереатральных постановок. Часто это оборотень, полубожественное существо, обладающее сверхъестественными силами. (Примеч. автора.)

Клетчатый повёл нас в глубь дворца. Двери раскрывались, словно крылья огромных бабочек. Занавеси тянулись вслед, пытаясь сдержать наше продвижение. Нас ждала Игнисса, Игнисса ужасная, воплощение света и жара.

Среди орнаментов повторялся один и тот же сюжет: девушка, лев, венок. За волнистым оконным стеклом причудливо искажалась луна. Неверный свет галогеновых ламп указывал нам путь.

В большой зале, декорированной всеми оттенками алого, малинового, киновари и пурпура, мы остановились. Арку, ведущую к огнеликой, охраняли два стражника в экзоскелетах и силовой броне. Оружие не соответствовало защите: к силовой броне полагается как минимум энтропер, но никак не маломощная «Ветвь сливы» с фазовым подствольником. Огоньки примитивных лазерных прицелов таяли в кровавом разноцветье драпировки.

Молодая колония. Дворцы, стража в причудливых мундирах – чем меньше армия, тем вычурней униформа. Через это проходят все колонии. Терре Савейдж предстоит долгий путь к мудрости и простоте.

Наш провожатый стал в трёх метрах от арки. Его фигура оделась призрачной розовой аурой: в зале растекалось сигнальное поле, готовое в любой миг стать боевым.

«Опознание завершено» – вздохнул усталый женский голос. Клетчатый вытянулся, выслушивая приказ. У них тут и своя эфиросфера имеется. Молодцы.

Поделиться с друзьями: