Грааль
Шрифт:
— Ей-богу, Артур, — пробормотал Кай, быстро уставший от их угрюмых претензий, — если бы жалобы были камнями, святилище давно бы стояло …
— И еще на храм хватило бы, — язвительно добавил Бедивер.
— Отправьте их обратно в Лондиниум и покончим с этим, — вставил Рис. — Мы и сами неплохо справлялись до них.
Но Артур спокойно относился к придиркам и жалобам.
— Это стая гончих без егеря, — сказал он. — Вот прибудет главный, он с ними справится.
Главный оказался кривоногим, лысым человеком с бородой, похожей на медвежью шкуру. Его дубленая годами тяжелого труда под солнцем, дождем и ветром кожа мало отличалась от стенок шатра даже по цвету. Звали его Галл, ходил он, прихрамывая,
Как только прибыли Галл со своей маленькой смуглой женой, жалоб стало неизмеримо меньше и началась настоящая работа. Теперь оказалось, что и земля вполне годится, и камень не так уж плох. Мы работали наравне с ними: кимброги рубили деревья, строительство нуждалось в древесине. Вот уж не думал, что каменщикам требуется столько дерева для их ремесла.
— Если вы хотите построить что-то из камня, — назидательно говорил Галл, подняв корявый палец, — надо сначала построить то же самое из дерева.
Я часто видел Мирддина рядом с Галлом, волшебник много спрашивал и внимательно выслушивал ответы. Не думал, что его так заинтересует мастерство каменщика.
Если мы не возили бревна, то возили воду для лагеря. Засуха продолжалась, но долгая сухая зима медленно шла к концу, а весна в окрестностях Тора оставалась такой же сладкой, прохладной и обильной, как всегда. Отсутствие дождей на нее не влияло. Мы наполняли пустые бочки из-под эля и возили их в лагерь каменщиков на их же волах и телегах. Думаете, нас хоть раз поблагодарили за эту работу? Ха!
В самый разгар суматохи случилось странное и тревожное событие. Нам бы надо было насторожиться… Субботним днем, когда монахи исполняют свои священные обязанности, многие христиане в королевстве приходят в часовню, чтобы принять участие в службе вместе со священнослужителями. Каменщики в каждый седьмой день не работали, так что и им ничто не мешало присоединиться к богослужению. Они так и делали, энергично распевая гимны и псалмы.
Артуру так понравилось их религиозное рвение, что он тоже посетил вечерню, а затем пригласил всех — монахов и каменщиков — в Тор, чтобы поужинать с ним в зале Аваллаха. Мы тоже были там и радовались царившему в зале праздничному веселью, когда я ощутил странное дуновение, пронесшееся под сводами. Более того, я его увидел! Оно было подобно туману, струившемуся сквозь толпу из одного конца зала в другой. Мой желудок немедленно отозвался на это позывами тошноты. Потом пришло странное онемение, как бывает зимой в сильные холода, когда мерзнут щеки и пальцы.
Зал погрузился в тишину, словно переменился ветер, и все почувствовали приближение грозы. Свет факелов пригас, даже огонь в очаге припал к углям. Люди замерли, многие с открытыми ртами, как будто собирались что-то сказать, но забыли, что именно. Некоторые так и сидели, не донеся ложку до рта или с кубком возле губ. Я увидел Артура и Гвенвифар, они полуобернулись к дверям с улыбками на лицах, да так и замерли. Улыбки быстро тускнели и выцветали на лицах королевской четы.
А в дверях стояла молодая женщина; высокая и стройная, с длинными огненными кудрями, блестящей волной спадавшими на стройные плечи. На ней было темно-зеленое одеяние поверх сияющей золотой мантии с капюшоном. Поза удивительно властная — ни дать, ни взять, монарх, ожидающий почестей от подданных.
В зале воцарилась тишина; никто не двигался и не говорил. В этой тишине отчетливо прозвучали шаги за дверями. Должно быть, женщина тоже удивилась, потому что повернула голову на звук, и в это мгновение зал снова ожил, словно по команде, а позади незнакомки появился
Мирддин.Для него встреча, кажется, тоже стала неожиданной. Он остановился, пораженно разглядывая гостью. Я видел, как заготовленная улыбка замерла у него на лице.
Дама в зеленом быстро подошла к нему и нежным жестом положила руку на плечо нашему главному советнику. А потом оба переступили порог зала — словно царственная пара, вступающая на свадебный пир.
Мое изумление странным поведением Мирддина смыло еще большим удивлением, когда я узнал в этой даме ту самую женщину, которую встретил в лесу. Это погоня за ней чуть не убила Лленллеуга — да и нас троих вдобавок. Теперь и следа не осталось от лохмотьев, босых ног и нечесаных волос. Гостья больше всего напоминала королеву в роскошном платье, с волосами, уложенными в причудливую прическу.
Я окостенел от удивления, зато зал взорвался удивленными голосами. Не я один узнал женщину. Мирддин одним словом утихомирил шум.
— Спокойно! — призвал он, и его голос заполнил зал от очага до крыши. Подняв руку властным жестом, он обратился к даме:
— Вы снова облагодетельствовали нас своим присутствием. Леди, приказываю вам, назовите себя!
Говорил он твердо, но довольно мягко. Я что-то не припомню, чтобы кто-нибудь не подчинился его приказам, когда они отдавались таким голосом. Но я-то помнил, что наша гостья — молчунья, тем сильнее было мое удивление, когда она ответила:
— Прошу извинить меня, лорд Эмрис, меня зовут Моргауза.
По рядам собравшихся прокатился ропот.
— Она говорит! — восклицали некоторые.
— Что это значит? — вопрошали другие.
Вперед вышел Артур, Гвенвифар следовала за ним.
— Чудо! — воскликнул король, похоже, его радовал столь неожиданный поворот. — Каким образом вы заговорили?
Мирддин пристально наблюдал за молодой женщиной и не сдвинулся с места, когда Моргауза предстала перед королем.
— Благодарю вас, лорд Артур, — сказала она, мило склонив голову. — Этим я обязана вашей доброте. — Она говорила голосом одновременно хриплым и низким, словно заржавевшим от долгого молчания. — Год назад женщина из нашего королевства наложила на меня проклятие, и я потеряла способность рассуждать и говорить. С тех пор я скиталась, оставаясь пленницей внутри самой себя, не зная, кто я и где я.
— По-моему, вы теперь прекрасно выглядите, — заметила Гвенвифар, останавливаясь рядом с мужем. — Интересно было бы послушать, как это произошло.
Две женщины явно оценивали друг друга. Моргауза, словно прилежная служанка, сложила руки на животе и сказала:
— Вы правы, благородная королева. Но мне трудно объяснить это. Когда я увидела Тор, меня охватило сильное замешательство. Я знала только, что должна немедленно уйти.
— Вы так внезапно покинули нас, — холодно заметила Гвенвифар. — Мы беспокоились о вашей безопасности и отправили на поиски хороших людей. Они отправились навстречу опасностям, перенесли тяжкие лишения, некоторые из них до сих пор страдают, и все ради вас. Если бы вы дали нам хотя бы намек, перед тем как исчезнуть, это избавило бы нас от многих неприятностей. Мы могли бы вам помочь.
Моргауза скромно опустила глаза.
— Увы, я могу лишь просить у вас прощения, благородная королева. Моя поспешность была плохим ответом на великое благоволение, которое вы мне оказали. Но я была не в своем уме. Я повернула коня к ближайшему лесу и скакала до изнеможения. А потом заснула. Когда же я пробудилась, то поняла, что заклятье оставило меня, и я снова стала самой собой. А ведь действие заклятья длилось несколько лет. Теперь я очень хочу вернуться домой и по-настоящему прийти в себя. — Она мило улыбнулась. — Я пришла поблагодарить тех, кто позаботился обо мне в трудный час.