Грааль
Шрифт:
Понятно. Пустые отмазки. Нет понимания. Как так могло случиться? Ведь доклады и отчёты были такими бравурно-оптимистическими…
* * *
ОЛЬГА МАРКОВА
ГДЕ-ТО ВОСТОЧНЕЕ МОСКВЫ. САНАТОРИЙ «СОСНОВЫЙ БОР». Суббота. 26 июля 2025 года. Местное время 13:30.
Мезенцева сидела в кресле в фойе с таким естественным и расслабленным видом, словно родилась прямо в скафе и не испытывала по этому поводу ни малейших неудобств. Чувствовался огромный опыт и, прямо скажем, нешуточная практика (знаю, что это одно и то же, но иначе не могу выразить словами своё
Не знаю, что там и как говорили кураторы моим племянникам, но они были какими-то потерянными и явно жались друг к другу.
Итак, акт второй. На сцене нас трое, Мезенцева и три наших куратора, стоявших в стороне отдельной группой.
Директриса (мысленно показываю ей язык) «Санатория»:
— Разместились? Всё ли удобно?
Киваю и отвечаю за всех, на правах старшей:
— Да, спасибо. Вы хотели нам что-то рассказать и обещали экскурсию по Санаторию.
Усмешка. Женский журнал сложен аккуратно и отложен на журнальный столик.
— Что ж, хотя обещанного, как известно, три года ждут, но кое-что я вам расскажу перед тем, как мы отправимся на прогулку. Как вы, наверное, уже знаете, наше заведение в узких кругах именуется «Санаторием». Это довольно большой комплекс строений, разбросанных по весьма обширному участку вокруг озера. Внешне это разрозненные корпуса в несколько этажей каждый, которые живописно вписаны в местность. Сразу хочу заметить, во избежание недопонимания и лишнего удивления, что все корпуса соединены между собой подземными коммуникациями, и туннели эти образуют под землей довольно большую систему помещений, которые включают в себя лаборатории, технические отсеки, коридоры, кабинеты персонала и многое другое. Задачи «Санатория» большей частью засекречены, могу лишь сообщить, что здесь ведутся обширные исследования в части будущих космических экспедиций, в том числе в части перспектив создания орбитальных городов, лунных и марсианских баз. Именно поэтому у нас здесь довольно много персонала, который обучен использовать скафы в своей повседневной деятельности. И не только скафы, сами понимаете масштаб исследований. Ваше появление в нашем «Санатории» и вспышка эпидемии вообще, конечно же, внесли изменения в нашу повседневную работу, но в России, к моему сожалению, не так много мест, которые готовы к возникшей ситуации лучше, чем мы. Да и во всем мире таких комплексов не так чтобы и много. И это аукнется всем нам, уж не сомневайтесь.
* * *
ШТАБ-КВАРТИРА FEMA . ВАШИНГТОН. США. Суббота. 26 июля 2025 года. Местное время 06:12.
FEMA всегда было готово к тому моменту, когда случится некое «вдруг» и придётся принимать на себя всю полноту ответственности. Гринвальд всегда с юмором относился ко всякого рода теориям заговоров и привык просто делать свою работу.
Но, когда-нибудь это должно было случиться. Неожиданно? Да, это всегда неожиданно. Миллионы заранее заготовленных пластиковых гробов не дадут соврать.
Гробы. Контейнеры для переселенцев. Гигантские поезда и автотрейлеры с огромным количеством тех, кому повезло остаться в живых и тех, кому просто не повезло.
Печи крематориев. Тысячи печей.
Порой Гринвальд чувствовал себя директором похоронного агентства. Да, FEMA призвано спасать людей. Но, слишком много погибших будет. Войны последних лет на востоке Европы и на Ближнем Востоке заставили FEMA мыслить иначе. Спасение — это не только сиюминутное спасение выживших, но спасение тех, кто ещё не заболел, кто только может подвергнуться заражению. Неважно чем. Пусть даже элементарным несварением желудка у очень впечатлительных барышень. Ах, если бы всё было так просто!
Гринвальд помассировал пальцами усталые веки. Хорошо президенту. Подумаешь — эпидемия. Вряд
ли финансист Трамп даже знает точно, что это такое. Разве что в том разрезе, как это отразится на стоимости акций на Уолл-стрит.Самое противное — это не знать, что будет завтра. А глава FEMA не знает. Он сегодня даже связывался с русскими коллегами из российского МЧС, но и там тоже царит полная растерянность.
* * *
ОЛЬГА МАРКОВА
ГДЕ-ТО ВОСТОЧНЕЕ МОСКВЫ. САНАТОРИЙ «СОСНОВЫЙ БОР». Суббота. 26 июля 2025 года. Местное время 14:15.
Мезенцева завела нас в очередной бокс. Мы уже прошли чуть ли не с десяток километров под землей, ибо, как оказалось, «Санаторий» представлял собой огромнейший комплекс всякого рода медицинских учреждений, космических испытательных полигонов, биологических станций, скучных и совершенно невообразимых.
— Откровенно говоря, я не очень люблю все эти художества. Но факт имеет место — в «Санатории» есть даже собственный театр, не говоря уж об обыкновении творчески медицинских людей казаться людьми обыкновенными. Но, впрочем, мы пришли. Настя, всё нормально?
Девушка в скафе кивнула
— Да, госпожа директор. У пациентки сейчас капельница.
— Мы не слишком побеспокоим её. Скорее наоборот.
И уже обращаясь к нам, сказала:
— Ну, что ж, идёмте. Чудеса бывают в этой жизни.
Дверь распахнулась и…
— Мамаааааааааааа!!!!!!
Мишка и Машка просто кинулись в объятья Кати. Та была бледна, но счастливо обнимала своих детей…
* * *
ДМИТРИЙ МАРКОВ
ГДЕ-ТО В ЕВРОПЕ. Суббота. 26 июля 2025 года. Местное время 16:17.
Господи Боже, как всё болит. Где я? Что со мной? Воздушная яма. Я лечу. Я в воздухе. Самолёт. Вокруг никого. Я почему-то привязан. Что случилось? Не помню. Ничего не помню…
* * *
Глава 5
Хроники Апокалипсиса
И я видел, и вот, бурный ветер шел от севера, великое облако и клубящийся огонь, и сияние вокруг него.
Иезекииля.
* * *
ОЛЬГА МАРКОВА
ГДЕ-ТО ВОСТОЧНЕЕ МОСКВЫ. САНАТОРИЙ «СОСНОВЫЙ БОР». Понедельник. 28 июля 2025 года. Местное время 18:31.
Трудно описать словами то, что происходит вокруг нас.
Много всего.
Почти всю родню собрали в «Санатории». Но разместили всех отдельно.
Вот только Димка исчез, и никто не говорит где он. А может и не знают. Или знают, но не говорят.
Ясно, что его потеряли. И очень ищут. Не удивлюсь, что сами санаторщики, равно как и те, кто там за ними стоит, не могут даже точно сказать, кто мог похитить моего брата, не говоря уж о том, где он сейчас. И если вечером в субботу все вокруг излучали безудержный оптимизм, то вот вчера этого оптимизма стало в их речах значительно меньше. Про сегодня и говорить нечего. Короче — где Димка пока не знает никто.