Грабители морей

– Если мне не удастся найти его живым, по крайней мере я отыщу его останки, чтобы они нашли себе успокоение среди родных.

Беседа эта продолжалась несколько часов, и солнце уже стояло высоко на небе, когда она кончилась. Розевель удивлялся, что не приходит Грундвиг.

– Должно быть, его задержали какие-нибудь экстренные дела, – говорил старик, – иначе он поспешил бы разъяснить недоразумение и не дал бы мне радостного случая тебя спасти. Едва он тебя увидал, как уже прибежал мне сказать о том, что его в тебе поразило. Будем ждать. Без него выходить отсюда опасно.

XXVI

Что происходило в замке. – Появление Иоиля. – Иоиль исполняет поручение. – Он вовремя умолкает. – Клятва мести. – Фредерик Биорн.

Теперь посмотрим, что делалось в замке, покуда в потайных комнатах происходила трогательная сцена, оказавшая такое решительное влияние на всю дальнейшую судьбу пирата Ингольфа.

Когда английский офицер сконфуженно вошел и доложил адмиралу Коллингвуду об исчезновении узника, все, кто тут был, единогласно решили, что побег совершился не без помощи призрака, посещающего башню. Адмирал оказался больше других скептиком и предложил произвести в замке строгий осмотр, но его предложение было единогласно отвергнуто. Даже герцог Гаральд

– и тот, к удивлению, решительно восстал против обыска.

Олаф и Эдмунд не могли отрешиться от сочувствия к человеку, которого они спасли от гибели в Мальстреме, и потому чрезвычайно обрадовались решению, принятому их отцом.

– Как вам угодно, любезный герцог, – сказал Коллингвуд, несколько раздосадованный отказом. – В сущности, дело касается главным образом вашей безопасности, поэтому вы вольны как угодно распорядиться с этим негодяем, едва не ограбившим ваш замок и замышлявшим предать вас в руки ваших заклятых врагов.

– Нужно быть все-таки справедливым, – отвечал Черный герцог, задетый словами адмирала. – Ингольф для нас теперь уже не корсар, а офицер регулярного флота, исполнявший приказ своего начальника и, следовательно, не ответственный за свои действия. Обедая за моим столом, он не знал, что данный ему приказ имеет отношение именно ко мне: он дал в этом честное слово. Вследствие этого я все равно не допустил бы, чтоб его повесили. Биорны сражаются с врагами лицом к лицу, они честные воины, а не поставщики сырого материала для виселицы.

– Очень хорошо, герцог. Я вижу теперь, что мне здесь больше делать нечего…

Он не договорил, потому что в это время вдруг с шумом прибежала толпа английских матросов, тащивших какого-то человека со связанными руками.

– Оставьте же меня, скоты этакие! Пустите, вам говорят! – кричал связанный, отбиваясь от матросов.

– Ну, чего вы меня тащите? Я и сам хочу видеть вашего адмирала, мне только этого и нужно!

– Господин адмирал, – сказал один из матросов, – это один из пиратов с «Ральфа», нам удалось его изловить.

– Сам ты пират, дуролом эдакий! – огрызнулся Иоиль. – Чем хвалишься: поймали!.. Мудрено ли было меня поймать, когда я сам шел сюда к адмиралу?.. Победители тоже! Двадцать на одного…

– Ну, уж вот этого-то я непременно велю повесить, – сказал Коллингвуд.

– Этот уже не уйдет.

– Во-первых, вы забываете, что здесь вы не на английской земле, – возразил Иоиль, и смелость этого ответа очень понравилась всем норрландцам.

– А во-вторых, через пять минут вы сами будете меня горячо защищать, господин адмирал… Прежде всего – извольте приказать, чтобы мне развязали руки.

– Какая наглость! – сказал адмирал.

– Берегитесь, адмирал Коллингвуд! – возразил Иоиль. – Смотрите, как бы вам не пришлось раскаиваться в вашей резкости.

– Негодяй! Ты забываешься…

– Я явился к вам от вашего лучшего друга, мистера Пеггама, – торопливо перебил его Иоиль.

– От Пеггама! – вскричал, бледнея адмирал.

– Пеггам? Что такое Пеггам? – спросил Олаф, не в силах будучи скрыть своего изумления.

Эдмунд успел заметить смущение Коллингвуда и остановил брата.

– Молчи, – сказал он ему тихо, – давай лучше слушать.

– Да, от вашего друга Пеггама, – повторил с откровенной дерзостью Иоиль.

– Развязать его! – неожиданно приказал Коллингвуд и прибавил с насильственной улыбкой. – Я не могу ни в чем отказать посланцу моего приятеля Пеггама.

– Я так и знал! – воскликнул Иоиль и обвел всех присутствующих торжествующим взглядом.

– Пеггам ваш друг? – спросил Эдмунд, с холодной пытливостью глядя Коллингвуду прямо в лицо.

– Что же тут особенного? – отвечал адмирал. – Пеггам мой нотариус и поверенный.

Разумеется, ничего не могло быть проще, а между тем в воздухе что-то такое носилось. Но что именно? Этого никто не знал, кроме Иоиля и Коллингвуда…

Однако, все чувствовали, что горючего материала накопилось много и что стоит только поднести к нему одну маленькую искорку, чтоб он вспыхнул.

– Полагаю, – продолжал адмирал, обращаясь к Иоилю, – что поручение, данное тебе Пеггамом, не касается этих господ, поэтому пойдем лучше ко мне на корабль, ты там и скажешь, в чем оно заключается. Изволь приказать, чтобы мне развязали руки…

– Не стоит для этого ходить так далеко, – отвечал дерзкий посланец. – Поручение незамысловатое. Я требую именем Пеггама, чтобы вы отпустили капитана Ингольфа, – только и всего.

– Это уже не в моей власти: пленник убежал час назад.

– Вы лжете! – вскричал Иоиль, весь красный от гнева.

– Спроси вот у них! – возразил Коллингвуд, оставаясь нечувствительным к полученному оскорблению.

– Это правда, – подтвердил один из присутствующих, – его не нашли в тюрьме, хотя за десять минут перед тем его видели там.

– Ну, стало быть, этот человек, – сказал Иоиль, указывая на адмирала,

– стало быть, этот человек убил его, как убил раньше…

– Замолчи, негодяй! – вскричал, задыхаясь, Коллингвуд.

– Говори! – повелительным тоном произнес Эдмунд.

Иоиль молчал, не зная, что ему делать.

Он знал, что скажи он слово – и потоками потечет кровь. Его пугали последствия. Поблизости находилось пятьсот англичан, готовых ринуться на защиту своего вождя, а в замке было в ту минуту слишком мало народа для борьбы с ними. Не желая брать на свою голову такой ужасной ответственности, он решил выиграть время.