Граф Лазарев. Том V

— А как же ментальный блок? Разве не поэтому умер княжич Шереметьев? — вспомнил я.

— Какой блок, бог с тобой. — Анна пренебрежительно махнула рукой. — Шереметьев был одним из лидеров заговора, по крайней мере, формально. А эти щенки ничего важного знать не должны были. Но, как выяснилось, знали.

Я навострил уши. Если сейчас выяснится, что козни против Романова строит все-таки старший Волконский, будет прекрасно. Когда папочка отправится на каторгу, мне будет не так мучительно больно за бесцельно потраченные на его отпрыска нервы.

— Один из них был дальним родственником Конрада, — продолжала Анна. — Я помню его еще щенком, который бегал за собственным хвостом. Так вот, Ройр, так его звали, как-то отвозил Конрада на встречу. Заменил кучера, который в тот день сломал ногу. У Конрада должен был состояться какой-то разговор в ресторане, в кабинете с отдельным входом. Ройра туда никто не звал, он должен был ждать в коляске, но в какой-то момент ему стало скучно. Он вышел прогуляться и увидел, как из кабинета выходит человек в плаще с капюшоном и садится в ждущую на углу коляску. При этом капюшон он слегка откинул, и Ройр узнал князя Михаила Долгорукова.

— Значит, все-таки Долгоруковы, — протянул я. — Жалко. То есть, я очень рад, что главаря наконец-то разоблачили. Так что мы здесь сидим? Арестуй их, и дело с концом.

— На основании чего?

— На основании того, что он строит козни против Императора и государства! И меня, кстати, несколько раз пытался убить. Этот пункт предлагаю вынести отдельно.

Блэйд покачала головой.

— У нас нет доказательств. Рассказ блохастого щенка, который что-то там видел — это несерьезно.

— Ну тогда на основании того, что Императору так захочется, — предложил я. — С каких это пор монарху требуются доказательства, чтобы отрубить голову за измену?

— Нет, так не получится. Долгоруковы — великий княжеский Род, причем самый влиятельный. У них много друзей. Если Александр попытается посадить Михаила в тюрьму, начнётся смута, а нам этого совсем не надо. В городе и так неспокойно. К тому же, ты должен знать, что братья Долгоруковы очень близки. Если замешан Михаил, значит, и глава Рода тоже. А его отправить на каторгу будет еще тяжелее.

— Тогда с ними абсолютно случайно может приключиться несчастье? — предложил я. — Пусть утонут в реке или устроят соревнование, кто выпьет больше самогона, и отравятся.

Анна уважительно посмотрела на меня.

— А мне нравится, как ты мыслишь. Не хочешь устроиться к нам в Тайную Канцелярию?

— Спасибо, мне и так забот хватает, — отказался я.

— Если серьезно, то безнаказанными Долгоруковы не останутся. Александр никогда не простит покушение на Мирославу. Но намного лучше будет раздобыть доказательства их вины, а не начинать клановую войну. Так что на завтрашнем приеме смотри в оба, вдруг что-нибудь выяснишь. Я и мои люди тоже там будем. И возьми своего чудо-голубя. Кабинет князя на третьем этаже слева от главного входа, спальня по соседству. Пусть полетает, может, сможет что-нибудь разнюхать.

— Хорошо, я попробую уговорить Каладрия. Игорь тоже будет со мной.

— Он тоже летает? — уточнила Анна.

— Нет, его тоже пригласили. Скажу тебе по секрету, они с Настасьей завтра собираются объявить о своей помолвке.

— Надеюсь, ты понимаешь, что ничего об этом разговоре он знать не должен?

— Игорь в курсе всех моих дел, — запротестовал я. — К тому же, вдруг завтра что-то случится и нам понадобится помощь некроманта? Будет немного несвоевременно в разгар драки проводить ему политический ликбез и объяснять, кто тут за нас, а кто против.

Блэйд немного подумала.

— Хорошо, ему можешь рассказать. Но только ему!

Получив это ценное указание, я вышел из дворца и оправился домой. Кучер Сокольского подвез меня к воротам. Я поблагодарил его, зашел в дом и наткнулся на взволнованно меряющего шагами гостиную Игоря.

— Ну, как Настасья? Дала? В смысле, свое согласие на помолвку.

— Дала. — Игорь мечтательно улыбнулся. — Она была так рада!

— Так чего ты тогда мечешься, как тигр по клетке? Чем ты расстроен?

— Я не расстроен, я нервничаю. Вдруг завтра что-нибудь пойдет не так?

Я подошел к кузену и положил ему руку на плечо.

— Игорь, успокойся. Самое страшное уже позади, она согласилась стать твоей женой. Завтра вы всего лишь объявите об этом высшему обществу.

— А если она передумает?

— Настасья? Не смеши меня, твою невесту никак не назовешь ветреной девушкой.

— А если я завтра буду плохо выглядеть?

— Костюм будет недостаточно черным? — уточнил я. — Не волнуйся, она любит тебя любым.

— А если я попаду в какую-нибудь нелепую ситуацию? Вино на себя пролью?

— Ничего. Как лучший друг, я тебя подстрахую и попаду в еще более нелепую. Блэйд, например, за задницу ущипну. Не факт, что я после этого выживу, но ради кузена чего не сделаешь.

— А если… — Игорь запнулся. Фантазия некроманта иссякла.

— Игорь, успокойся, все будет нормально. Марфа Петровна! — позвал я старушку, которая выглянула из-за двери. — Приготовьте, пожалуйста, ужин. С чем-нибудь горячим и вкусным. И с вином. — Я еще раз оглядел кузена. — И, наверное, с валерьянкой.

— Ой, да что ж вы так переживаете! — всплеснула руками Марфа Петровна. — Может, вам таблеточку какую дать? У нас с Ерофейчиком их много. А хотите, я вам настойку от нервов сделаю? Наш фамильный рецепт, еще от бабушки моей достался. На мухоморах.

— Больше спасибо, но у Игоря аллергия, — отказался я, решив, что кузену на сегодня уже достаточно потрясений.

— Тогда другую могу. На борщевике. — Марфа Петровна не собиралась сдаваться.

— Увы, и на него тоже. Игорь вообще очень плохо реагирует на любую народную медицину.

— Совсем плохо? — расстроилась старушка.

— Совсем. Выпьет что-нибудь не то, и невеста начнет испытывать к нему профессиональный интерес. Так что увы, без настоек. Ужин, Марфа Петровна, ужин, мы жутко голодные.

Оставив Игоря в одиночку отбиваться от приступа агрессивной заботы, я поднялся на чердак. Там Каладрий вдохновенно трудился над сооружением гнезда. Конструкция была готова примерно наполовину.

Я некоторое время постоял, наблюдая за процессом. Потом кашлянул.

— Каладрий, я, конечно, не хочу тебя отвлекать, но есть разговор.