Граф М.Т. Лорис-Меликов и его современники

В видах установления главнейших положений по сему делу, в Бозе почившему императору благоугодно было в 17 день минувшего февраля высочайше повелеть:

(Далее следуют 12 пунктов положения о подготовительных и общей комиссиях, содержащихся в первом проекте правительственного сообщения, — см. выше — и повторенных во втором проекте без изменения.)

За установлением сил главных положений, предстояло, согласно высочайшим указаниям, определить в ближайшем будущем требуемые означенным повелением подробности касательно состава, созыва и порядка действий предположенных комиссий; а между тем центральные учреждения обязывались немедленно приступить к собранию и разработке материалов по вопросам, кои будут подлежать обсркде-нию в подготовительных комиссиях⁶⁷⁶.

В тот же 17 день февраля в Бозе почивший государь император высочайше повелел соизволил министру внутренних дел: изготовить, в виде правительственного сообщения, для напечатания в «Правительственном вестнике», оповещение во всеобщее сведение о принятом всемилостивейшем решении.

Проект оповещения был изготовлен и, по предварительном одобрении, возвращен в Бозе почившим императором министру внутренних дел 1-го марта в 12¹ /₂ часов пополудни, при объявлении высочайшей воли, чтобы проект, до его напечатания, был выслушан в заседании совета министров в среду, 4 марта.

Но судьбы Божии неисповедимы, и чрез два часа после этого многознаменательного повеления император Александр II, посвятивший все дни свои на благо Богом вверенных ему народов, окончил свой царственный подвиг, смертельно пораженный святотатственными убийцами.

Вступив на прародительский престол, преемник державного мученика, император Александр III, обрел, в завещанной ему предками любви к народному благу, великую решимость твердо следовать по пути, предуказанному в Бозе почившим незабвенным родителем.

Усматривая в нелицемерных проявлениях всенародной скорби вящее доказательство неразрывной сердечной связи, всегда, по воле Предвечного, соединявшей в России государя с его подданными и всегда проявлявшейся с особою силою в тяжкие годины испытаний, государь император Александр III, при указании на необходимость неуклонного преследования дерзких покусителей на государственный порядок и общественное спокойствие, всемилостивейше соизволил выразить, что гнусные злодеяния преступной горсти безумных отверженцев русской земли не в силах побороть в его сердце решимости исполнить в точности родительский завет любви на благо вверенной ему Богом империи.

Руководясь таким решением, его императорское величество высочайше соизволил повелеть принять к точному исполнению изложенную выше священную волю своего державного родителя, как достойное всей его жизни прощание его с своим народом. При этом его величеству благоугодно было указать министру внутренних дел, чтобы самый порядок опубликования во всеобщее сведение высочайшего по сему предмету повеления был тот же, какой предуказан в Бозе почившим императором Александром II.

Былое. 1918. № 4—5. С. 178—180. Впервые напечатано: Конспштуция гр. Ло-рас-Меликова. Берлин, 1904. С. 79—90.

№ 68а

ОБСУЖДЕНИЕ ПЛАНА ЛОРИС-МЕЛИКОВА В ЗАПИСИ ГОСУДАРСТВЕННОГО СЕКРЕТАРЯ

8 марта

На 8 марта в два часа пополудни назначено было заседание Совета Министров. В повестке, полученной мною накануне, поздно вечером, не было назначено предмета совещания. Поэтому, и так как государственный секретарь присутствует в заседаниях Совета Министров собственно для представления объяснений по делам Государственного Совета, то я просмотрел, насколько позволяло время, записки по всем нашим важнейшим делам. Заботы мои оказались напрасными, так как вопрос, подлежавший обсуждению, совершенно выходил из общего ряда. Приехав в Зимний дворец за четверть часа до назначенного времени, я застал в указанной для сбора малахитовой комнате многих министров, от которых узнал, что обсуждаться будет предположение графа Лорис-Меликова об учреждении редакционных комиссий с участием представителей от земства и городов.

Кроме министров, председателей департаментов Государственного Совета, меня, заведующего делами Совета статс-секретаря Б.П. Мансурова, прибыли великие князья Владимир Александрович, Константин Николаевич и Михаил Николаевич и граф С. Г. Строганов¹.

Ровно в два часа государь прислал спросить, все ли налицо, и когда ему было доложено, что не явился только великий князь Николай Николаевич по случаю болезни, его величество вышел в малахитовую комнату и, остановясь у дверей, попросил всех перейти в назначенную для заседания залу (через комнату от малахитовой). С каждым из проходивших государь приветливо здоровался, подавая руку, кото-

рой с чувством пожимал руку проходившего. В зале стоял большой продолговатый стол, накрытый малиновым сукном; вокруг стола было поставлено 25 кресел; перед каждым креслом лежала на столе бумага и карандаш. Посреди стола, спиною к окнам, обращенным на Неву, было место государя. Напротив его величества, подле заведующего дела Совета, поместился министр внутренних дел, который должен был докладывать свои предположения; все же остальные разместились, как случилось. Вот вид стола.

&

А

ООС

Сабуров

Пещуров

Гире

Кн. Дивен

ю

х

д

0

>

О5

|

А

8

*

X

X

X

X

(-1

р-

о>

2

я

5

СО

1

В

8

<

со

524

1

ю

р«

0

>

о

&

и

и.

СО

3

4

2 * м

Когда все заняли места, его величество, не без некоторого смущения, сказал:

«Господа! Я собрал вас сегодня, несмотря на переживаемое нами крайне тягостное время, для обсуждения одного вопроса, в высшей степени важного.

Граф Аорис-Меликов, озабочиваясь возможно всесторонним рассмотрением предположений, которые будут выработаны после окончания сенаторских ревизий, а также для удовлетворения общественного мнения, докладывал покойному государю о необходимости созвать представителей от земства и городов. Мысль эта в общих чертах была одобрена покойным моим отцом, который приказал обсудить ее подробно в особом совещании под председательством графа Валуева, при участии моем, великого князя Константина Николаевича и некоторых других лиц.