Граф Рысев 3

Скорее всего, можно будет. Мою же машину как-то протащили. Не в форте же собирали. Или в форте? Так этот момент стоит уточнить.

Я сам не заметил, как подъехал к дому. Ворота не открывались. Егеря не узнали машину. Хотя, почему не узнали, они её и не знали. Ко мне вышел дежурный. Им оказался Игнат.

— Ваше сиятельство, — опознав меня, егерь тут же принялся с любопытством осматривать машину. — Какой интересный автомобиль.

— Если вы мне ворота откроете, то сможете её рассмотреть получше, — заявил я ему.

— Да-да, конечно, — Игнат засуетился. — Да, тут барон Соколов приехал. Очень хочет с вами о чём-то поговорить. Один приехал, без Марии Сергеевны.

Я пару раз моргнул. А ему-то что здесь понадобилось? Он же совсем недавно уехал. Ворота открылись, и я заехал на территорию поместья. Вот сейчас и выясню, что Машиному дяде доспелось сюда приезжать.

Глава 11

Оставив машину во дворе, чтобы сразу показать её Соколову, я уже хотел зайти в дом, но тут на крыльцо выскочил Тихон и подбежал ко мне.

— Ваше сиятельство, к Сергею Ильичу приехал Дмитрий Фёдорович Медведев, они сейчас беседуют в кабинете его сиятельства. А в гостиной барон Соколов вас дожидается. О чём-то серьёзно поговорить хочет. И его сиятельство велел передать, чтобы вы сразу же к ним шли, как только заявитесь. Так куда вы в первую очередь пойдёте, ваше сиятельство?

— Думаю, что распоряжения главы клана куда важнее, чем просьба о встречи барона Соколова, который совсем недавно уехал от нас. Мог и успеть наговориться. А если бы случилось что-то критичное, то все бы уже давно на ушах стояли. — Рассуждал я, останавливаясь на ступенях крыльца. А вот зачем приехал Медведев — это, конечно, загадка, и она меня интересует гораздо больше, чем Соколов.

Зайдя в дом, я сразу же прошёл в кабинет к деду. Медведев сидел на небольшом диванчике, пил кофе, и о чём-то неспешно беседовал с графом.

— Добрый день, — я прошёл в комнату. Дед кивнул мне, одновременно приветствуя меня и разрешая присаживаться. Пустая дань традициям. Потому что я всё равно бы сел, и дед это прекрасно знает. Всё-таки мы очень многое берём от своих тотемов, а рысь, как известно, не поддаётся тренировке.

— Евгений Фёдорович, я уж начал думать, что не дождусь вашего появления. Дела-заботы, скоро свадьба, всё понимаю, — Медведев улыбнулся, а мне от его улыбки захотелось сбежать подальше.

— Как ваше здоровье, Дмитрий Фёдорович? — спросил я, стараясь сделать лицо как можно более возвышенным.

— Отличное, впрочем, как всегда. Собственно, я прибыл сюда по двум вопросам. Один из них я уже обсудил с Сергеем Ильичом. А вот второй касается именно вас, Евгений Фёдорович, точнее, ваших планов на дальнейшее обучение. Вы не передумали переводиться на мой курс?

— Эм-м-м, — я не могу сейчас ответить на этот вопрос. Просто не могу! Это там в форте всё казалось просто, а здесь в Ямске я уже не уверен, что хочу этого. — Вопрос же вроде бы отложен на сентябрь, — добавил я осторожно и покосился на деда, который задумчиво смотрел на меня, стараясь понять, о чём идёт речь. Ах, да, за всеми этими скандальными помолвками и разрывами оных я совсем забыл рассказать ему о предложении Медведева. Ну, ничего, сейчас он точно всё узнает.

— Вообще, так оно и делается, чтобы будущие курсанты всё ещё раз взвесили, оценили и обсудили в кругу семьи. И это правильно. К сентябрю процентов пятнадцать будущих курсантов неизменно отсеивается по вполне естественным причинам. Это, конечно, печально, но зато позволяет сразу убрать с будущей службы совсем уж «лишних» людей. Так было всегда, с того самого времени, как курсы вообще стали существовать. Но не в этом году.

— И чем же этот год отличается от всех остальных? — я откинулся на спинку стула и максимально расслабился, почти развалившись на сиденье.

— Бал, — трагическим голосом произнёс Медведев. — Традиционный Новогодний Императорский бал в этом году решили провести как-то на редкость грандиозно. Настолько, что приглашения уже рассылаются и то, гонцы выслушивают множество претензий на счёт того, что у людей практически не осталось времени, чтобы собраться.

— Сейчас июль, — напомнил я, прежде всего, самому себе.

— Да я знаю, — кивнул Медведев.

— Новый год в конце декабря, — снова уточнил я. — Чёрт возьми, это всего лишь бал. Даже не юбилей, к чему тут готовиться полгода?

— Это вы, Евгений Фёдорович, у дам спросите. Если не опасаетесь по мордасам получить.

— Кстати, насчёт дам. Как я понимаю, этот бал будет одной из форм моего обучения. Мы не так знатны, чтобы попасть на главный бал империи. — Я прищурился. — Моя жена в приглашении числится?

— Нет, — Медведев покачал головой. — Как вы сами только что сказали, Евгений Фёдорович, этот бал будет прежде всего вашим заданием. Все курсанты вашего курса получат на него отдельные приглашения, даже, если их семьи будут приглашены. С другой стороны, я не могу с уверенностью утверждать, что его величеству не придет в голову идея пригласить девушек, проходящих курс обучения в военном училище. Это экзотика будет почище праздно болтающихся в поисках вдохновения художников.

— То есть, может так получиться, что я поеду на бал один, — я посмотрел на деда. Тот в этот момент разглядывал свой родовой перстень. Почувствовав мой взгляд, он поднял голову.

— Я не могу тебе советовать, Женя. Ты должен сам для себя решить, что для тебя более важно: стать праздно болтающимся художником, как метко заметил Дмитрий Фёдорович. Или же служить своей империи в таком необычном качестве под началом Дмитрия Фёдоровича. Я так понимаю, выпускники этих курсов штучный товар и будут подчиняться непосредственно вам, — он повернулся к Медведеву и тот кивнул в знак согласия. — Один Новый год Маша вполне сможет провести без тебя. С другой стороны, это ваш первый Новый год… Я облегчу твой выбор, который может определиться этим обстоятельством. Барон Соколов примчался в том числе с такой же проблемой — Маша получила это приглашение и теперь стоит перед проблемой выбора. Я могу сейчас пойти в гостиную и сказать Юре, что Маша может не метаться и спокойно начинать обучение. Это будет даже забавно — прибыть на бал по раздельности и начать ухаживать, возможно даже крайне дерзко за собственной женой.

Сказав это, дед вышел из кабинета, прикрыв за собой дверь, оставляя меня с Медведевым наедине. Мы молчали почти минуту, когда он, наконец, нарушил обрушившуюся на кабинет тишину.

— Что скажите, Евгений Фёдорович? — и он вытащил из внутреннего кармана пиджака довольно объёмный конверт. — Здесь ваше приглашение на бал и билеты на дирижабль до Москвы.

— Кто будет преподавать мне магию? — спросил я глухо. На самом деле я приспособлюсь к любому преподавателю, хотя уже привык к Архарову и его довольно самобытной манере. Он всё-таки не зря именно в Академии Изящных Искусств преподаёт, сам недалеко в каком-то плане от художника ушёл.

— Если это всё, что вас волнует, Евгений Фёдорович, то Архаров пришёл ко мне во время моего последнего визита в Академию на удивление трезвым и просил оставить ваши индивидуальные занятия. Я решил пойти ему навстречу. Это не профильный предмет, а с обучением именно магии Архаров прекрасно справляется. Так же, я решил не мешать вашим занятиям с Дроздовым.

— Вы и о них знаете, — протянул я.

— Работа у меня такая, — Медведев усмехнулся. — Так что вы мне ответите, Евгений Фёдорович?