Граф Рысев 4

— Пива, — Толя, широко улыбнувшись, повернулся к Маше. — Не обращайте на меня внимания. Я просто решил скоротать здесь вечерок. Тренировка отменяется, почему бы пива не выпить?

— А как же ваш отец? Не хотите предупредить его, что тренировка отменяется? — Маша повернулась к Дроздову.

— Эм, — Дроздов задумался. — Вы правы, Мария Сергеевна. Если меня сейчас покормят, то я, пожалуй, прогуляюсь до отца. Но потом вернусь, чтобы скоротать вечерок под кружечку пива.

— Так за столик не желаете присесть, ваше благородие? — бармен продолжал широко улыбаться. — Лиза быстро к вам подбежит с ней договоритесь насчёт еды.

— Тоже верно, — Дроздов посмотрел на Машу, будто сомневаясь, может ли оставить жену приятеля на подозрительного бармена.

— Идите, Толя, — вздохнула она. — Со мной здесь ничего не случится.

— Вы уверены, Мария? — он ещё раз внимательно осмотрел помещение, и только когда она кивнула, направился к столику.

К нему тут же подбежала Лиза. Глядя на девушку, Дроздов улыбнулся.

— Могу предложить новинку, открытый пирог с необычной начинкой, — проворковала Лиза.

— Рекомендуешь, милая? — Дроздов подмигнул слегка смутившейся девушке.

— Да, от всего сердца. — Она даже приложила руку к груди, чтобы таким вот образом подтвердить свои слова. Сделав это, Лиза привлекла шальной взгляд молодого офицера к этой части своего тела.

— Да, такое, хм, сердце, врать не будет, — наконец, протянул Дроздов. — Неси этот ваш новый пирог, готовый ворваться в массы и задать новую моду.

Маша только покачала головой, и повернулась в ту сторону, куда ушёл Тихон. Наверное, уже пора была идти на кухню, прошло достаточно времени, чтобы там все могли приготовиться к её появлению. Она уже встала на ноги, когда появился Михалыч.

— Извините, что ждать заставил, Мария Сергеевна. — Добродушно пробасил он. — Пироги как раз подошли в духовке. Вот и задержался. Я почему просил Тихона найти его сиятельство, мне нужна отмашка, чтобы в учебные заведения, где Евгений Фёдорович через Павлова уголки снял, людей отправить, заказы принимать. А то сидим, как на иголках. Вроде бы и открываться пора уже с нашими услугами, и никакого приказа нет. Меню-то вроде согласовали. Евгений Фёдорович сам картинки рисовал. Ну, это у него быстро и ловко выходит. Вот, посмотрите, может быть, что-то ещё углядите. Мы то и позабыть чего-нибудь могли.

Он протянул Маше красивую папку, обшитую кожей. Каждое блюдо меню было представлено на отдельном плотном листе.

— Ничего не понимаю, зачем люди в учебных заведениях? И что это за пункт, стоимость доставки? — спросила Маша, откровенно любуясь рисунками. Все блюда выглядели на них очень… вкусно. Так и хотелось что-нибудь заказать.

— Так ведь заказы будут собирать, а мы доставлять клиентам домой еду к назначенному часу будем, — Михалыч удивлённо посмотрел на неё. — Неужели его сиятельство с вами не поделился?

— Он что-то такое говорил, — Маша прислонила лоб к одному из рисунков.

Женя действительно что-то говорил, когда объяснял, зачем сюда приехали несколько юношей-рысей. Будущие егеря сделали их итак небольшой дом ещё меньше. Маша даже начала непрозрачно намекать, что, может быть, они этот дом Сусликову отдадут, а сами всей толпой переедут в её дом, который был раза в три больше. Сам же Женя начал посматривать на соседний дом, который принадлежал пожилой паре. И каждый раз при встрече спрашивать, не хотят ли они вернуться в реальный мир, а дом продать по выгодной цене соседу?

— Ну, что, мне мальчишек уже начинать готовить? — С кухни выскочил Тихон. В руке у него был зажат недоеденный кусок пиццы.

— Да, готовь, — Маша уверенно кивнула. — И найди Павлова. В форте как минимум в ратуше трудится множество людей, которым тоже может прийти по душе приходя домой получать ужин. Не все из них могут позволить себе постоянную прислугу, а пару пирогов заказать большинство вполне способно.

— Так что, ваше сиятельство, что-то надо добавить? — спросил Михалыч, когда Тихон, доедая на ходу кусок, выскочил из кафе, чтобы бежать домой и передавать новость Игнату.

Игнат был назначен здесь старшим и именно на нём лежала, кроме всего прочего, подготовка мальчишек к вот такой работе вахтовым методом. И юношей выбирали не абы каких, а тех, кто в случае форс-мажорных ситуациях смогут хотя бы за себя постоять и прорваться домой, если вдруг прорыв. Хотя бы сумеют убежать под мощную защиту дома графа.

— Да, — Маша ещё раз пересмотрела меню. На этот раз она смотрела целенаправленно. — Здесь, как бы так выразиться, мужской вариант. Но, возможно и женщины захотят себя побаловать. Кондитерская в форте всего одна и бегать в неё не каждая женщина может себе позволить. Просто времени не хватит. Поэтому можно добавить разных пирожных, десертов. Да и какие-нибудь салаты подошли бы.

— Хм. В принципе, если упаковку выложить пекарской бумагой, то вполне можно и салат упаковать, — Михалыч потёр подбородок. — Я подумаю. Надо будет Евгению Федоровичу показать вместе с образцами. Чтобы он нарисовать смог. А то, как-то получится странно, половина меню такая красивая, а в половине рисунков нет.

— В любом случае, начинайте с тем, что уже запланировано, — Маша встала.

Дроздов уже поел и убежал, чтобы вскорости вернуться. Пора было и ей возвращаться домой. Вдруг Женя вернётся, а её нет. И тут дверь в кафе распахнулась и влетела Перепёлкина.

— Боря, я забыла на кухне свою записную книжку, — бросила она с порога. И тут её взгляд упал на Михалыча. Машу она не знала в лицо, и, похоже, даже не догадывалась, что рядом с поваром стоит графиня. — Что, решаешь, как изуродовать моё детище? — процедила она, обращаясь к Михалычу.

— Это не ваше детище, — покачал головой повар. — Не захлебнитесь своей желчью.

— Это кто? — спросила у него Маша, напряженно глядя на перекошенное женское лицо.

— Бывшая хозяйка.

— А, значит, та самая, которая Жене лицо расцарапала? — Ответа Маше было не нужно. Она решительно выхватила из рук бармена небольшую записную книжку, подошла к женщине и сунула книжку ей в руку. — А теперь, убирайся. И чтобы я тебя больше здесь не видела.

— Да кто ты вообще такая… — начала было Перепёлкина.

— Закрой рот, когда с тобой разговаривает графиня Рысева. — Процедила Маша. — Я не позволяла тебе его открывать в моём присутствие. У моего мужа весьма странные представления о том, что женщин в большинстве случаев нельзя бить. А вот я подобными комплексами не страдаю. И если ещё раз тебя здесь увижу, не удивляйся от последствий собственной глупости. А теперь вон из моего кафе. — И Маша указала рукой на дверь.

Перепёлкина открыла рот, потом закрыла и выскочила из кафе. Маша же сжала и разжала кулак, глядя ей вслед. Когда звякнувший колокольчик прекратил дрожать, она повернулась к Михалычу.