Граф Рысев 9

Я не успел договорить, потому что в этот момент раздался душераздирающий крик. Он шёл снаружи, но словно из-под земли.

— Это из тюрьмы, — нахмурившись, сказал Ефим, поставил сумку на пол и бросился к двери. Я поспешил за ним. Аркаша дёрнулся было, но женщины потащили его вглубь дома.

Тюрьма в этом поместье — это, конечно, громко сказано. На самом деле, она представляла собой отдельно стоящий домик, наполовину вкопанный в землю. В нём была одна камера, небольшой тамбур и коридор, ведущий непосредственно в камеру. В тот момент, когда мы с Ефимом подбежали тюрьме, крики стихли. Командир дежурного отряда как раз открывал дверь, чтобы посмотреть, что это заключённые так орут.

Ефим успел первым заскочить внутрь. Послышалась ругань, а потом полыхнуло так, что я отшатнулся от входа. Снова ругань, и я решительно зашёл внутрь, отстранив егеря, пытающегося войти вперёд меня.

Ефим стоял рядом с догорающими останками двух крупных змей. В золе блеснули макры. Надо же, уцелели. Скорее всего, какими-то дополнительными свойствами обладают, — промелькнуло в голове довольно вялая мысль. Осмотрев Ефима, то, что осталось от змей, я перевёл взгляд на камеру.

— Если есть высшая справедливость, то вот она, — произнёс я, оглядывая тела тех, которые планировали такую участь для всех присутствующих в поместье людей. — Как это произошло? –я повернулся к Ефиму.

— Они под землёй прошли. — Сотник присел на корточки и поднял макры. На мгновение прикрыл глаза и выдохнул. А когда он их открыл, я заметил яркий блеск, словно он стакан накатил. — Купола в то время ещё не было, так что змейки успели проскочить. Я уже распорядился, чтобы каждый сантиметр поместья проверили. — Протянул он и пнул догорающие останки. — Жаль, что Саву нечем порадовать,

— Сава будет рад, не переживай. Ему будет чем поживиться. — Сухо прервал я Ефима. — К утру наши оставшиеся твари должны окочуриться. Если состояние Куницына позволит, мы сразу же уезжаем в Ямск. Там будем Серёжу дожидаться.

— Мне сюда Саву пригласить или организовать транспортировку в Ямск? — Ефим быстро приходил в себя. Он уже, похоже, переварил энергию макров и теперь выглядел сосредоточенно.

— В Ямск. Здесь много тварей, которых я ни разу не видел. Так что пускай сначала Лебедев посмотрит. — Распорядился я. — Да, одна горилла Куницыну принадлежит. Уточни сначала, что Аркаша с ней делать собирается. Если забрать и сделать трофейное чучело, то пускай своих егерей вызывает. Мы ему добычу не потащим.

— Дамы будут разочарованы отъездом, — усмехнулся Ефим. — Им здесь определённо нравится. Вон, даже прорыв случился, и была возможность посмотреть на скоротечный бой хороших бойцов. И, ваше сиятельство, вам бы руку перевязать.

— А я бал устрою в Ямске. Помолвку будем праздновать, — ответил я, доставая платок и обматывая раненую руку. — Пообещаю, что как только Маша вернётся, то все присутствующие здесь женщины помогут ей организовать праздник.

— Хм, это… — Ефим кашлянул. — Думаю, вам лучше объявить это за ужином. Потому что дамы могут наплевать на каких-то там тварей за периметром и рвануть в Ямск. Бал — это святое! — и он пошёл к выходу, чтобы отдать дополнительные распоряжения и проследить за поисками таких вот подкопов.

Я же ещё некоторое время смотрел на тела, а потом развернулся и вышел, прикрыв за собой дверь.

* * *

Петрович соскочил на перрон. К нему тут же подошёл один из встречающих его егерей.

— Евгений Фёдорович распорядился машину тебе приготовить. А Серёгу мы сами доставим куда надо, — Дмитрий, занявший место старшего егеря вместо Петровича, усмехнулся. — Да не дёргайся, Евгений Фёдорович вместе с твоей девчонкой и всем табором, кочующим от Куницыных по поместьям Рысевых, в Ямск вернулся. — Он схватил заметно побледневшего Сергея за рукав, помогая ему спуститься.

— Что-то произошло? — тихо спросил Петрович, пристально глядя на Дмитрия. — Митя, что случилось?

— Прорыв. Как раз в то время, когда слишком преданные Свинцовым слуги разломали механизм защитного купола. — Серьёзно ответил Дмитрий. — Сергей Ильич так ругался, даже у меня уши в трубочку свернулись. А Сашка, наш юрист при его сиятельстве, говорит, что они тогда в Имперской канцелярии сидели. Так многие клерки записывать принялись особенно запавшие в душу перлы.

— Как так вообще произошло? — хмуро спросил Петрович.

— На слуг никогда и никто не обращал внимания, — Дмитрий задумчиво смотрел, как Сергей идёт по перрону. — Членов семьи, пожелавших присоединиться к клану Рысевых, проверили вдоль и поперёк, а вот слуг… — он махнул рукой. — Сейчас идёт тотальная проверка, во всех новоприобретённых поместьях. И клятвы пересмотрены. Как оказалось, в предыдущей было слишком много лазеек.

— С другой стороны, это хорошо, что всё открылось вот так, а не позже, когда жертв не удалось бы избежать. — Петрович задумался. — Ты сказал, что портал открылся как раз в то время, когда была повреждена защита?

— Его открыли, Антип. — Ответил Дмитрий. — Открыли намеренно. Вот поэтому твоя машина вон там стоит. — И он указал на выход с перрона. — Не факт, что эта плесень к баронессе Камневой заглянет, но барон Сколов считает, что Ондатров очень неровно дышит к Елене. Так что…

— Твою мать, почему вы мне раньше не сказали? — И Петрович развернулся и столкнулся с бледной Еленой.

— Я узнала у Маши Рысевой, что ты приезжаешь, и решила тебя встретить, — тихо сказала Камнева. — Я на машине приехала. Мне её на днях доставили. Оказывается, Адриан заказал, не знаю, правда, на какие деньги…

— Зато я знаю, — Петрович посмотрел на ухмыляющегося Дмитрия. — Митя, мне машина не понадобится.

— Я это уже понял, — Дмитрий махнул рукой. — Увидимся.

Елена смотрела на Петровича и не знала, что делать. Почему-то она не так представляла себе эту встречу.

— Я не слышала, о чём вы говорили. Подошла совсем недавно… — Начала оправдываться баронесса.

— Лена, мы знаем. — Мягко прервал её Петрович. — Мы егеря и услышали твои шаги задолго до того, как ты остановилась. Я же вдобавок ко всему, ещё и знаю твои духи.

— Поехали, Антип, мне не слишком удобно здесь стоять. — Елена посмотрела на его нахмуренное лицо, а потом сделала шаг и повисла у него на шее. — И я не намерена тебя скрывать. Пусть завидуют.

— Но у всего должны быть пределы, — Петрович улыбнулся и поднял руку, продемонстрировав перстень. — Думаю, мы разберёмся.

До поместья Камневых доехали молча. Уже войдя в дом, Елена почувствовала неловкость.

— Я пойду в свою комнату, переоденусь, а потом позавтракаем и поговорим. — Она улыбнулась, надеясь, что улыбка не выглядела жалкой, и побежала по лестнице.