Граф Суворов. Том 11

— Техники развития духа и навыки их применения. — честно ответил я. — Любой человек, и тем более одаренный, может их освоить, лет за пятьдесят — семьдесят. Если выдержит тренировки и не сойдет с ума от медитаций.

— Это… — Филарет нахмурился, а затем через несколько секунд рассмеялся. — В самом деле, такого я не ожидал. Выбрать вместо знаний силу, что хранят другие знания. И что в результате?

— В результате юноша, что может применять навыки глубокого старца. — ответил я с улыбкой.

— Вот только без жизненных воспоминаний и мудрости, приходящей с потерями и радостями. — проговорил Филарет. — Даже не знаю, хорошо это или плохо. Но судить о том на сколько это обычное явление не могу.

— А кто-то может? — уточнил я. — Мне казалось, что встреча двух Странников событие вообще экстраординарное. Пусть перерождения происходят постоянно, но вот запомнить свое бытие и пронести его через врата души в новое тело и новый мир…

— Буддизм? Хотя, чего удивляться. — хмыкнул Филарет. — Но странно что вы не родились в семье какого-нибудь Индийского раджи.

— Я русский. — нахмурившись ответил я. — Не знаю сколько лет я тренировался и сколько прожил в отрыве от родины, но я родился и чувствую себя русским.

— В таком случае предлагаю не возвращаться к теме перерождения. — чуть задумавшись сказал Филарет. — Я искренне считаю, что получил второй шанс за великомученичество. Шанс исправить собственные грехи и силу чтобы не допустить греховных действий по отношению к Церкви и нашей Вере.

— В таком случае нам придется работать вместе. — сказал я, прикрыв на несколько секунд глаза. — Возможно мы даже будем полезны друг другу и сможем добиться куда большего, чем поодиночке.

— С интересом послушаю ваше предложение. — ответил Филарет.

— Оно, собственно, не мое. Это вообще не предложение, если можно так выразится. Скорее предположение, высказанное моей супругой несколько недель назад. — сказал я. — Она предложила создать в России христианский орден, как делали в Риме и Священной Римской империи германской нации.

— Ордена не свойственны православию. — напомнил патриарх.

— Верно, но вполне свойственны высшей аристократии, так же как масонские ложи и прочие тайные организации, служащие больше для удовольствия и удобства общения, чувства сопричастности. — проговорил я, вспоминая нашу беседу. — я же предлагаю сделать действительный орден, который будет формально подчиняться лишь вам, патриарху, и в котором наравне с молитвами будут применяться духовные тренировки и практики.

— Это противоречит православному канону. — возразил Филарет.

— Я бы сказал, что много чего противоречит, но вы же сами признали, что рано или поздно приходится ступать в ногу со временем. — улыбнувшись проговорил я. — А наш орден сможет не только легализовать мою деятельность и целительство, но и позволит существенно усилить позиции церкви на политической арене. Это соответствует вашей цели?

— Возможно. — неопределенно сказал патриарх. — Но кому будет подчиняться этот орден фактически? Сколько в нем будет от православного христианства?

— Монахи в монастырях не только молятся, но и занимаются ежедневными делами, выполняют обязанности по хозяйству, а некоторые и вовсе, сражаются на передовой, вместе с солдатами и офицерами. — ответил я. — И это не мешает им быть истинно верующими христианами, так же как не помешает обучение духовным практикам. Наоборот, некоторым оно поможет сосредоточится на своих задачах.

— Вопрос слишком серьезный, чтобы решать его впопыхах. — подумав проговорил Филарет. — Я должен взвесить все плюсы и минусы. Но если я вдруг решусь на такой шаг — орден долен будет подчиняться церкви, а не императору.

— Он будет подчиняться магистру ордена, а тот в свою очередь — если это будет ему по рангу, будет подчиняться патриарху. — предложил я. — Или не подчиняться никому, если речь будет обо мне.

— Это слишком большой риск. — покачал головой Филарет. — Я должен это обдумать.

— Ни в коем случае не тороплю. — сказал я, поднимаясь с кресла. — У вас есть по крайней мере несколько недель, которые мы проведем в экспедиции. Там я вряд ли буду часто попадать на глаза камерам и применить свои навыки смогу разве что перед врагами, думаю нашими с вами общими врагами.

— Я поддержу любое ваше начинание, которое будет хорошо для Православного мира. — улыбнулся Филарет, так же вставая. — И уж точно не в наших интересах развал страны, смута и гражданская война.

— Очень на это надеюсь. — пожав руку патриарху я снял маскировочный купол, и увидел стоящего за ним, крайне озадаченного Строгонова. — В чем дело?

— Прошу прощения, ваше высочество. — покосившись на Филарета сказал Василий, и патриарх, кивнув, вышел из кабинета. — Боюсь все пленники мертвы. Медики пока проводят вскрытие, но уже понятно, что они умерли буквально за несколько секунд, находясь при этом в разных камерах.

Глава 3

— Ничего не понимаю. — проговорил я, в очередной раз пересматривая кусок записи с камеры. Тела уже отправились на криминалистическую экспертизу, до этого тщательно сфотографировав каждый сантиметр. Двери всех камер во время смерти заключенных были закрыты, и открывались только с дежурного пункта, удаленно. Никаких искажений, как во время использования моего маскировочного поля, никакого тумана или затенённости.

Люди, находящиеся в нескольких метрах, друг от друга просто начали падать и умерли в течении нескольких секунд. При этом не было признаков ни удушья, ни конвульсий или остановки сердца. Они уже падали мертвыми. Как этого можно было добиться?

— Возможно какой-то газ? — нахмурившись спросил я. — Отрава в еде, воде или воздухе? Через вентиляцию?

— Уже сдали на экспертизу. — ответил Василий и я вновь начал всматриваться в экран, что-то меня смущало, но понять, что именно, я смог только раза с десятого.

— Камеры перепутаны. — наконец понял я, и перетащил изображения в правильном порядке. Теперь стало видно, что люди умирают не в беспорядке, и не сразу, а падают строго друг за другом. — Словно волна прошла. Кто-то кроме заключенных был в радиусе… сколько там метров между крайними камерами?

— Девять. — сверившись с бумагами ответил Василий.

— Кто-то еще умер? — уточнил я. — Проверьте помещения над и под ними. Если это была атака, идущая от одного источника во все стороны, значит должны были пострадать не только они.

Проверка заняла около пятнадцати минут, за которые были осмотрены все камеры и служебные помещения как сверху, так и снизу. Тело мелкого клерка нашлось в одной из подсобок, похоже он выпивал на рабочем месте и прятал там спиртное. Но его смерть была не напрасной, с её помощью мы сумели рассчитать исходящий вектор волны смерти и её протяженность.