Граф Воронцов. Книга I
Шрифт:
«Нет. Такого не случится. Ты будешь гораздо сильнее, да, но бог дается только один. А здесь, называй как хочешь. Ошибка, судьба, но никто, никогда, об этом знать не должен.»
И вот теперь мы вернулись к новым баранам. К душам. Силуэты, которые я видел в подземной изнанке, были как раз таки душами людей, которых я убил.
Последовала череда вопросов. Например, что там делала Анна…
Ответ — мне очень не понравился.
Открылась занавеса моего возрождения.
Будучи убитым, моя душа с силой бога с его темной стороной, переходит в физическую стадию. Одержимости.
Одержимость
Чем, не рецепт бессмертия?
«Не совсем. Если ты и твой враг убьете друг друга, то одержимое тело, как ты его назвал, не побежит в другой дом, и не будет истязать там все, что видит.»
Тело существовало всего минуту. Имело только физическую силу, не более.
Получается, Анну и неизвестного мужчину убил я? Охереть…
«Если тебе будет проще, убил не ты. Фактически это твой образ, но не больше. Ты сам это видел в случае с Альбертом.»
Меня чуть окунуло в воспоминания. Это мое злое лицо, черные как смоль глаза без белка, и кровожадность… получается, мне просто повезло?
Этому одержимому невозможно навредить физически, но вполне себе — задержать, да. Магия, щиты, всякие столпы и прочее.
Бессмертием и не пахло. Мне просто… три раза повезло, что убийца не был магом. Интересно получается…
А вот дальше…
«Собирая жизненную энергию — ты забираешь душу себе. Душа — вещь бессмертная и она не может бесследно исчезнуть. Ты, то есть, моя сила — забирает ее на изнанку. Она небесполезная, ее силой можно пользоваться.»
«Как? Что можно сделать с бестелесным духом?!»
«Все зависит лишь от твоего воображения. Думай, гадай, строй теории, а я, в следующий раз, послушаю.»
«Ты куда-то собрался?»
«Дим. Я потерял существенную крупицу сил, помогая тебе сегодня. Мне нужен отдых, и у меня есть свои дела в моем мире. Если что-то случится, срочное, или из ряда вон выходящее — позови, я приду. Но постарайся, не беспокоить меня по пустякам. Ты смышленый. Разберешься.»
Больше, он ничего не сказал, а его «уход по делам», прошел незаметно. Я вернулся всем своим вниманием в Варне.
Ее и толком-то было не разглядеть. Укуталась словно гусеница в кокон, ни носа, ни пятки не видно. Только и делала, что зыркала на меня своими светящимися глазами.
— Что там ворон говорил, без резких движений? — спросил полушёпотом самого себя.
Вороненок, к слову, не дрожал, не жался, и вроде бы, не боялся. Не знаю, чего это ворон…
Когда я приблизился к постели, все и так понял. Вороненок был слишком резким. Слишком. И…
Пододеяльник слетел, точнее, окутал меня, а когда я его убрал, мой нос… кхм…
Перед моим лицом «сияла» упругая грудь молочно-телесного цвета, а вот каменные от прохлады бусинки…
— Твою ж, — я схватил упавшую ткань и прикрыл нагую красоту Варны. — Варна ты, почему голая?
Девушка оказалась весьма интересной особой. В сравнении со своим многолетним опытом, назвал бы ее озорной пацанкой.
Без
лишних вопросов, кто я вообще такой и что-то подобное, она зацепилась за мои прыжки в изнанке. Передо мной не было того жалкого вороненка. Была, в некотором роде… будущая проблема.— Так, стоп, — я замахал перед собой руками, отчего Варна чуть опять не выпрыгнула из-под пододеяльника, — Я не успеваю за ходом твоих мыслей. С рунами, моими прыжками в изнанке — потом. Для начала меня зовут Дима. Ворон, попросил последить за тобой…
— Ворониха, — ее звонкий голосок, чуть было, не заставил меня улыбнуться.
— В каком это смысле, Ворониха? — мои брови поднялись вверх, и починяясь ее жесту, сел на кровать.
— В прямом. Она моя пра-пра-пра бабка. Я, рада, что она не попыталась затянуть меня обратно! Очень!
Ее восторженный голосок все же заставил меня улыбнуться. Это — не осталось незамеченным.
— Чего это ты? — она чуть сузила глаза и поставила руки в бока, роняя пододеяльник, — Хочешь обратно отдать?
— Варна, — я не стал в щенячьем восторге прикрывать рукой глаза, поднял ткань и опять накинул на нее, — Не знаю, что у вас за тенденции в мире богов, но у нас не принято гулять голыми.
— Почему? — она все же не противилась моему жесту, — Это же так легко! Тело дышит, полнота свобода ощущений. Сам-то, поди, и не пробовал?
Я внимательно посмотрел на нее, прикидывая, примерный возраст, в соотношении подобного выражения. И понял, что ничего не понял. Насколько было приличным спрашивать у бога о возрасте?
— Сколько тебе лет, Варна?
— Сто двадцать!
Это можно считать взрослым человеком, или бабкой по людским меркам? Но она сама ответила на свой вопрос.
— У нас у богов, несколько иначе оценивается возраст. В твоем понимании, точнее, на людской манер, мне в где-то, ну… — она уткнулась подбородком в свой тонкий пальчик, — Чуть больше двадцати одного года. А умом я, на несколько столетий старше!
— У вас еще и умом возраст меряется?
Моя фраза не очень понравилась ей. Морщинки, образовавшиеся на лбу, показали это. Но она промолчала.
— Так, расскажешь, как прыгаешь по изнанке? Какие способности от бабки ты перенял?
Ну, в целом, она оказалась весьма интересным собеседником. Многое для себя узнал, и, в конечном итоге, она прям любила поболтать.
Проблема была в одном моменте: она не могла долго находиться в моем мире. Ну, насколько это проблема, конечно же… Для нее — да. Ей было все интересно с какой-то научной точки зрения, а вот для меня…
Восемь часов в сутки — она могла находиться в моем мире, дальше — уснет, и вернется на изнанку, пополнять силы. Не очень удобно, наверное.
Стараясь вслушиваться во все, что она говорит, подошел к шкафу, порылся в нем, и достал вполне свободные штаны и рубаху. Она — напрочь отказалась в это одеваться. Что-то в ней было… женственное, видимо.
Пришлось уговаривать, и дошли до такого момента, что так и быть, свожу ее на рынок и прикупим ей одежки.
Уткнулся в новую проблему, что о ней сказать остальным? Как на нее отреагируют, если Ворон… ой, Ворона, приказала не разглагольствовать о ней?