Граф Воронцов. Книга III

— Я знаю, что есть маги, способные забрать у тебя бога и его силу. Ты думал об этом?

Охренел знатно.

— А с чего бы вдруг, я должен от него отказываться?

— А ты еще не понял?!

Конечно же, нет. Откуда я мог знать и понимать? Но и мужик отвечать не стал. Мол, само придет со временем. Я же, понял для себя, что хрена с два буду ему верить. Точнее, всю информацию буду перепроверять. Как-то не заладилось отношение с самого начала.

Хочет молчать? Пускай. Хотел бы помочь — уже бы помог. А раз не хочет облегчать «познания», значит, сам темнит. А с чем — уже, увы, позже разберемся.

Когда я, поглощая яичницу, стараясь не обращать внимания на косые взгляды в мою сторону, где-то в коридоре зазвонил телефон. Старик, тут же ринулся к нему и спустя минуту пришел с телефоном и мотком провода на кухню, протягивая трубку мне.

— Аркадий, — сухо сказал он.

Лицо отца я приметил сразу. Злобное, яростное. Губы сжаты, зрачки сужены, а руки… да, пожалуй, я понял, о чем он говорил. Вены разбухли, ногти чуть удлинились, и это мне не показалось!

— Слушаю, — сказал в трубку.

Сказать, что меня пытались отчитать — значит не сказать ничего. Но и выслушивать этот старческий бред я не стал. Театрально убрал трубку от уха, конечно же, все, что там говорил лидер, было слышно, и лишь когда он перестал дребезжать слюной, вернул трубку на место.

— Я все понимаю, — холодно ответил я, — Но будьте любезны больше не орать. Я вправе отказаться от защиты и вернуться домой, на сколько я помню. Так что увы и ах, я не буду жить в палатке.

Мой знак протеста был оценен. А также, было, задано, уйма вопросов, все ли дома в порядке.

Он, сука, боялся, что все слухи про Юрия — правда, и то, что он существует, кажется, он догадывался. Впрочем, это он прямо спросил. На что я ответил коротко:

— Мертвецы не гуляют по земле. А находятся в ней, Аркадий Семенович.

* * *

Выходные провел дома. Ничего примечательного за это время не случилось, если не считать то, что Ворона я так и не увидел, хотя три раза спускался на изнанку, чтобы проведать Варну и добыть макры.

Богиня, к слову, была очень рада видеть и тому, что теперь может блуждать по дому. Правда, тут пришлось все «переиграть». Из разговора со стариком мой отец вынес следующее — нехер ему в этом доме делать.

Впрочем, не был против и старик нашел ему место для проживания. Как раз неподалеку от нас, что облегчило многое.

Варна гуляла по дому спокойно и припеваючи, Жанна — тоже вернулась, как и Алевтина. Но обе отметили мое холодное отношение к ним. Особенно к Жанне. С ней придется разобраться в ближайшее время.

Поэтому моя комната теперь запиралась на новый замок, и никто, кроме старика туда попасть не мог.

А вечером воскресенья, пришло долгожданное письмо из Франции, в котором говорилось, что Лена — возвращается домой с хорошими новостями. Жаль только, что у нас новости в ответ были не самыми лучшими. Но, пожалуй, это было уже просветлением в «темном» небе моего нового мира.

Глава 2

Пожалуй, самым тяжелым в освоении механизмов по типу роботов, было создать контролирующий орган. Нет, конечно, система подачи пара на клапаны была в разы улучшены силами Варны и моими поисками всевозможных контроллеров по Петербургу в течение месяца, но увы… у нас не получалось наладить автоматизм.

Но и за этот месяц было проделано достаточно много работы.

Я все же смог присвоить себе шахты Ивана Воронцова, увы, конечно, его покойное семейство не оставила завещания, и чтобы его получить, потребовалась целая неделя бумажек и монеток на лапку нужному дяде, но эта покупка… не покупка, а скорее, наследство, приносила свои плоды уже под конец месяца. О чем я не мог не думать.

У нас было уйма материала для Варны, и, отныне, неслабый такой рынок сбыта моих изобретений. Ну, как моих… я строил план, делал зарисовки, эскизы с помощью нового человека в моей компании, и по итогу, богиня имела подробное описание, как это должно работать, что содержится в устройстве и для чего оно нужно. Так что жизнь начала улучшаться. И моральная, и финансовая.

Ребятишек на складе давно уже приобщил к нужному делу, и теперь, вместо стеллажей с ворованной продукцией у меня был свой завод по обточке макров. Идея, конечно, не новая, да и не своя, но зато у нас были свои микросхемы, которые были очень нужны Варне.

С Жанной разобраться так и не удалось, как и с ее допросом, а вот Альбина липла как сама не своя. Правда, получала постоянный отворот-поворот. Ибо на наши взаимоотношения времени просто не было. Я готовился к очередному поединку, а их уже больше шести за спиной, учился и развивал свой бизнес. Изредка присутствуя на заседаниях общины.

Но, как и в любом фильме, книге, сюжете, долгая белая полоса в жизни рано или поздно заканчивается. И тут…

Конец ноября встретил меня крупными хлопьями снега, как только моя нога провалилась из машины, а следом, вышел я. Поежившись и закутавшись посильнее в вязаный шарф, с некоторым недовольством осмотрел деревянный частокол, за которым проглядывалась верхушка заброшенного храма, коротко кивнул водителю и поплелся к замерзшим охранникам.

Эдик и Петя встретили меня привычным жестом: склонили головы и пропустили на территорию уже не временного пристанища общины.

Ситуация с отцом весьма быстро замялась. Его не искали, но и он не показывался, отсиживался уже в новом месте. Никто из Вольфовичей не смог подтвердить сам факт его существования, в принципе, они и не знали, но и также, эти наемные дебилы, на мое счастье, временно перестали задумываться о власти в нашем городе.

А вот Аркадий Семенович, наоборот, жил на измене. Что рано или поздно, придет кто-то и вые… и выкинет его с почетного места.

Папашка, кстати, после встречи с азиатом, вышел со мной на связь лишь один раз, уточняя про момент смерти Анны и уточняя, знаю ли я, куда посадил Виктора. Но увы, его братья были мертвы.

Смахнув с покрывала шатра снег, выдохнул пар и вошел вовнутрь. Не в самый лучший момент, так скажем, ибо обстановка внутри накалилась.

Вертихвостиков, который после смерти дочери заматерел, стал более грубым и жестким, стоял напротив Бориса, которому дышал в грудь и яростно жестикулируя доказывал что-то очевидное. Если можно было судить по его словам. Наташа в это время, чуть ли не патлы рвала новенькой, которая заменила Алевтину. А грузин, вполне на повышенных тонах «посылал» Укупника куда подальше.

Не желая учавствовать в этих распрях, я, было, хотел шагнуть обратно, но, к сожалению, мое присутствие было замечено.

Все замолкли и Наташа, под стать своему сценическому образу, начала миловидно здороваться. Чуть ли не целоваться лезть.

Отстранил от себя эту бестию, сухо прошептав: «перегибаешь», и сел на свое место, под одобрительные взгляды. Тут в этой общине — я стал своим. Ровно с того момента, как послал Аркадия нахрен, из-за подставы в поезде. Правда, никто этого не знал, но сам Укупник меня зауважал. Только оттого, что я не стал настраивать персонал против него. Хотя мне очень хотелось этого старикашку приструнить.