Графиня

Так странно, я так боялась орков, а на самом-то деле, и они все разные. Есть вполне адекватные, и отличные представители. Вот, как Доргун. Выходит, и здесь все также, как у нас. Есть кучка прогнивших душой олигархов, которые выжимают народ до капли. Есть лизоблюды и прихлебатели, усердно делающие вид, что работают без ума и без памяти, лишь бы не отодрали их от кормушки, в которую прилетает с барского стола. Есть простые граждане, у которых на протяжении всей жизни есть одна не меняющаяся несбыточная мечта: чтобы правительство их не трогало. Согласны на все. На рабский труд, на жестокие поборы и издевательства, но лишь бы не трогали. А не видят под носом у себя, что возят на своей шее всю эту гнилую, смердящую братию. Но, лишь бы не трогали. Лишь бы не заметили.

А есть вот такие, как Доргун. Как Корн. И ведь дело совсем не в том, что Корн – глава СБ. Вроде как по должности полагается. Нифига подобного. Отбери у него все до капли – и он все равно встанет с колен и будет бороться. С орками, эльфами, людьми, драконами, с царями и повелителями, с колдунами и терминаторами, со всем миром, со своей жизнью, судьбой. С самим собой. Он – боец. Он борется даже не с кем-то, а во имя. Во имя своих принципов, какими бы они не были. И ведь нельзя сказать, что это правильно. Но то, что это сильно – несомненно. А еще это…

Что? Отдых? А чего все на конях?

– Подъезжаем. Лана, ты все помнишь? – спросил Корн.

– Да, – а чего тут помнить то? Все просто. Рабыня. Так бывает.

– Лабурага? Ты как? – да, в общем-то, тоже понятно, как. Мы ж не стали ей ничего говорить. Я опять влезла. Мол, когда получится, тогда и скажем. А если не получится – ей второй раз в душе хоронить свой род и отца? Хорошо, что хоть сын у нее остался.

– Я в порядке, господин. Я не подведу, не беспокойтесь, – ну, что же ты, Лара.

– Лара, а у вас все орчанки, имеющие рабов, имеют такой затравленный вид, как у тебя сейчас? Я все понимаю, тебе не просто, не легко, но…, – начала было я.

– Я понимаю, госпожа. Простите меня, – орчанка преобразилась. Теперь на меня смотрела уверенно чуть ли не главная жена какого-нибудь важного орка. Вот! Совсем другое дело, – Лана, езжай рядом со мной, – приказала мне Лабурага. Умница моя!

– Да, госпожа, – ответила я, глядя вниз.

Подъезжаем. Вон и дома уже видны. Я не расистка, я не расистка. Я толерантна. Все орки братья. То есть сестры. То есть, люди и орки братья и сестры. И драконы тоже братья. Даже если сестры. Какая бредятина…. Какой кошмар…. Были бы здесь мои ребята…. Как хорошо, что они дома. Я не боюсь. Я не боюсь… я не боюсь. Подумаешь, тут живут орки. Я тоже имею полное право тут находиться. И они меня пальцем не имеют права трогать. Потому что я полноправная рабыня. Можно сказать, практически гражданка орочьей страны. Или какая у них тут форма государственности. Ужас какой-то. Эспадроны рядом, если что. На крайняк воспользуюсь катанами. Там даже махать не надо. И пофиг, если Корн увидит подарок Саши. Жизнь дороже. И Лару вытащу. А вот других… А Корн – дракон. Ничего с ним не сделается. Ускорение и его тут нет. А Доргун… скажет, что не с нами.

– Накормить! – бросил небрежно Доргун, когда мы спешились, и орчонок схватил за поводья наших коней.

А мне нельзя поднимать голову. От слова совсем. Поэтому я нифига не понимаю, что вокруг делается. Но если б что не так было бы – Доргун или Лабурага предупредили бы. Условные сигналы обговорили заранее. Да и по сети координат никой агрессии или злобы вокруг. Кажется, все спокойно. Никто не бросается на нас. Я вглядывалась до рези в глазах в ауры орков на сети координат, и дикое напряжение начало отпускать меня. Погоди, еще не время. А то знаю я себя. Сейчас расслаблюсь и пойдет откат от эмоциональной встряски. Вот зайдем в комнаты… Хотя, уже сейчас ясно, что Корн нам сегодня не помощник. Вырубится. Дежурю сегодня я. Но это ничего. Я выспалась вчера.

А вот и наш номер. Наконец-то хоть осмотреться можно. А смотреть-то и не на что. Ну, что ж. Главное, что вон кровать имеется. И даже двуспальная. А хотя, толку-то. Всё бы рабыня рядом с госпожой спала. Да и ладно. Мы не гордые. Мы и на полу можем легко. И даже без коврика. Чесслово. Мне есть чем заняться. За Корна я даже не переживаю. Вижу, что опыт таких авантюр у него не малый. А сейчас еще выспится, всем даст проср… кхм. Жару. В общем, нам бы день простоять, да ночь продержаться.

Как показала сигналка, за нами следили только вечером. Мы с Ларой ничем себя не выдали и наедине также играли свои роли. Как я и предполагала, Корн после ужина отрубился и проспал весь вечер и всю ночь. После обеда мужчины ушли выручать из ямы отца Лары. Ранее чем через два дня мы их не ждали. До вечера день прошел спокойно.

Мы с Лабурагой обсуждали, где можно взять травы, которые меня интересуют, быт народа орков, иерархию родов и прочие полезности. Лара как не крепилась, а произошедшее с отцом сильно отразилось на ней. Иногда она не замечала, что из ее глаз катятся слезинки. Я отвлекала ее как могла, но было тяжело. Хоть бы у мужчин получилось вытащить отца Лары. Хоть бы не было слишком поздно. Хоть бы они не попались и все прошло гладко. Хоть бы, хоть бы, хоть бы….

А ночью пришли хмурые мужчины. Сердце екнуло, слава Богу – живые. Неужели не успели спасти?! Лару не стала будить, лишь углубила ее сон. Мужчины осторожно прошли в наш номер, Корн поставил щит тишины.

– Отца Лары увезли в главный город. Выяснилось, что по-новому приказу вождя жизни преступников теперь используют во благо народа орков. Их отводят в какой-то странный портал, где они исчезают, и откуда никто не возвращается. Отец Лары сейчас в орочьей столице дожидается казни вместе с другими осужденными и рабами. Казнь назначена на послезавтра. Проблема в том, что никто не может определить место, куда уводят осужденных. Используется портал, который открывается особым амулетом, висящим на шее шамана. Куда он ведет – невозможно отследить. Никто это место не видит. Амулеты не могут его определить. Это все, что нам известно. Большего нам не смогли сказать ни мои агенты, ни источники Доргуна. Выкрасть его из столицы мы не сможем – они в главной тюрьме, которую нам не взять.

Молчание. А что тут скажешь, понятно, что дело дрянь. Столица рядом, пару десятков километров, рукой подать. Но ехать туда опасно. Да еще накануне праздников. Да если и ехать – какой смысл? Получается, что отца Лабураги при любом раскладе не выручишь. Плохо. Очень плохо и неправильно. Так, наверное, бывает. Не все мы можем изменить. Блин, ерунда какая-то! Не бывает так, чтобы ничего нельзя было сделать. Все, что происходит в жизни, все трудности и испытания – они даются по силам. Иначе в них просто нет никакого смысла. И Лабурага, и ситуация с ее отцом – не просто так это возникло в моей жизни. Выход должен быть. Надо просто подумать.

– Корн, что там с твоей операцией? – спросила я друга.

– То же самое все. Операцию отменить придется. Я был готов к такому варианту. Просто решил рискнуть, вдруг бы нам повезло. Не повезло.

– Корн, да ты можешь мне объяснить, что за операция? Ты знаешь мои тайны, ты знаешь меня. Скажи мне! Что за операция? Хотя бы в общих чертах, – смотрю в глаза Корну. Давай дракон, свербит у меня – надо мне знать! Решайся!

– Одно из важных лиц нашего государства было захвачено во время проведения боевых действий в области прорыва, он в плену около месяца. Его требуется вытащить или убить. Дать ему возможность уйти за грань. Сейчас он также в столице, непосредственно рядом с вождем и шаманом в качестве их бессменного раба. Проникнуть на праздник труда не составит, но приблизиться к вождю и шаману не получится никому. Мои бойцы, обеспечивающие условия для атаки, почти все раскрыты. Те, кто еще свободны – спешно покидают земли орков.

Что тут скажешь, Корн отличный руководитель и ценит жизни своих подчиненных. Он не отдаст приказ «ни шагу назад» и слава Богу. Жаль, что у нас на земле таких командиров мало. А мне надо подумать. Информации мало. Давай, Корн, колись дальше, что мы имеем.

– У вождя есть артефакт-кольцо, что читает эмоции и намерения. Любая негативная эмоция – и, если ты рядом – ты труп. Кроме этого, даже если каким-то образом получится подобраться (есть и такие специалисты), вождь с рабом и шаман постоянно находятся рядом под защитным куполом, что дает второй артефакт. Купол никому пробить не удастся, так как он имеет в основе все четыре стихии. И на закуску тебе, при входе во дворец у тебя забирают все оружие и ставят руну, которая впитывает все магические энергии, так что магией воспользоваться ты не сможешь. Руна действует только во дворце и при выходе из дворца нейтрализуется. Единственным магом во дворце остается только шаман, – сухо сообщил Корн. Слишком сухо. Корн, а ты ведь знаешь его, это лицо государственной важности. Он тебе близок. Твой друг? Родственник? Кто он тебе? Впрочем, не важно.