Грань бездны

– Мою жену звали Долорес, – угрюмо уточнил я.

– Ну да… Долорес… Именно так я и хотел сказать, – поправился Убби. И, немного помолчав, продолжил: – Я, конечно, понимаю, что ты не в себе, разуверился в успехе, зол на весь мир, не хочешь ни с кем разговаривать и все такое… Однако все же позволь спросить: ты намерен остаться здесь или идти дальше? Потому что если идешь, значит, давай выдвигаться. Горевать на ходу гораздо легче, поверь моему опыту. Шагаешь, мыслями мрачными терзаешься, а потом спохватишься, глядь – и не заметил, как полпути отмахал. А то и больше. И сразу легче становится, и жизнь не такой поганой кажется. Я, когда у меня на душе муторно, либо в драку лезу, либо срываюсь с места и иду куда-нибудь. Завсегда помогает… Ну так что? Остаешься или будем выбираться из этой дыры?

– Остаться здесь?! – переспросил я. – Я что, по-твоему, рехнулся? Не было в роду у Проныр тех, кто похоронил бы себя заживо в горах, да еще имея при себе недельный запас воды! Ты прав: нечего рассиживаться – на востоке нас ждут незаконченные дела. И будет просто глупо бросать их сейчас, когда нас там никто не ищет.

– Вот! Именно это, загрызи нас пес, мне и хотелось услышать! – приободрился Сандаварг. – А то, глядя на тебя, я подумал было, что ты сдался.

– Не дождетесь! – огрызнулся я и погрозил кулаком небесам. – Еще посмотрим, за кем останется последнее слово! Особенно теперь, когда я по-настоящему разозлился!..

Часть третья Буря в Великой Чаше

Глава 13

Аркис-Грандбоул стал крупнейшим городом северной Атлантики по двум причинам. Главная из них – это, разумеется, его географическое расположение. Фактически отсюда начинались три крупнейших западных караванных пути, что были проложены по каньонам Атлантис, Кейна и Зеленого Мыса. Сюда же тянулось большинство всех караванов, идущих по ним в обратном направлении. Тут сходилась половина восточных гидромагистралей, и каждый третий прибывший в город танкер сливался в местные водохранилища. Благодаря бесперебойным поставкам воды и разветвленной оросительной системе Аркис-Грандбоул был окружен гигантским кольцом полей, садов и фруктовых рощ. А в самом городе имелась даже такая немыслимая роскошь, как парк с фонтанами. Ну и как можно не упомянуть о знаменитом Сердце Мира – пригородном рынке, где можно раздобыть все, что угодно – хватило бы только терпения объехать километры развалов, лотков и торговых палаток.

Второй причиной, по которой Аркис-Грандбоул превосходил по количеству населения своего собрата по западную сторону Хребта – Аркис-Гамильтона, – был священный статус, коим обладала столица восточной Атлантики. Наши историки так и не пришли к единому мнению, что возникло раньше – Аркис-Грандбоул или церковь Шестой Чаши. Но одно известно точно: вначале появилась сама Чаша. Без нее ни тот, ни другая либо не зародились бы вообще, либо зародились, но существовали ныне в другом облике и под другими названиями.

Великая Чаша, она же Сосуд Ангела и Колыбель Новой Веры!

Как любой из перевозчиков, я могу говорить о ней совершенно беспристрастно. Среди нашего брата принято поклоняться не Чаше, а богине Авось, вера в которую сводится к соблюдению лишь одной заповеди: молись, когда тебе действительно хреново, а в остальное время не докучай покровительнице своим нытьем. Отсюда, соответственно, и вывод: чем реже мы возносим молитвы и отвлекаем ими Авось, тем больше шансов, что она расслышит голос того перевозчика, кто действительно нуждается в ее помощи. Очень практичная, необременительная религия, согласитесь.

В церкви Шестой Чаши все иначе, ведь недаром она величает себя единственной законной дщерью всех церквей Брошенного мира. Уйма заповедей, ритуалов, непременное посещение служб, регулярные пожертвования, целый свод молитв на все случаи жизни… И – вечная надежда, что Септет Ангелов расслышит твой голос среди тысяч обращенных к нему других голосов. Неудивительно, что прагматичные Проныры предпочли в свое время культ Авось. Вероятность выпросить у нее помощь была не ниже и не выше, зато хлопот и затрат в связи с этим возникало не в пример меньше…

Однако стоп: раз я пообещал говорить о Церкви беспристрастно, значит, придется оставить эти предвзятые сравнения и перейти к голым фактам. Пусть они отвечают сами за себя, тем более что спорных среди них практически нет.

Итак, вначале была Чаша…

Или нет, как ни крути, а придется начать рассказ об Аркис-Грандбоуле с более давних времен. А именно – с года Всемирного Затмения. Бесспорно, самого тяжелого года в долгой истории Человечества.

Каким был мир в эпоху Чистого Пламени, можно узнать, если подняться к его рубежу, на край любого крупного атлантического плато, не обязательно Великого. Также не обязательно при этом рисковать: пересекать рубеж и подниматься выше – туда, где воздух сильно разрежен, а небо даже днем остается черным и звездным. Все, что вы захотите выяснить, найдется в избытке у края плато.

Не обращайте внимание на следы метафламма. Сделайте вид, что их нет, и просто включите вашу фантазию. И тогда, уверяю, вам не составит труда увидеть в выжженных солнцем руинах прежние величественные строения, в ржавых, измятых остовах – изящные скоростные автомобили, а под грудами рассыпанного повсюду мусора – шоссе и улицы, по которым те автомобили ездили. И, конечно, вы сможете представить хозяев Брошенного мира, что обитали в этих домах, водили эти машины и ходили по этим улицам, понятия не имея, где и в каких условиях придется жить их немногочисленным потомкам.

Попробуйте, напрягите воображение, и все у вас получится. Не так уж давно мы стали теми, кто мы есть сегодня, чтобы наша генетическая память не помогла нам воскресить картины безвозвратно исчезнувшего прошлого.

Год, по прошествии которого Ад и Рай в представлении человека поменялись между собой местами, был неспроста назван годом Всемирного Затмения. Первыми признаками надвигающейся беды стали круглые черные пятна, что возникли из ниоткуда и были видны на ночном небосклоне по всей Земле. В течение двух суток они непрерывно росли и сначала закрыли собой три четверти звезд, а затем, буквально в один день, – Солнце и Луну.

Планету окутала тьма. Но не кромешная, поскольку заслоняющие свет пятна не соединились между собой, и в эти разрывы наши светила продолжали изливать на Землю свои скупые лучи. Днем небо над ней напоминало куполообразную сияющую клеть с круглыми отверстиями, которая ночью чернела и покрывалась блестками звезд. Во всем этом, безусловно, присутствовала своеобразная и грандиозная красота. Вот только столкнувшиеся с неведомым космическим ужасом земляне вряд ли могли оценить ее по достоинству.

Тьма принесла за собой холод, страх и панику. На фоне разгоревшихся повсюду беспорядков мало кого удивило известие о том, что покрывшая планету «скорлупа» располагается от ее поверхности на высоте восьмидесяти тысяч километров и является искусственным металлическим сооружением. И без официального заявления ученых мир уже готовился к встрече с инопланетными братьями по разуму. Правда, было все еще неясно, чем именно их встречать: цветами или ядерными ракетами.

Заключившая планету в панцирь, эскадра из ста девяноста пяти летающих тарелок недолго пребывала в бездействии. На посылаемые им сигналы все они спустя неделю ответили дружным запуском ста девяносто пяти грибовидных объектов. Каждый из них вылетел из центра своей «тарелки» и устремился к Земле шляпкой вперед по строго вертикальной траектории. Синхронность вылета объектов и равномерный разброс предполагаемых мест их приземления указывали на то, что нас подвергли орбитальной бомбардировке, после которой с поверхности планеты исчезнет все живое. Или же, что более вероятно, сама она будет обращена в пыль – размеры бомб и их количество указывали именно на это.