Грань риска

— Ну, мы сохранили далеко не все, — ответила Ким. — Раньше наши владения включали в себя то, что сейчас называется Беверли, Дэнверс и Пибоди, не считая Салема. В Салеме нам теперь принадлежит лишь небольшая часть прежнего поместья. Но и сейчас это достаточно изрядный кусок земли не меньше нескольких акров, я, к сожалению, не помню точно, сколько именно.

— Однако это необычно, — восхитился Эдвард. — Например, я унаследовал от своего отца его зубные протезы и мастерок каменщика. Сама мысль о том, что можно ходить по земле, которую триста лет назад топтали твои предки, сводит меня с ума. Я всегда думал, что подобное могут испытывать только члены королевских фамилий Европы.

— Я не только могу ходить по этой земле. Я даже могу поселиться в доме, — похвалилась Ким. — Старый дом стоит до сих пор.

— Ну, это уже розыгрыш, — удивился Эдвард. — Я не настолько легковерен, чтобы поверить еще и в это.

— Я и не думала вас разыгрывать, — возразила Ким. — И не так уж это необычно. В Салеме вообще полно домов семнадцатого века, включая и те, которые принадлежали казненным ведьмам, например, дом Ребекки Нерс.

— Я не имел ни малейшего представления об этом, — признался Эдвард.

— Вам надо как-нибудь съездить в Салем, — предложила Ким.

— В каком состоянии сейчас дом? — спросил Эдвард.

— Думаю, что во вполне приличном, — ответила Ким. — Я очень давно там не была, кажется, с тех пор прошла целая вечность, я тогда была еще маленьким ребенком. Но для дома, выстроенного в тысяча шестьсот семидесятом году, он выглядел очень пристойно. Потом этот дом купил Рональд Стюарт. Это его жена, Элизабет, была казнена по обвинению в колдовстве.

— Я помню имя Рональда из тоста Стентона, — сказал Эдвард. — Он был первым из клана Стюартов, кто закончил Гарвард.

— Этого я не знала, — призналась Ким.

— Что вы с братом собираетесь делать со своей собственностью в Салеме?

— Пока ничего, — ответила Ким. — По крайней мере, до тех пор, пока Брайан не вернется из Англии, где он сейчас, продолжая семейную традицию, изучает судостроение. Примерно через год он приедет, тогда мы и решим, что нам делать с поместьем. К сожалению, это наследство обойдется нам в копеечку — очень высоки налоги и очень дорого стоит содержать такой старый дом в порядке.

— В этом старом доме жил ваш дед? — спросил Эдвард.

— Боже мой, конечно же, нет, — ответила Ким. — В этом доме уже много лет никто не живет. Рональд Стюарт впоследствии купил землю, построил на ней новый дом и переехал с семьей туда. В старом доме жили только наемные работники и слуги. За много лет новый дом понемногу ветшал и неоднократно ремонтировался и перестраивался. Последний раз его реконструировали в начале нашего столетия. Вот в этом-то доме и жил мой дед. А вообще это место лучше обходить стороной — огромный старый пустырь, продуваемый насквозь всеми ветрами.

— Бьюсь об заклад, что ваш старый дом имеет большую историческую ценность, — предположил Эдвард.

— Салемский институт «Пибоди-Эссекс» и Общество охраны памятников старины Новой Англии проявляли заинтересованность и хотели купить у нас старый дом, — рассказывала Ким, — но моя мать воспротивилась. Ей очень не нравится эта идея. Она боится, что там найдут какие-то новые свидетельства причастности моей прапрабабушки к колдовству.

— Это плохо, — произнес Эдвард. Он снова начал заикаться.

Ким взглянула на него. Он явно нервничал, хотя притворялся, что внимательно следит за игрой перуанцев.

— Что-то не так? — спросила Ким. Она ощутила, что Эдвард испытывает какую-то неловкость.

— Нет, — с видимым трудом произнес он. Эдвард несколько мгновений колебался, потом решился: — Мне очень неловко, я понимаю, что не следует просить об этом, и если вам моя просьба покажется неуместной, просто скажите «нет». Я все пойму и нисколько не обижусь. Я осознаю, что с моей стороны этот вопрос и просьба могут показаться бестактностью.

— В чем состоит просьба? — спросила Ким. Она уже поняла, что последует за этой преамбулой.

— Я много читал об этом деле, я уже говорил вам об этом, — начал Эдвард, подбирая слова, — но я хочу спросить, не могу ли я посмотреть ваш старый дом. Мне в самом деле очень хочется это сделать. Еще раз извините, понимаю, что не должен был просить об этом.

— Я буду рада показать вам дом и участок, — с облегчением произнесла Ким. — В эту субботу я как раз свободна. Мы можем поехать туда, если вас устраивает. До этого я успею взять ключи у нашего адвоката.

— Это не слишком затруднит вас? — спросил Эдвард.

— Вовсе нет, — ответила Ким.

— Суббота меня вполне устроит, — согласился Эдвард. — В качестве ответной любезности позвольте мне пригласить вас пообедать со мной в пятницу вечером.

Ким улыбнулась:

— Принимается. Ну, а теперь я, пожалуй, пойду домой. Завтра я должна быть в госпитале в семь тридцать. Это ужасно рано.

Они поднялись с бордюра и направились к входу в подземку.

— Где вы живете? — спросил Эдвард.

— На Бикон-хилл, — ответила Ким.

— Я слышал, это красивый район.

— Мне удобно добираться оттуда в госпиталь. К тому же у меня очень хорошая квартирка. Жалко, что в сентябре мне придется съехать оттуда. Подруга, с которой я живу, выходит замуж, а квартира снята на ее имя.

— У меня примерно те же проблемы, — пожаловался Эдвард. — Я живу в роскошных апартаментах на третьем этаже частного дома. Но у владельцев вот-вот должен родиться ребенок, и им станет тесно. Так что к первому сентября мне придется освободить помещение.

— Очень прискорбно это слышать, — посочувствовала Ким.

— Ничего страшного нет, — возразил Эдвард. — Я уже давно собирался сменить квартиру, да все почему-то откладывал.

— А где вы живете?

— Недалеко отсюда. Пешком можно дойти за несколько минут. — Он слегка поколебался. — Если хотите, можем зайти ко мне.

— Может быть, но в другой раз. Мне и, правда, надо завтра очень рано встать.

Они подошли к входу в метро. Ким повернула голову и заглянула в светло-голубые глаза Эдварда. Ей понравилось то, что она там увидела. Там было понимание.