Грани: Система Иерархии
Шрифт:
– Стажеры, разрешаю подсказку. Почему вас так мало?
– Не все готовы принять настоящее положение вещей и объективную реальность – выдало благодарное за подсказку пополнение в виде здоровяка с наружностью бывшего спецназовца.
– Молодец стажер Ясень. Верно, кадры решают все. Еще один наводящий для понимания вопрос … заткнитесь гранд Клим – не доводите пополнение до деградации, дайте и мне такую возможность – пресек я земного коллегу.
Тот сокрушенно вздохнул и примирительно поднял руки.
– Итак, кто может мне ответить – какие самые большие кузницы кадров Системы была развернута на грани фазового перехода Земли в новую эру?
– Самыми большими течениями, выводящими поточное трехмерное сознание человечество на ступень
– Верно стажер Герат. Это те основные течения, которые дают основному потоку учеников потенциальную возможность выйти, дорасти своими кондициями до уровня сотрудничества. Вот этим вы и будете заниматься. Самым горячим и нетерпеливым скажу: сражения возможно только после того как набран личный состав. Теперь разобьемся на группы согласно своим костылям: буддисты пойдут к Шри Чинмою, сторонников же Аллаха попросим заняться суфистами.
В зале возникло упорядоченное движение, курсанты разошлись по обозначенным зонам, занимая место за терминалами. Предо мною осталась совсем небольшая горстка курсантов с жадной завистью смотрящих как Клим, подобно апостолу Петру у райских врат производит разделение каждому по вере его.
– А как же мы?
– Стажер…
– Пень… смущенно пролопотал верзила, по всей видимости, коллега и сослуживец Ясеня.
Но рядам стажеров прошла дружная волна хохота.
– Хм... связка Ясен Пень ну и прочие, прости Господи, мученики, займутся шепанутыми. И если кого-то рассмешил оперативный псевдоним стажера Пня, могу сообщить, что псевдоним этот дан вовсе не за тупость, а за мужество в борьбе с самим собой. Именно так. Многие ли из вас смогут взрастить в себе новую личность, когда старая почти погибла и отсечена от Древа Жизни? То-то, курсанты, а он смог даже на куцом обрубке своей прежней, ненужной жизни ее создать. Не спешите делать поспешных выводов о другом из крылатого строя исходя из звучания его позывного.
– А почему вы нас назвали мучениками? Наверно что бы подчеркнуть важность нашей работы?
– Нет, стажер Медея, в самом прямом – довести до уровня сотрудника человека прослушавшего курс школы единого принципа практически невозможно. Не верите? Посмотрим.
– 02 -
– Что у нас по кадрам, Клим?
– По первым двум группам все более-менее. Успеваемость нормальная: ислам не зря переводится как покорность. Включенные нашими курсантами на земном уровне потихоньку начинают работу над собой. С буддистами немножко сложнее, сам знаешь, вечно о нирване грезят, о развоплощении. У тебя-то как?
– Сам знаешь, монастыри в запустении, включенных там мизер, вышедших на более глубокую работу еще меньше.
– Борей, не увиливай. Что у тебя по ШЕПу?
– А что может быть хорошего по ШЕПу? Как всегда, из потенциальных кандидатов большая часть люди, мягко говоря, преклонного возраста, какое тут качественное изменение сознания? Есть, конечно, работающие над собой, но даже они вместо углубления в себя впадают в маразм миссионерства. Каждый мнит себя особым: личный путь, личные испытания.. а программа то общая. Увы, вероятность вырождения ШЕПа в голландец более чем высока…
– Ну да, а если учесть скольких двинутых притягивает потоком, от осознания важности личного пути крыша ехать начинает у многих. Ты статистику по душевнобольным после посещения ШЕПа смотрел? И я смотрел. Им бы работать над собой, подтягивать себя, и вместе с тем земной уровень, как там по их терминологии?
– Крест жертвенности.
– Точно, им бы крест жертвенности подтягивать, да в семьях своих порядок наводить и стараться жить иначе, а они только говорят иначе, а живут как прежде. Да ладно, хватит о больном, пошли, посмотрим, как твои ребятки опекают своих земных питомцев.
– 03 -
–
Кто у нас тут? Выведи полные данные. Ага, хорошо. Ну и что с ней будешь делать?– Вторая половина жизни, не активизированная космическая программа, тоска и томление из-за невозможности реализации. Думаю стандартный метод адаптации после посещения курсов школы единого принципа.
А ты сюда смотрел? – Борей сдвинул в сторону ряд данных – видишь четкая магическая составляющая в поле рода. Ну и что толку, что умершие мотают свой срок в сферах весьма отдаленных? Вот сюда смотри… вот, он ткнул пальцем в поле реальности – видишь? К ее полю уже приспособились нижние. Откроешь ей не глядя канал и дальше что? Цапнут и ищи ее потом за тридевять земель. Тебя-то зеленого лезть не заставят, нам вниз потом мотаться придется.
– Тогда не буду открывать ей канал.
– Как все у тебя просто: буду - не буду. Разверни объем.
Операторы оказались в толкучке большого города. Под нужным серым дождем сновала толпа людей, втискиваясь в узкое жерло подземного перехода. Обыкновенная жизнь обыкновенных людей, обыкновенная борьба за божественные души.
Каждый день одно и то же. Опостывшие коллеги по работе. Вечные сплетни и перемывание костей бесчисленным мужьям, сыновьям, любовникам и любовницам. Обсуждение паршивости качества недорогих колготок купленных по дешевке в ближайшем бутике, мужа пьяницы и бабника что испортил всю жизнью. Серость, серость одна сплошная серость. Единственное что грело душу это воспоминания о школе, о поле единства которого не ощущала прежде, о возможности иной, другой жизни наполненной смыслом, радостью, да радостью, чистой, наивной и светлой радостью которую она не ощущала наверное с самого детства. Да и было ли светлым детство?
Она шла по ступенькам погруженная в свои раздумья, как вдруг ей на встречу выскользнула цыганка в цветастой затасканной юбке.
– Ай, красавица. Иди сюда милая. Вижу красивая, умная, а счастья нет у тебя. Давай погадаю, правду всю расскажу.
– Ясень, внимание, точка воздействия.
За спиной пожилой цыганки, окруженной выводком галдящей и попрошайничающей детворы, моментально нарисовался незримый субъект подозрительной наружности.
– Ясень, время, тормози время, тормози время. Растягивай на себя… да не так … ну мышкой пробуй, если привык по старинке, ох уж мне этот Майкрософт.
– Тяну.
– Мягче тяни, подстраивайся под волну темного, а то он нас сейчас просечет, а потом исками встречными завалит от своего ведомства.
Вера стояла, не понимая, что от нее хочет цыганка, пытаясь понять то ли попрошайничает по своему обыкновению то ли что-то еще. Голова вся гудела после долгого и утомительного трудового дня, а тут еще этот дождь.
– Ясень, в поле воздействия входит, мент, ой прости ты ж сам из бывших. Так, прикоснись к сознанию, да не к моему, молодо-зелено, к его.
– Это же нарушение права свободного выбора!
– Кто ж тебе его зомбировать даст? На мысленном уровне посыл через канал Ангела Хранителя. Нет, он не против.
У перехода подземки стоял с кислой скучающей физиономией гражданин наружности обрюзгшего милицейского типа с толстой кожаной папкой под мышкой. Незримо для смертных над его головой проступил грустный лик Ангела-Хранителя. Чему ж ему радоваться, если за всю свою бессовестно растранжиренную жизнь опекаемый им человек так и не воспользовался своей совестью? Он едва заметно кивнул операторам, темный негодующе зашипел, крепче вжимаясь в тень, а под ноги Вере из перехода с истошным воем кинулась ополоумевшая кошка, опрокинув в последнем спасительном прыжке лежащий на хлипком картонном ящике у примостившейся рядом убогой нищенствующей бабушки нехитрый товар.