Граница вечности

Пока Дейв бренчал, Баз взял бас-гитару и стал ему подыгрывать, а Лу сел за ударные инструменты и начал негромко барабанить. Они импровизировали минут пятнадцать-двадцать, когда Дейв перестал играть и произнес:

— Что случилось с Валли?

Он вышел из студии и направился к жилому дому. Все остальные последовали за ним.

Они обнаружили Валли на кухне. Он лежал, растянувшись на полу, а из его руки торчал шприц для подкожных инъекций. Он укололся, как только получил товар.

Бип склонилась над ним и осторожно вынула иголку.

— Он будет в отключке до утра, — сказала она. — Простите.

Дейв выругался. Это был конец дневной работы.

Баз сказал Лу:

— Не пойти ли нам в кантину?

У подножия холма находился бар, в основном посещаемый мексиканскими сельскохозяйственными рабочими. У него было нелепое название «Майская ярмарка», поэтому они называли его «кантина», что по-испански «столовая».

— А что? — ответил Лу.

Ударник и ритм-гитарист ушли.

— Помоги отнести его в кровать, — попросила Бип.

Дейв взял Валли за плечи, а Бип — за ноги, и они отнесли его в спальню. Потом они вернулись на кухню. Бип облокотилась на стойку, пока Дейв заваривал кофе.

— Он наркоман? — спросил Дейв, разворачивая бумажный фильтр.

Бип кивнула.

— А этот альбом мы сделаем, как ты думаешь?

— Да! — воскликнула она. — Пожалуйста, не бросай его. Я боюсь…

— Хорошо, успокойся.

Он включил кофеварку.

— Я управляюсь с ним, — в отчаянии сказала она. — Он держит себя в руках по вечерам, довольствуясь небольшим количеством, когда работает, а потом рано утром он вкалывает дозу и отрубается. Сегодня было что-то необычное. С ним не часто происходит такое. Обычно я размечаю дозы.

Дейв пришел в ужас. Он взглянул на нее.

— Ты стала няней у наркомана.

— Мы принимаем такие решения, когда мы молоды и глупы, а потом приходится всю жизнь страдать, — сказала она и заплакала.

Дейв обнял ее за плечи, и она зарыдала у него на груди. Он оставался неподвижным, пока перед его рубашки не намок, а кухня не наполнилась ароматом кофе. Потом он осторожно высвободился и налил две чашки.

— Не беспокойся, — стал он успокаивать Бип. — Сейчас, когда мы знаем проблему, мы можем работать с поправкой на нее. Когда Валли будет в лучшей форме, мы будем делать самое трудное: сочинять песни, гитарные соло и вокал. Когда он будет отключаться, мы будем записывать аккомпанемент и делать черновое микширование. Вместе мы справимся.

— Спасибо тебе. Ты спасаешь ему жизнь. Не могу передать, как я рада. Ты такой хороший. — Она встала на цыпочки и поцеловала его в губы.

Дейва захлестнули странные чувства. Она благодарила его за то, что он спасает жизнь ее дружка, и в то же время целует его.

Потом она сказала:

— Я была такой дурой, что ушла от тебя.

Это было проявлением неверности по отношению к человеку в спальне. Впрочем, верность никогда не была ее сильной стороной.

Она обхватила его за талию и прижалась к нему.

Несколько мгновений он не дотрагивался до нее, но потом сдался и тоже обнял ее. Вероятно, верность также не была его сильным местом.

— Наркоманы не часто занимаются сексом, — сказала она. — И он тоже.

Дейв почувствовал себя неуверенно. В глубине души он сознавал, что это должно случиться, как только она подъехала в своем красном лимузине с откидным верхом.

Он начал дрожать, потому что очень хотел ее.

Однако он ничего не сказал.

— Пойдем в кровать, — предложила она, — и займемся любовью, как раньше, лишь один раз, ради того, что было.

— Нет, — сказал он.

Но он пошел.

* * *

Они закончили альбом в тот день, когда умер директор ЦРУ Эдгар Гувер.

На следующий день за завтраком в полдень на кухне фермы «Дейзи» Бип сказала:

— Мой дед — сенатор, и он говорил, что Гувер любил сосать член.

Они все изумились.

Дейв усмехнулся. Он был уверен, что старый Гас Дьюар никогда не говорил в присутствии внучки «сосать член». Но Бип любила употреблять такие выражения перед ребятами. Она знала, что это заводит их. Она была проказница, и это подзадоривало ее.

— Дедушка говорил мне, — продолжала она, — что Гувер жил со своим помощником Толсоном. Они везде бывали вместе, как муж и жена.

— Это из-за таких людей, как Гувер, о нас, гомосексуалистах, плохо отзываются, — заметил Лу.

Валли, вставший необычно рано, обратился ко всем за столом:

— Слушайте, когда выйдет альбом, мы будет давать концерт по случаю воссоздания группы?

— Да, — сказал Дейв. — А что вдруг тебе это пришло на ум?

— Давайте воспользуемся этим для сбора финансовых средств для Джорджа Макговерна.

Идея сбора средств рок-ансамблями для либерального политика овладевала сознанием. Макговерн был главным претендентом на выдвижение кандидатом в президенты от демократической партии на предстоящих в этом году выборах. Он резко выступал против участия США в войне во Вьетнаме.

— Прекрасная идея, — воскликнул Дейв. — Делает рекламу нам и способствует окончанию войны.

— Я за, — сказал Лу.

— Я остался в меньшинстве, но согласен, — сказал Баз. Лу и Баз вскоре уехали, чтобы успеть на самолет до Лондона. Валли пошел в студию, чтобы убрать гитары в футляры. Эту работу он не доверял никому.

Дейв сказал Бип:

— Ты не можешь просто так уехать.

— Почему?

— Потому что в течение последних шести недель мы до потери сознания отдавались друг другу каждый раз, когда Валли отрубался.

Она усмехнулась.

— Ведь было здорово.

— И потому что мы любим друг друга.

Дейв подождал, подтвердит ли она это или будет отрицать.

Она не сделала ни того, ни другого.

Он повторил:

— Ты не можешь просто так уехать.

— Что еще мне остается?

— Поговори с Валли. Пусть он найдет другую няню. Возвращайся и живи здесь.

Бип покачала головой.

— Я познакомился с тобой десять лет назад, — продолжал

— Дейв.

— Мы были любовниками. Мы обручились и хотели пожениться. Думаю, я знаю тебя.

— И что?

— Ты любишь Валли, заботишься о нем, ты хочешь, чтобы ему было хорошо. Но ты редко занимаешься любовью с ним, и, что поражает, ты ничего не имеешь против. Это говорит мне, что ты не любишь его.

Она и на этот раз не подтвердила и не опровергла то, что он сказал.