Граничные хроники. В преддверии бури

– Ну, я пойду, серкулус, – обратился к нему, с трудом сдерживая рвущиеся наружу зевки, сонный начальник ночной смены.

– Ах, да, конечно, ступай, – кинул тому серкулус.

Ацту в ответ тоже качнул головой и направился вслед за удалившимися сослуживцами. Дэз без особого интереса проводил его взглядом. Вздохнул. Уж что-что, а разговорчивость начальника ночной смены он никогда не любил, потому и поставил его на нынешнюю должность. Лучше видеть его спящее на ходу тело, чем внимать безостановочному трепу.

Серкулус Дэзмунд Смитт откинулся на спинку стула, прикрыл глаза и по инерции потянул к себе коробочку с плюшками. Ванага все-таки мастер выпечки, и не отведать ее фирменных плюшек на завтрак было сродни форменному преступлению. Он прожил достаточно долго, чтобы понять: лучше хорошей плюшки за завтраком на этом свете нет ничего. К тому же лишь утром Дэз намеренно ел сладкое, так как в оставшуюся часть дня он себе подобных вольностей не позволял. Не потому, что фигуру берег, а потому, что напрочь забывал.

Серкулус пригубил горячий черный кофе. Совсем немного. Лишь для того, чтобы ощутить аромат, а не утолить жажду. Хотя теперь Дэз и остался один на один с собой, но он прекрасно понимал, что в общей столовой на Нужном этаже одиночество ему не грозило. Не то чтобы здесь было как-то по-особому шумно или людно. Нет. Просто тут всегда кто-то был. Вот и смены поменялись местами, а жители Гильдии Ветра просыпались и засыпали, чтобы однажды, выбравшись из оков подземного лабиринта, прийти сюда за недорогой, но качественной едой. Традиция. Хотя скорее необходимость, ведь вряд ли кто-либо из местных решится ради своего кровного пайка подняться на Верхние этажи, да и дома готовить тут не принято. Дэзмунд Смитт работал и жил в Пути очень долго и все же так и не смог припомнить какого-либо момента, когда в этой общей столовой было бы по-настоящему пусто.

Так и сейчас, хотя и было ощущение некой безлюдности, но оно казалось каким-то ненастоящим, обманным.

В такие часы, между новым днем и прошедшей ночью, он любил наблюдать за все еще полусонными, как ни крути, посетителями. Может, природная наблюдательность и была в такие моменты ненужной обузой, но серкулусу нравилось приглядывать за всеми здешними утренними постояльцами и теми, кто в силу тех или иных причин оказался здесь случайно.

Вон за стойкой, прикрытая стеной из бутылок, дремлет Ванага. Утренняя смена для нее завершилась, и она пытается хоть немного перекурнуть перед очередным потоком, одних ей ведомых, кухонных дел. Дэз с трудом угадывает искаженное, точно выпавшее из калейдоскопа ее лицо, отраженное в прозрачных полупустых бутылях. Оно серо-синее, почти черное, точно лицо давнего покойника.

За раздачей блюд поставлена Сокши. Большерукая троллиха меланхолично накладывала что-то бурое на тарелку. Вот она уже готова передать эту абсолютно неаппетитную бурду гному, но почему-то не торопится это сделать. Мешкает. Гном же, глядя на нее, медленно истекает слюной, точно не ел ничего, как минимум, неделю. Этих двоих разделяет огромный стол с все еще горячими блюдами, уютно примостившимися на нем так, что не было свободного места. Эдакий рог изобилия, размером с миниатюрную взлетно-посадочную полосу, сплошь покрытую серебристыми листами металла. Стол был огромен, но еще больше казалась троллиха, нависающая над ним, как исполинская статуя из древних кварцевых пород. Может, оттого лохматый гном, жадно ждущий свой завтрак, казался капитану таким карликом.

Он знал этого гнома. Тортрон был на подхвате у Соши, но иногда он видел его в лабораториях Железной Башки Брая. Частенько здоровались и, кажется, даже успели обменяться парой-тройкой фраз. Позади троллихи стоял огромный кухонный шкаф, забитый всякой, нужной лишь им одним, всячиной. А еще там была клетка. Огромная и кривая, с тонкими, частыми и неимоверно прочными прутьями. Гном, видимо, рассматривал ее. Как и все, кто приходил сюда. Все-таки гремлины – настоящая редкость в наши дни. Правда, сам гремлин не был рад такому пристальному интересу к своей особе. Он обычно исподволь поглядывал на посетителей, которые хоть краем глаза касались его персоны. По-видимому, маленький забияка что-то замыслил, раз никак не реагировал на заинтересованность гнома. Это для него необычно. Редко когда он просто так буравит своими глазами-бусинками спину Сокши. Он явно что-то замышлял. Вот только что, Дэз вряд ли узнает. У него и так много дел, а задерживаться в общей столовой ради подобного зрелища – напрасная трата времени. Тем более – сегодня.

Что до посетителей, таких же ветреных жителей этого нестройного мира, то их немного как для такого времени. В большинстве своем лишь постояльцы.

Парочка медиков с утренней смены тихо о чем-то беседовали за угловым столом. Недалеко от них за чашкой утреннего кофе читал свежую газету Тинори, еще одна утренняя пташка. Совсем рядом судачили двое мальчишек с Темного этажа. Светловолосый эмпат, сидевший лицом к Дэзмунду Смитту, распрощавшись со своим приятелем, собирался уходить, но его сосед – темноволосый паренек, наоборот, никуда не спешил и остался в столовой даже после ухода друга. Вот такой он – первый и, как Дэз надеялся, последний некромант, когда-либо живущий в Гильдии Ветра. Серкулусу не нравилось то, что один из путников занимается подобным делом. Порой даже сам Дэзмунд Смитт задавался вопросом: откуда столько в Пути подобных личностей? Да, что поделаешь, серкулус искренне недолюбливал мастеров темного искусства, хотя лично к этому мальцу какой-либо неприязни не испытывал. По крайней мере, старался.

Удивительное дело, отметил про себя Дэз, ведь никого из Серого этажа не было. Вот кто действительно любил раннюю еду. Серкулус понимал, что парней из разведки или тех же исследователей могли просто занять неотложные дела, но чтоб не было личного секретаря госпожи правительницы – Арвэя Бакши – неслыханно. Он не пропускал ни единого подобного завтрака вот уже на протяжении многих лет. Но сегодня его столик был пуст. Бывает же такое.

Дэз помассировал свои виски. Его не покидало ощущение, что сегодня что-то где-то было не так. Но что именно, он никак не мог понять.

7:00

– И это мой кофе? – вроде бы Соша не кричала, да и совершенно не вселяла какой-то ужас, вовсе нет. Но было в этих ее словах сокрыто нечто похожее на пресловутую угрозу с какими-то осуждающими нотками.

Не то чтобы Тортрон Скалозуб боялся какой-то эолфки, но что-то в ней было. Нечто опасное, к чему лучше было бы вообще не прикасаться.

– Что-то не так? – осмелился наконец произнести гном.

По правде говоря, он особо не хотел что-либо говорить, но повисшая пауза казалась ему еще более устрашающей, нежели даже голос главного механика. Потому, наверное, он все же решился, несмотря на внутренний страх.

– Что-то в нем не так? – чуть ли не дословно повторила Соша слова Тортрона. – Что-то в нем не так? Ты хоть что-то понимаешь? Нет, скорее запоминаешь?

Сохиши Шиско, чья макушка едва достигала подбородка Тортрона, даже по эолфийским меркам считалась малюткой. Но, несмотря на это, гному она всегда казалась каким-то устрашающим великаном, чуть ли ни с джолу ростом.

– Э-э… – попытался выдавить из себя хоть что-то гном, но слова костью застряли у него где-то между трахеей и гортанью.

– Повтори, стервец, что я тебя просила принести.

– Двойной латте с корицей, десятью граммами шоколада, щепоткой мускатного ореха, столовой ложкой карамели и пятью щепотками сахара. А в дополнение двухсантиметровая двуцветная пенка с шоколадным напылением в виде сердечек, – на одном дыхании, точно произнося молитву, выдохнул гном.

Соша, преисполненная мрачной решимости, все еще пыталась прожечь в черепе Тортрона небольшую, но весьма убийственную дыру. Провести показательную трепанацию, дабы наставить своего подчиненного на путь истинный и праведный. Однако кровопускания так и не произошло. Черепная коробка гнома не обзавелась неожиданным лишним отверстием, а это значило лишь одно: самый ужасный ураган пронесся мимо Тортрона и умчался куда-то прочь, оставив после себя только поломанные ветки.