ГРАС. Цикл

Но сейчас он не столько охранял штаб, сколько занимался отлаживанием компьютерной программы, позволявшей ему записывать голосами других людей сочиненные им самим диалоги. В компьютер были заложены несколько десятков записей разговоров Борисова, Ларькина, Ахмерова и самого Ильи. Программа обработала и изучила тембры и частоты голосов, и теперь Большаков мог заставить электронных Ренатов и Виталиев произносить такие слова и фразы, которых обладатели голосов не только не произносили, но о которых и не додумались бы. Дело было, в общем, немудрящее, такие программы появились уже несколько лет назад. Всё, что делал Илья, — доводил до ума дебильную зарубежную программу так, чтобы она правильно расставляла ударения во всех словах и чтобы работать с ней было удобно лично ему. Во время работы он пару раз вожделенно посмотрел на стоявшую неподалеку бутылку своего любимого темного «Толстяка», которым решил вознаградить себя за труды.

Вскоре первый этап был закончен. Илья, не вставая, дотянулся до бутылки, откупорил её, наполнил специально предназначенную для таких целей красивую хрустальную кружку и, по-кошачьи блаженно жмурясь, отхлебнул пивка. Ублажив себя таким образом, он потянулся к клавиатуре и некоторое время развлекался, заставляя машину рассказывать похабнейшие анекдоты голосом Ларькина, прочитать отрывок из «Дианетики» голосом Рената, а также исполнить несколько стихов Ахматовой голосом майора. Некоторые номера этого концерта Большакову так понравились, что бункер огласился его ядовитым смехом.

Он прикончил одну бутылку «Толстяка» и поставил на виду вторую, разрешив себе непременно расправиться с ней сразу после окончания работы. Затем Большаков начал собственно работу — поглядывая в лежавшие перед ним бумажки и книжки, он быстро набрал и записал полдесятка диалогов с участием Борисова, Ларькина и себя самого. После этого старлей включил маленький микрофон, встал и начал записывать звуки двигающегося стула, падающей на стол авторучки, шаги и тому подобное. Засим он вернулся в кресло и принялся расставлять эти звуки в сочиненных диалогах, аккуратным движением мыши удлиняя или, наоборот, сокращая паузы между фразами и звуками, регулируя громкость и тембр.

Большаков уже отшлифовал три из намеченных на сегодня пяти кусочков никогда не существовавшей акустической реальности, когда краем глаза заметил движение на одном из охранных мониторов. Он присмотрелся: по дорожке из прессованной гранитной крошки к особняку двигался прапорщик Ахмеров с большой сумкой в руке. Не отрывая взгляда от экранов, Илья нажал одну из многочисленных кнопок на охранном пульте и продолжил свои труды. Минут через десять в коридоре послышались, приближаясь, звуки музыки, защелкал цифровой замок, дверь открылась и в «бункер» вошел, пританцовывая, Ренат.

Подражая моде, бытовавшей некогда у американских негров, он придерживал на плече огромный неуклюжий магнитофон, изрыгавший ритмичные звуки. Пел любимый Ахмеровым Coolio. Ренат, продолжая танцевать, захлопнул ногой дверь и направился к столику возле большаковского кресла. Он добавил к стоявшей там бутылке ещё две, вынув их из принесенного полиэтиленового пакета. Звякнувший пакет он пристроил у стены и в танце сделал широкий полукруг по комнате вокруг «Вампира».

Большаков следил за ним с иронией. Дождавшись, когда мелодия закончится, он спросил:

— У тебя от этого рэпа не болит?..

— Что — не болит? — не понял Ренат.

— Рэпа, — повторил Илья и для ясности постучал пальцем по голове.

— А-а... Да нет, мне нравится! Хорошая музыка, — улыбнулся прапорщик, убавив звук.

—Дорогой мичман, у меня есть для вас запись покруче... —таинственным голосом сказал Большаков и заставил компьютер воспроизвести голосом Ахмерова отрывок из «Дианетики». Ренат внимательно выслушал эту небольшую лекцию и сказал очень серьезно:

— О чем речь, более-менее ясно... Я только не понял, кто этот мужик е таким неприятным голосом.

Он снял с плеча магнитофон, поставил его на пол, вернулся к столику и, открыв одну из принесенных бутылок, угостился.

— Как твоя Зина?

— А-атлищщна! — гордо сказал Ахмеров.

— А Любочка?

— Ощщень хорошшо!

—А Катенька?

— Щщудесна!

— Блин, как ты умудряешься?

—Замещщательна!

— Слушай, так что мы будем делать с телекамерой?

Ренат совсем выключил магнитофон, но продолжал двигаться по комнате в некоем подобии танца, просто выделываясь от избытка жизненных сил.

— Какой? Которую нам на бисетку присобащщили? А какие проблемы?

— Мы можем как-то незаметно её нейтрализовать? Для этого надо на неё дать ложное изображение — не фотографию же перед ней ставить...

— Надо снять с неё изображение, выбрать нужный кусощщек и дать его в записи на передащщик. Только есть одна сложность — на камере стоят электронные щщасы, и на каждом кадре есть щщисло, щщасы, минуты, секунды... Ты сумеешь их заменить?

— Думаю, да. Правда, надо будет одновременно снимать показания таймера с этой камеры и накладывать их на новое изображение. Так ты сможешь незаметно подключиться к телекамере, не прерывая передачи?

— Ка-нещщна! Это ощщень просто технищщески. Берем проводощщек с иголощщкой, втыкаем её в их проводощщек возле камеры и присоединяем ма-аленький приборщщик — проверяем надёжность контакта. Вторую иголощщку втыкаем возле передащщика. Соединяем иголощщки своим проводощщком. То же самое делаем со вторым проводощщком.

— Я понял...

— Разрезаем их проводощщки! Ток пока что, временно, идет по нашим проводощщкам с иголочками. А мы в это время, спокойно, вставляем между их проводощщками...

— ...свой ма-аленькйй приборщщик...

— Нет! Не угадал! Мы им вставляем свой ба-альшой прибор!

— Вот скотина...

— ...Например, твой «Вампир».

— Ну, спасибо за разъяснение. А как же ты незаметно подберешься к их проводкам? Крыша беседки-то видна из-за кустов даже летом. А?

Ренат задумался так, что даже остановился, перестав приплясывать.

— В крыше дырку проделаю, —решил он. —Изнутри буду работать.

— Незаметно пилить, да? Потихоньку так сверлить рядом с микрофоном?

— Придется устроить небольшой ремонт беседки. А что, нельзя?

Вернувшись 1 апреля из аэропорта, они обвешались аппаратурой и потихоньку обследовали все здание штаба, не полагаясь на постоянно работавшие электронные средства охраны. Друзья обнаружили четыре внезапно появившихся прибора электронной слежки, из которых один был установлен в кабинете Борисова, а три — в беседке в садике перед зданием. Очевидно, люди, посетившие их дом за те два часа, когда он пустовал, не были прущими напролом через охранные системы «кабанами», а имели задачу остаться незамеченными. С этой задачей неизвестные справились довольно хорошо — ни одна из пяти телекамер, установленных вокруг здания, их не зафиксировала. Однако проникнуть в здание утренние гости не решились — видимо, у них были свои «приборщщики», указавшие им, что сделать это, не оставив следов, у них никак не получится. Два микрофона в беседке — внутренний и сверхчуткий внешний грасовцы нашли быстро. «Жучок» в кабинете Борисова Ренат обнаружил с большим трудом через три часа поисков.