Гравитация

Я прикладываю карту, ожидая, что двери клеток откроются или, как минимум, вообще ничего не произойдет, но вместо этого на экране появляется новое окошко, запрашивающее семизначный код. Время истекает, а я понятия не имею, какой здесь может быть пароль. Я выглядываю из-под лестницы и кричу:

— Требуется семизначный пароль. Есть какие-нибудь предположения или догадки? Если я введу неверный код, меня могут закрыть.

Из дальней левой клетки доносится мягкий голос, он настолько тихий, что я едва слышу.

— Что вы сказали? — спрашиваю я, подходя ближе. — Я вас не слышу.

Я направляю к клетке фонарик и тут же отступаю назад, тяжело падая на землю.

— Нет. Как такое вообще возможно…?

— Я сказала: «Попробуй «Свобода», — говорит Сибил твердым голосом и с высоко поднятой головой. Даже сейчас она ведет себя, как оперативник, словно ее работа никогда не заканчивается.

— Сибил. Вы последняя, кого я ожидала здесь увидеть.

Как мне кажется, она пожимает плечами, на большее у нее не хватает сил.

— Что я могу сказать? Мною овладело любопытство. — Прежде чем ей удается продолжить, она начинает сильно кашлять. — По всему офису стояло слишком много ксилемы. Я всего лишь хотела посмотреть… Какая ирония, не правда ли?

Я поднимаю бровь. Эти слова определенно не принадлежат Сибил, которую я знаю. Я собираюсь задать ей больше вопросов, но над нами раздается шум, и мои глаза перебегают к лучу света, исходящему с лестницы.

Кто-то идет, а значит, с Гретхен что-то произошло.

Я выключаю фонарик, обхожу клетку и прячусь между ней и стеной, сосредотачиваясь на дыхании. Вдыхаю и выдыхаю, вдыхаю и выдаю, коротко и мягко, надеясь сидеть так тихо и неподвижно, как только возможно.

Распахивается дверь, и из ближайших к ней клеток раздаются пронзительные крики, словно этих людей уже пытают. Он медленно и спокойно идет по комнате, светя перед собой фонариком. Кто бы то ни был, он получает от этого удовольствие: я могу определить это по его легкому сердцебиению и надменному шагу. Я изо всех сил стараюсь на него не наброситься. Дверь открыта, и я боюсь, что кто-нибудь может услышать его крик.

Он с шумом идет вдоль клеток, проводя по ним каким-то предметом, заполняющим воздух глухим стуком. Я стискиваю зубы и сильнее прижимаюсь к клетке, надеясь не причинить кому-нибудь боль. Я понимаю, что если мне не удастся сдержать себя в руках, я просто наброшусь на этого извращенца. Он доходит до последней клетки, разворачивается и шагает обратно с той же беззаботностью. Я слышу, как он заходит под лестницу и включает монитор. Это плохо.

— Какого…? — Выпаливает он.

И тут я понимаю, что на экране до сих пор горит окно безопасности, запрашивающее пароль, и, должно быть, этот парень знает, что только кто-нибудь из руководства оперативников или член парламента мог получить доступ к этому разделу. Я колеблюсь, не зная, что делать, но затем стремительно рвусь вперед, как раз когда он собирается подняться по лестнице. Охранник резко оборачивается, но мои рефлексы острее, и я быстрее. Я подпрыгиваю и ударяю его в лицо, но для такого большого парня этого недостаточно. Я отступаю, чтобы снова его ударить, и вдруг во мне загорается искра, и уже в следующее мгновение я стою над ним, пока тепло заполняет все мое тело. Я останавливаюсь, мое сердце начинает биться сильнее, когда я понимаю, что только что сделала… Лишение, я убила его.

Слезы вырываются быстрее, чем мне удается их остановить. Я только что убила человека оружием, которое Древние использовали против нас. Я чувствую себя ужасно. Как же мне плохо.

— Ари, код! — кричит Сибил.

Я тяжело сглатываю, заставляя себя выкинуть из головы то, что я только что сделала. Вспомню об этом потом, если, конечно, переживу этот день.

Монитор все еще горит, показывая окно безопасности, но мне на глаза попадается кое-что другое. Внезапно меня пронзает страх. На экране ведется обратный отсчет, а это значит, чтобы парламент не запланировал, оно скоро начнется. Я мысленно произношу молитву и печатаю «С-В-О-Б-О-Д-А». Все двери открываются, и все одновременно стараются вырваться наружу, из-за чего дети и пожилые начинают кричать.

— Остановитесь! — выкрикиваю я. — Вам нужны ампулы. Подождите, не толкайтесь, — Прошу я, пока меня окружает толпа людей. — Подождите! У меня есть кое-что, что остановит заражение!

Некоторые поворачиваются ко мне, но многие убежали так быстро, как только могли. Думаю, я не могу их за это винить, только все их действия напрасны. Воздух отравляет их с каждым вздохом, им станет только хуже, и вскоре они будут мертвы.

Я вздыхаю, если бы я только могла сперва раздать им сыворотку, но слишком поздно думать об этом, поэтому я начинаю раздавать лекарство всем, кто остался, говоря им отправиться к порталу. Вскоре сумка опустела, и мне остается только смотреть в наполненные надеждой лица. Мне больше нечего им дать. Вдруг по лестнице сбегает Гретхен, ее футболка запачкана кровью, она снимает рюкзак, и раздает оставшиеся ампулы. При виде нее меня накрывает облегчение. Она достает из сумки новый пузырек и передает его пожилой женщине, рассказавшей мне о комнате под лестницей.

— Портал находится к северу от аэропорта, — рассказываю я ей. — Вы знаете, как туда добраться? Вы уверены, что сможете сделать это?

— Я не собираюсь к порталу. Я отправляюсь домой.

— Но, пожалуйста. Сыворотка будет действовать всего час. Если вы не пойдете, то умрете.

— Милая, — произносит она, беря меня за руку. — Помимо жизни и смерти существует много других вещей. Не стоить жить, если нет возможности быть с теми, кто тебя любит. Я иду домой к своему Генри. Знаю, я долго не проживу, но зато мне удастся увидеть его в последний раз.

Я с трепетом смотрю ей вслед, пока она хромает к выходу в объятия ядовитого воздуха. Мы с Гретхен уже собираемся последовать за ней, когда я замечаю маленькую девочку, примерно восьми лет, сжавшуюся в углу клетки.

— Все в порядке. Теперь ты в безопасности, — Уверяю я ее. — Гретхен, мне нужна ампула. — Я протягиваю руку, но когда в ней так ничего и не оказывается, я бросаю взгляд на подругу. — Дашь еще ампулу?

Она качает головой.

— У меня закончились.

Я перевожу взгляд с нее на маленькую девочку, одолеваемую судорогами.

— Можешь еще раз проверить?

Я снимаю свою сумку-холодильник и тщательно проверяю ее, надеясь, что пузырек просто куда-нибудь завалился, но внутри пусто. И вдруг включается сигнализация. Я не знаю, исходит звук изнутри или снаружи.

— Ари, нам надо идти, — подгоняет меня Гретхен.

— Мы не можем оставить ее здесь, — Я наклоняюсь, чтобы взять ее на руки, и чувствую, как к моей лодыжке прижимается что-то холодное. Я совсем забыла о запасной ампуле, припрятанной в ботинке. Я достаю ее и протягиваю ребенку. — Выпей, и тебе станет лучше. Обещаю.

Она с опаской берет ее дрожащей рукой, но все же прикладывает к губам. Как только девочка выпивает содержимое, я беру ее на руки и бегу к выходу, но резко останавливаюсь. Сигнализация эхом раздается по всему аэропорту, а со всех сторон доносятся приказы командования.

Мы окружены.

Глава 29

Повсюду хаос. Слева и справа стреляют, сзади из аэропорта раздается вой сирен, остается единственный выход — лес, стоящий прямо напротив нас, и половина зараженных уже убежала туда в поисках убежища. Не раздумывая, я мчусь к кромке леса, ожидая, что и Гретхен поступит так. Уже добравшись до зарослей, я останавливаюсь и оглядываюсь в поисках подруги, которая добегает до леса только несколько секунд спустя.