Гравитация
Шрифт:
Именно поэтому, обдумывая слова Саула, я размышлял — как можно использовать его помощь на пользу ей и мне, нашим отношениям.
— Возможно, однажды Вам пригодится моя помощь, — произнес Саул, поднимаясь со светлого плетеного стула.
— Не сомневаюсь в этом, — я улыбнулся своему гостю.
Белые стены, высокие потолки. Монотонный мерзкий писк приборов. Позади осталась кровь на блеклом снегу, много крови. Люди в черном камуфляже, огни машин, расплывчатые пятна лиц врачей. Я проваливался в черноту и возвращался
Я знал, что выживу, но так же знал, что ничто больше не будет как прежде. Операционная лампа растекалась светлым пятном, и этот свет медленно начинал тускнеть. Голоса врачей затихали где-то очень далеко.
Саул стоял рядом, наблюдая за происходящим. Его выражение говорило, что он доволен всем и не испытывает беспокойства. Это было пугающим, как и то, что только теперь я понял, что этот пожилой мужчина почему-то похож со мной внешне. В жизни бывают всякие нелепые совпадения, но теперь я внезапно прозрел. И это откровение не стало приятным. Я не нуждался в отце, который спустя годы решил придти за мной.
Я попытался закричать, но наркотики уже забрали себе моё тело. Если бы я мог шевелиться, то попытался бы сбежать как можно дальше от человека, который позволил мне оказаться в преисподней и не вспоминал обо мне, не искал меня всё детство.
Он подошел, пользуясь тем, что врачи готовились к операции и сказал, наклонившись надо мной и стянув с лица маску, чтобы я мог видеть его лицо:
— Ты в надежных руках, сынок.
Это не надолго, подумал я, проваливаясь в густую черноту.
Туманы всегда окутывают улицы столицы этого огромного острова. Неважно — тепло или холодно, но туманы всегда живут здесь вечно. Кто знает, может они обладают колдовскими способностями переносить людей или прятать местных монстров, которые время от времени всеми силами напоминают о себе горожанам.
Недостаток света на улице с избытком компенсировался яркими лампами. Комнаты квартиры, расположенной в пентхаусе, были отделаны в светлых тонах. И это придавало им удвоенное количество света и пространства. Сегодня здесь было достаточно людей, не замечающих того, как туман за окном проползает тяжелыми кольцами и мечтает проникнуть внутрь.
— Ты умеешь развлечь людей.
Голос молодого человека был полон нетрезвого веселья. Он держал в руке бокал и явно уже набрался достаточно — ярко блестящие глаза и оживленная речь говорили сами за себя. Я улыбнулся, демонстрируя удовольствие от похвалы.
— Это было удачным стечением обстоятельств, Эдуард. Не просто собрать вместе людей, которые всегда хотят утопить друг друга в своих же бокалах.
Мужчина расхохотался. Белоснежные зубы блеснули, ловя свет ламп. Прекратив смеяться, Эдуард отсалютовал бокалом.
— Боже, с нашей первой встречи прошло достаточно времени, а я все никак не могу поверить, что ты умеешь так беспощадно и зло говорить о людях, которые в тебе души не чают.
Я улыбнулся, покачивая головой и демонстрируя, что Эдуард заблуждается.
— Ты слишком преувеличиваешь, — заметил я. Эдуард прищурил глаза:
— Я психолог, мой дорогой, и я редко заблуждаюсь. Даже при всём том, что только благодаря моему отцу меня не выкинули за все мои проделки из университета и дали диплом.
Несмотря на его бурное студенческое прошлое, он был слишком умен, почти что гениален. Не способный скрывать своих мыслей и чувств. И это импонировало мне с момента нашей первой встречи. Она произошла случайно, в парке, где я гулял каждый день, а Эдуард любил заниматься пробежкой. И была как нельзя кстати — завести знакомство с одним из золотых людей столицы оказалось удачным совпадением, которое помогло мне освоиться в новом месте. На редкость проницательный человек, Эд часто замечал то, что другие не видели в упор. И я иногда задумывался — когда он доберется до истины, что будет тогда?
Эдуард внезапно стал серьезным, словно его беззаботный вид выключили, нажав на какую-то кнопку.
— Послушай, — он осторожно положил свою руку с ухоженными ногтями на моё плечо, — ты знаешь — как я к тебе отношусь.
Да, это я знал.
— Я мог бы сделать для тебя гораздо больше, чем просто пить на твоих вечеринках и отвлекать от работы, — у Эдуарда были длинные ресницы и лицо с глянцевого разворота. Знакомые женщины наверно были готовы устроить небольшую войну ради этих ресниц и его ощутимого наследства.
— Дружба — это одно из самого ценного, что может быть в нашем продаваемом и покупаемом мире, — год назад эти слова причиняли бы мне ужасное ощущение неудовлетворенной жажды мести. Вызывали бы острую необходимость погрузить руки по локоть в теплую кровь. Но сейчас прошлое выглядело слишком дряхлым и призрачным. Мстить кому? Самому себе за бессмысленную любовь?
Эдуард вспыхнул, светлая кожа пошла нервными красными пятнами.
— Ты прекрасно знаешь — что я имею ввиду! Я знаю, что ты не тот, кто будет строить из себя монаха-праведника. Но, нет же, ты всё никак не можешь покончить со своей привязанностью, хотя и пытаешься изобразить свободу от любых обязательств.
— Ты просто пьян, Эд, — я убрал руку Эдуарда, но остался стоять на том же месте, не обращая внимания на то, что он стоит чересчур близко и нарушает моё личное пространство.
— Ты любишь её. С твоими мозгами, с твоим умением находить золотые жилы — и лелеять мысли о какой-то девке, — мужчина выглядел так, будто готов в любой момент броситься в драку.
— Осторожнее, Эдуард, — предупредил я его. Если в нём осталась хоть капля ума, он не продолжит дальше. Но, очевидно, алкоголя в его голове было гораздо больше. Позади, за стеной шумела музыка.
— Судя по тому, как эта тема тебя задевает, она явно лежит за пределами дозволенного. Кого ты хочешь трахнуть, но никак не можешь? — сейчас в каждой черточке красивого лица полыхала неприкрытая ярость и разочарование.
В комнату заглянула одна из женщин, явно привлеченная относительной пустотой помещения. Увидев Эдуарда, она встрепенулась и подлетела к нему. Ещё одна охотница за богатым мужем.
— Желаю хорошо закончить вечер, — я подмигнул им обоим, — надеюсь, что Вы приглядите за ним.