Гражданский корпус

– Хорошо. Пойдем, покатаемся на лыжах.

За городом раскинулись фермерские поля, но сейчас они занесены снегом и можно беспрепятственно прокладывать лыжню по целине. Небольшие холмы позволяют иногда скатиться с горки, но потом снова приходится подниматься и я смеюсь над тем, как мой пилот, чертыхаясь, учится ходить “елочкой”.

Взобравшись на очередную вершину, мы стоим, выдыхая белые облачка пара.

– Как много прекрасных мест, которые мы можем потерять! – я поворачиваюсь к Хэлгу, смотрю ему в глаза, – Мы не должны сдаваться. Пока есть хоть какой-то шанс, пусть даже самый маленький… Не должны!

Он кивает головой.

– Конечно. Но мне почему-то кажется, что я все меньше и меньше тебя понимаю. Ты постоянно что-то умалчиваешь, недоговариваешь. Мы будто отстраняемся друг от друга. Нет, ты не подумай! Я ни на что и не рассчитываю, и тот случай, в башне Саленоса…

Закрываю ему рот холодной ладонью.

– Не оправдывайся. В башне было спонтанное желание, ты в этом не виноват. А сейчас я не отстраняюсь и ничего не скрываю. Но некоторые свои мысли, поступки мне сложно объяснить даже самой себе. Я лишь знаю, что нужно делать так, а не иначе. И как только понимаю причину, сразу тебе рассказываю.

Мне очень хочется, чтобы Хэлг поверил, но за его дружелюбной улыбкой теперь прячется холодок недоверия. Я чувствую это, и все же не могу ничего изменить.

Утром к нам в комнату стучатся. Один раз, другой… Сначала мне кажется, что это сон, но реальность выдергивает из утренней дремы и теперь уже понятно, что в дверь на самом деле стучат. Вытаскиваю из под головы Хэлга руку – во сне мы умудрились обняться. Встаю, еще мгновение сомневаюсь, не натянуть ли брюки, но открываю дверь в чем спала, в одной футболке. На пороге седой капитан.

– Мы все решили. Остальные уже отправились на корабли, я тоже через пять минут ухожу.

– И… что вы решили?

– Командуй, Вероника.

Золотая лань покидает сектор пространства, в котором дрейфовала последние два дня. Но улетать из системы рано. Капитану дано поручение нигде не задерживаться и в то же время оставаться в пределах астросферы Грумбриджа.

Я почти сутки валяюсь на койке в своей каюте, то закрывая глаза, то снова открывая, записывая в блокнот то, что считаю нужным. Я прощупываю динамическую сеть эйнеров – осторожно, прерываясь порой на час и даже больше, если подозреваю, что на меня могли обратить внимание.

Картина вырисовывается все яснее и яснее: сначала нахожу один источник сигналов с характерным почерком, потом другой, вот их уже с десяток… Это каналы управляющих эйнеров, еще не альфа-биоников, но уже кое что. Линии меняются, но если следить за теми, кто отдает приказы, легко определить точку, в которой они пересекаются – склеп.

Нужна сноровка для того, чтобы научиться делать это быстро, однако сам порядок действий настолько прост, что его можно отработать до автоматизма. Перепроверяю все несколько раз, в других районах системы, потом составляю схему, по которой легко использовать эту технологию. Рассылаю ее на разные адреса в трансгалактической сети. Это то, ради чего мы прилетели к Грумбриджу; здесь же очередной поворот судьбы сделал мне новый подарок: вооруженная эскадра и цель. Нет больше смысла размениваться на промежуточные мишени, мы должны нанести удар по главной!

Я понимаю, что это дорога, на которую сейчас ступаю, станет последней в нашей борьбе. Не будет больше ни времени, ни возможности отвлекаться на что-то иное. И нарастающее сопротивление, пик которого придется на момент выхода к Некрополю, нужно будет преодолеть во что бы то ни стало. Найти силы и преодолеть, не дрогнуть, не испугаться!

* * *

Гордон оставил Золотую лань. Я не прощалась с ним и не знаю, куда он полетел. У такого человека может быть много укрытий. Если останемся живы, если сумеем совершить задуманное, то когда-нибудь, возможно, я отыщу его. Скажу спасибо и извинюсь за то, что повлияла на его разум. Это не было преднамеренным поступком, но в какой-то момент я почувствовала, что его симпатия ко мне будто открывает лазейку к чужому рассудку, дает возможность повлиять на него.

Стою у зеркала, изможденная долгими часами бессонницы. Под глазами мешки, волосы спутаны. Я вижу перед собой то же отражение, что видела миллионы раз, но почему-то сейчас оно пугает меня. Я боюсь сама себя.

Душ, несколько часов сна. Проспала бы и дольше, но сейчас нельзя. Надо убираться из системы Грумбридж-34, мы и так находились здесь дольше, чем следовало бы.

– Наша цель?

Мы прокладываем курс с Джейкобом, Капитаном Золотой лани. Понятно, что точных координат Некрополя я не знаю, а даже если бы и знала – пройти напрямик не получится. Можно тянуть за ниточки, от одной системы к другой, но это долго и не исключены ошибки. Надо решать эту проблему более радикально. Грубо и нагло.

– Актуальное расположение эйнерских сил вам известно?

Джей снисходительно улыбается, разворачиваясь к большому сенсорному монитору навигатора.

– Мир слухами полнится. Вообще-то в нашей профессии не принято делиться ничем. Кроме этого. Пожалуйста – настоящая пиратская лоция!

На экране пестрая схема, в которой великое множество неизвестных мне обозначений. Подозреваю, что все эти знаки и закорючки остаются тайной не только для меня, но даже для военной разведки метрополии.

– Нам нужен какой-нибудь форпост, что-то вроде небольшой станции, рядом с которой нет обитаемых миров. Хорошо бы и кораблей рядом было поменьше.

– Что ж, посмотрим… Основные магистрали отметаем сразу. А вот вдоль пограничных районов опорные пункты вполне могут быть. Вот здесь, например… Или здесь… Да, кстати – неплохой вариант! В отдалении вообще от всего. Правда, в двух часах лета еще один такой же форпост, но больше ничего.

– Прекрасно! Как он называется? Ах, простите! – стучу рукой по лбу – какие могут быть названия у эйнерской станции… – Сколько у нас, если считать все корабли, наберется людей?

Капитан почесывает затылок, разыскивая глазами нужную цифру где-то на потолке.

– Ну-у… Я так думаю, что тысяча человек наберется.

– А этот форпост? Он большой? Сколько там может быть эйнеров?

Рот у Джейкоба приоткрывается.

Каждый корабль уходит в прыжок в свое время и из своей точки: мы не должны привлекать внимание. Собираемся в стороне от цели, там, куда не должны дотягиваться эйнерские радары. Короткая перекличка, сообщения о готовности. На все про все у нас полтора часа. Может, чуть больше.

– Поехали!

Совершая маневр, отпускаем часть кораблей вперед – они зайдут к станции с другой стороны. Скоро приходят первые сообщения: запрос о принадлежности сначала на языке менсо, потом на языке акци. Вслед за ними требование остановиться, лечь в дрейф до выяснения.

– Огонь по готовности, – Джей расслаблен, он развалился в капитанском кресле и ведет себя так, словно участвует в подобных переделках каждый день. А впрочем, это недалеко от истины.

В глубине космической тьмы уже вспыхивают огни первых выстрелов и попаданий. Я слышу, как по закрытой связи приходят сообщения: “Рядом два легких корабля… Один уничтожен… Второй пытается уйти… Уничтожен… Работаем на подавление огневых точек станции…”