Грегор и тайный знак

— Конечно покажет! — заявила мама, забирая у него из рук фотоаппарат.

И вот, к ужасу Грегора, его потащили на самую середину поля, чтобы он учил толпу из двухсот человек танцу маленьких утят. И мало того, что он должен был показывать движения, — ему пришлось напеть мелодию, чтобы оркестр ее уловил и смог сыграть.

К счастью, у него была Босоножка: она с готовностью подхватила эту идею и начала с энтузиазмом демонстрировать движения, поэтому Грегор поскорее сбежал и предоставил свое почетное право ей. И тут же увидел, что Люкса и Газард буквально умирают со смеху в стороне от основной массы танцующих.

Да, танец маленьких утят не способствовал укреплению имиджа Воина.

Сама песенка сразу стала хитом среди детей Подземья, они быстро выучили ее и пели так здорово и слаженно, будто репетировали много раз.

Грегор упал на стул рядом с мамой.

— Вот спасибо тебе, мам, — буркнул он.

— Не за что, дорогой, — ответила она.

Когда объявили следующий танец, дети начали переговариваться между собой:

— Кто будет королевой? Кто будет королевой?

— Конечно Люкса, кто же еще! — объявил Газард и побежал за ней.

Люкса сопротивлялась, когда он тащил ее за руку в центр круга, где стояли дети, но на самом деле явно не была против. Да и с чего бы ей возражать? Ведь Люкса, кажется, была рождена для танца как птица для полета.

Дети захлопали в ладоши и начали двигаться в одну сторону по кругу, а Люкса двигалась в другую.

Раз-два-три-четыре-пять, та-ра-ра! Вот танцует в свете жарком детвора. В ярком золоте горячем, посмотри, Королева-королева, раз и два и три. Мама и папа, Сестра и братишка — Все разбежались зубастики-мышки. Может быть, даже ушли навсегда, Больше не встретишь ты их никогда.

Теперь к ней присоединились в центре крута несколько детей, которые изображали зубастиков (так в Подземье называли мышей). Они крутились, вертелись, изгибались и царапали воздух лапками, а под конец клали ладошки под щечки, делая вид, будто уснули.

А зубастик, погляди-ка, раз-два-пять, Покрутился, повертелся — и лег спать. Угодили все в ловушку, раз и два и три, Попрыгали, побегали и спать легли, смотри. Мама и папа, Сестра и братишка, Спать улеглись все зубастики-мышки. Может быть, даже уснут навсегда, Больше не встретишь ты их никогда.

А в финальном куплете, насколько мог разобраться Грегор, каждый предлагал своему соседу по кругу какое-то угощение и чай. При этом руками танцующие изображали, что режут что-то на кусочки, а потом из сложенных вместе ладошек как будто лили что-то горячее.

Вот и гости на пороге, раз и два и пять. Надо их скорей с дороги угощать. На кусочки режь скорее, раз и два и шесть, Кой-кому горяченького надо бы поесть. Мама и папа, Сестра и братишка, Спят крепким сном все зубастики-мышки. Может быть, даже уснут навсегда, Больше не встретишь ты их никогда.

Слова песенки Грегор не понимал, хотя все поющие и танцующие, казалось, прекрасно понимают смысл своих действий. Он подумал, что большинство детских песенок в Наземье тоже немножко бессмысленные: взять хотя бы «Каравай, каравай…» или «Если весело тебе, то делай так…» Какой смысл у них? Никакого!

Через некоторое время, когда Грегор стоял у стола и накладывал себе еду на тарелку, к нему подошла Люкса и взяла его за руку:

— Пойдем, Грегор. Газард хочет, чтобы ты был моим партнером в этом танце.

— Люкса, слушай… я не танцую, понимаешь? Я думал, все уже в этом убедились, — ответил он.

— Но это очень простой танец, и слова сами подскажут тебе, что нужно делать. Пойдем, а то Газард волнуется, что тебе не нравится его вечеринка, — взмолилась она.

Грегор вздохнул и неохотно отставил тарелку в сторону.

— Ну ладно. Но только один этот танец!

И Люкса потащила его в центр поля. Здесь уже сформировался новый круг, на этот раз все танцевали парами.

— Начни с поклона в мою сторону. А потом просто следуй за словами, — сказала Люкса.

Тут неожиданно заиграла музыка, и Грегор вдруг обнаружил, что кланяется, как картонный болванчик.

Потанцуй со всеми вместе, Вот тебе моя рука. Ты держи ее пока И давай не стой на месте. Шаг и два и три вперед, Шаг и два и три назад. Повернись, перевернись, И обратно возвернись.

У него не так уж плохо получалось. А следующая часть была довольно трудной: ему нужно было поднять Люксу, покружить и поставить на место. И он сделал это четыре раза подряд, а потом вдруг Люкса куда-то исчезла, и он двигался по кругу, держа кого-то за руки, пока снова не очутился лицом к лицу с Люксой и тогда опять начал кланяться.

Потанцуй со мною вместе. Прогони свою печаль. Пусть умчат тревоги вдаль, Ты давай не стой на месте. Шаг и два и три вперед, Шаг и два и три назад. Повернись, перевернись, Снова к радости вернись.

Он снова шел по кругу, а когда надо было делать шаги вперед и назад, Грегор вдруг обнаружил, что ему все это начинает нравиться.

Чтобы нас не разлучали, Крепче за руку держи. Свет в твою ворвется жизнь И забудешь все печали. Шаг и два и три вперед, Шаг и два и три назад. Повернись, перевернись И закончи то, что начал. И друг дружке поклонись.

В этом месте партнеры отступали друг от друга для финального поклона. И когда Грегор выпрямился, оказалось, что он смотрит прямо в фиолетовые глаза Люксы. Щеки ее раскраснелись от танца, и она смеялась — но не над ним.

— Ты был хорош, — похвалила она его.

— Да уж, — ответил он.

И в этот момент произошло сразу два непредвиденных события.

Грегор вдруг понял, что Люкса ему очень нравится. А откуда-то сверху вдруг упала золотая корона и приземлилась на траву, ровно между ними.

ГЛАВА 6

Грегор машинально задрал голову, чтобы посмотреть, откуда взялась корона.

Большая летучая мышь с оранжевыми и черными полосками парила над их головами — Грегор узнал ее: это была одна из тех летучих мышей, что приносила ему сообщения из Подземья, когда он был у себя, в своем мире.

— Это вам, ваше высочество, — произнесла летучая мышь. — Ее прислала мышь-зубастик. Она сказала, вы поймете, что это значит.

Люкса засмеялась:

— Это значит, что я опять где-то посеяла свою корону, Гермес. Спасибо тебе за беспокойство!