Грех извне

Слишком много странностей, слишком непонятно. Воин обернулся, ища взглядом товарищей. Увидел такого же недоуменного соратника, стоящего над проткнутым и извивающимся под жалом копья пареньком.

А следом за тем на воина обрушилась колоссальная тень, выплюнувшая из скопления мрака отросток с топором.

Удар пришелся в плечо. Чешуйки защитили плоть от разрезания, сохранили сосуды, но не спасли кости и сухожилия. Нанесенный в падении удар смял верхнюю часть торса, перекосив человека. Раздался скрипучий звук, заглушенный криком боли. Щит теперь бесполезен, а нанесенный топорищем удар разорвал щеку раненному, вышиб все зубы с левой стороны и превратил челюсть в месиво.

Наблюдавший за этим товарищ дернулся, намереваясь идти вперед. Спасти соратника! Мысль, что он под угрозой пришла вовремя. Воин успел повернуться, чтобы облизать наточенное лезвие бордовского топора.

Бородатый воин из войска Лагора оттолкнул поверженного воина, прикрылся щитом и побежал ко второй линии врагов. Он не ждал, последуют за ним товарищи или нет. Сейчас это не имело значения.

Несколько ночей посреди болот пошли на пользу отступившему войску. Их броня проржавела. Слой грязи покрывал одежду и лица. Лучшей маскировки нельзя не придумать.

Десяток Борда сковал вторую линию битвой, снял достойную жатву. Но преимущество они уже утратили, завязли в поединках один на один. Пространство для маневра постоянно суживалось. Воинов сгоняли в круг, насмехаясь жалящими ударами копий.

– Где ваш начальник? – с насмешкой в голосе спросил сержант. – Ублажает болотников?

Экипировка его отличалась только высоким коническим шлемом да украшенными ножнами для ножа.

Ответа он не дождался.

– В плен брать?

Сержант покачал головой.

Он обошел окруженное войско противника, пытаясь понять, как врагам удалось отнять у него полтора десятка воинов. Обнаружил лишь несколько пареньков, чья кровь поила топкую землю. Лица их были расплющены и уже утонули в грязи. А тела смяты во время свалки.

Ножи – их единственное вооружение.

Сержант выругался. Не понимал, где лагорцам удалось найти этих ребят.

– Эй, Борд, да? – сержант протолкался через линию своих людей.

– Чего?

– Где сыскали эту мелюзгу? Деревня поблизости?

– Ну.

– Хорошо. Сложи оружие, я тебе сохраню жизнь.

Борд сплюнул и уперся носом в край щита. Его глаза поблескивали над кромкой.

Сержант пожал плечами. Самостоятельно в топь он соваться не хотел. У лагорцев это был жест отчаяния. Результат закономерный, они потеряли половину воинов, все трофеи и припасы, но стоит отдать им должное, задумка с рекрутами неплохая.

Правда Хранитель такое не ценит. Подобные хитрости позорят воинскую честь, скорее напоминают о происках его вечного противника.

Сержант сплюнул, прикрылся щитом и направился против Борда. Это послужило сигналом к сшибке. Удары обрушивались на щиты. Укус за укусом, выбивая щепу и искры, когда металл касался металла. Кольцо постоянно сжималось. Ломались щиты, а следом валились тела.

Людям Борда уже не удавалось отнять ни одной жизни. Их становилось меньше. Они могли только кричать, сплевывать кровавую пену и осмеивать врагов. Победу им это не принесет. Зато шум послужил хорошей маскировкой, за которой не удалось заметить другого – звон металла, гулкие шаги и нервное дыхание коня.

Лагор вывел отряд, ориентируясь на шум схватки. Он шел отдельно, следуя за пешими бойцами. Из предосторожности, и дожидаясь восхода. В редколесье он мог воспользоваться преимуществом, но в темноте действовать не мог.

Конный поднялся на тот холм, с которого обрушился вниз Борд. Заметил Лагор и своего самого лучшего бойца, что все еще не преклонил колени перед врагами. Вокруг него и трех уцелевших собралось два десятка воинов с красной чашей на щите. Во фланг им уже неслись лагорцы.

Они столкнулись, сняли жатву жизни. Отряды смешались, давая время Борду и двум его воинам передышку. Сержант забыл о необходимости стучать по щиту врага, отдавал приказы. Затем он заметил конного, чудесным образом выбравшегося из топи. Ни он, ни конь его не пострадал.

Лагор выбрал возвышенность, чтобы набрать скорость для удара. Два отряда вытоптали местность, очистив ее от опасного сора.

Толкнув коня, Лагор скатился с холма. Прошел по телу раненного рекрута, давя ему грудную клетку из милосердия. Треснувшие ребра пронзили сердце паренька, освобождая душу от телесных страданий.

Лагор выставил вперед копье и врезался в строй врагов. Конь его задрал голову, страшно заржал. Подставленная под удар шея коня осталась невредима, зато он подмял под себя еще двух воинов. Остальные успели расступиться.

Не удержав в руках копье, Лагор выпустил его. Иначе сломал бы запястье. У всадника есть запасное оружие. Конный пронесся через пеших, рассекая их на три части. Чуть не смял Борда, но тот успел отступить.

Воин тяжело дыша оперся на край щита. Заметил, что рядом с ним так же тяжело дышит другой человек. Чаша у него на щите. Борд, сглотнул тяжелый воздух, поднял топор и ткнул острой кромкой в шею врага. Тот разминулся со смертью, чтобы найти ее мгновением позже.

Кровь из артерии забрызгала всех вокруг. Борд оказался среди врагов, но те были слишком ошеломлены, а строй их сломан. Оставалось только держать их на расстоянии, да поглядывать в сторону всадника. Бросать врагов под ноги Высокомерного.

Носясь среди сражающихся Лагор вносил сумятицу, раздавая бестолковые удары мечом по остроконечным шлемам. Веса оружия не хватало, чтобы пробить металл, нанести повреждения костям. Эти удары отвлекали, смущали воинов, чем пользовались пешие лагорцы.

Схватка не заняла много времени.

После первого натиска измотанные люди едва передвигались, не могли поднять оружие над головой, а щиты держали у ног. Уже не слышно криков, возгласов и насмешек. Люди тяжело дышали, сплевывали. Едкий пот заливал глаза.

Воины красной чаши поняли, что проиграли. Хотя еще оставались в большинстве. Теперь пришел их черед отступать. Рассеявшись, они побрели в стороны. Лагор догонял их, добивая мечом в открытые шеи, рассекая запястья, обескровливая отступающих. Спаслись лишь те, кто добрался до деревьев. Немногие.