Грех юности моей

– Да, дела…

– Так вот, в этом письме, Маша попросила меня позаботиться о её дочери. Я-то, было, совсем забыл о том, что у Маши ребёнок родился. Как-то не думал об этом никогда.

– А может, просто не хотел об этом думать, – понимающе произнёс Санёк, – ведь ребёнок – не от тебя. Из-за этого ты и оказался на зоне…

– Как бы там не было, – нервно сглотнул Антон, – прочитав письмо, я ни минуты не задумываясь, мысленно пообещал и себе и Маше, что выполню её просьбу и позабочусь о её дочери. Ведь у той никого не было. И как бы горько не было это осознавать, – с болью в голосе произнёс он, – именно по моей вине она стала сиротой.

– Нет, нет, – несогласно замахал руками Санёк, – не говори так. Это просто нелепая случайность. Ведь ты не хотел его убивать. Удар судьбы то был, дружок.

– Вся моя жизнь – удар судьбы, – обречённо вздохнул Антон. – Вот и Веру увидел, и сразу в голову ударило. Копия Маши! Я даже испугался, словно приведение увидел. И всё. Теперь только ей одной и живу. Уговариваю себя, что это неправильно, что мне нельзя любить её той любовью, какой я любил Машу, что она мне в дочери годится, и что я заботиться о ней должен, как о дочери, но всё бесполезно. Ничего с собой поделать не могу, – в отчаяние стукнул он кулаком по столу.

– Да, Антоша, влип ты, – сострадательно произнёс Санёк. – Ну, а что Вера? Как она к тебе относится? Ты-то мужик ещё ничего! Выглядишь моложаво. Я бы никогда не дал тебе твоих тридцати восьми. Мужик ты крепкий. Небось, до сих пор спортом занимаешься. Помню я, как ты каждый день потел. Твоему усердию и настойчивости можно было только позавидовать. Ты у нас высокий, стройный, кучерявый, взгляд у тебя такой обжигающий, живой… Да на тебя, я думаю, и восемнадцатилетняя может заглядеться.

Антон обречённо отмахнулся:

– Да о чём ты говоришь. Вера на меня, как на отца смотрит. Все свои душевные тайны доверяет, – тоскливо вздохнул он. – У неё парень есть, ради которого мы и приехали в Москву. Вот, разыскиваем его.

– Да, ситуация тяжёлая, – присвистнул Санёк. – Не завидую я тебе. Давай мы с тобой ещё выпьем, – разлил он водку по стаканам.

Антон залпом выпил всё содержимое стакана.

– Знаешь, у меня душа горит от того, что она рядом и не моя. Мне и стыдно в том признаться, понимаю, что это нечестно, но я только на то и надеюсь, что этот её парень уже нашел другую. Я подлец?

– Знаешь… – хотел было ответить другу Санёк, но, увидев возвращающихся подруг, замолчал. Непринуждённо улыбнувшись, он пригласил тех к столу, и перевёл разговор на другую тему.

Глава 27

Екатерина сделала нервный глоток кофе и неодобрительно взглянула на Анну:

– Вадиму так плохо, и он один там, в больнице, а я сижу тут с тобой, спокойно распиваю кофеёк. Прямо совестно. Зря я поддалась твоим уговорам.

Анна непонимающе покачала головой:

– Ты совсем уже дошла, подружка. Так же нельзя. Ты посмотри, на кого ты стала похожа. Ты ведь этим ему не поможешь.

– Вот именно, – дрогнувшим голосом произнесла Екатерина, – что я ничем не могу ему помочь. У меня есть всё, и связи и деньги, а я не могу ему помочь. Разве это справедливо?

– Ох, Катюша, о какой справедливости ты говоришь. Какая может быть справедливость в этом мире. И разве один твой Вадим так страдает. Сколько невинных детей погибает на этом свете, – горько ухмыльнулась Анна, – и многие из них умирают именно от того, что у них нет этих вот денег. Сколько молодых, здоровых людей умирают не своей смертью, при этом, старые немощные люди, которые и рады были бы умереть, так как уже измучились сами и окружающих их родных измучили, но Бог их не призывает. А почему? Кто ответит на этот вопрос, милая? Ой, Катюш, не в наших руках наши судьбы. Всё там, – Анна кивнула головой вверх, – наверху за нас решается.

– Всё ты правильно говоришь, моя милая, – грустно вздохнула Екатерина. – Я и сама знаю, что очень много горя в этом мире. Знаю, что вся наша земля стонет от материнского плача. Но мне от этого нелегче. Сейчас в опасности жизнь моего сына, ему очень плохо, и он нуждается во мне. У него есть шанс на выздоровление…

– Вот именно, – успокоительно погладила руку подруги Анна, почувствовав, что та сейчас сорвётся и заплачет. – Вадим обязательно выздоровеет. Нам нужно только набраться терпения. И нам с тобой нужны силы, чтобы его поддерживать. Так что, дорогая, не забывай хоть иногда думать и о себе.

Екатерина незначаще отмахнулась:

– Да… моя жизнь уже позади.

Анна ошеломлённо посмотрела на подругу:

– Ты что, родная, – осуждающе покачала она головой, – о чём ты говоришь? Тебе в этом году только сорок будет. Ты, дорогая, только жить начинаешь. Я тебя ещё замуж выдать должна. А то, что это такое, – весело ухмыльнулась Анна, – мало что я сама старая дева, так и подругу всё никак не пристрою.

Екатерина невольно улыбнулась:

– Вот как сама выйдешь замуж, тогда и будешь меня пристраивать.

– Да что тебя пристраивать, – сделала глоток кофе Анна и игриво посмотрела на подругу, – Вон Виктор, сколько лет уже возле тебя крутится. Стоит тебе его только пальцем поманить – и он у твоих ног. Мучаешь мужика.

Екатерина стала совершенно серьёзной:

– Сейчас мне не до мужиков. Мне о сыне надо заботиться.

– Так вот он тебе и поможет, поддержит, и морально и материально.

– Так он и так поддерживает, – в голосе Екатерины прозвучала благодарность. – Он почти каждый день в больницу приходит.

– Ну, вот. Что тебе ещё надо? – непонимающе развела руками Анна. – Что ты мужика мучаешь. И он столько лет в холостяках, и ты одна. Чего ждёшь?

Екатерина несчастным взглядом посмотрела на Анну:

– Я Алексея жду. Я уверена – он жив.

И столько в её голосе прозвучало любви и надежды, что Анна даже растерялась. Ей потребовалось несколько минут, чтобы ответить подруге:

– Катя, ты что? Зачем ты себе жизнь губишь? Ты же понимаешь, что это пустые надежды. Алексей никогда не вернётся, даже если он жив. Его нет уже столько лет.

– Да, – с болью протянула Екатерина, – столько долгих мучительных лет. О, Анна, если бы ты знала, как я его жду.

– Ну, ты и дурочка. Проснись, родная. Алексея нет, и не будет. А ты состаришься, ожидая его возвращения.

– Ну, и что, – равнодушно пожала плечами Екатерина. – Мне не о чём жалеть. Тем более, сейчас мне не до своих чувств и эмоций.

– Наоборот, – старалась переубедить подругу Анна, – как раз сейчас тебе нужна поддержка надёжного человека. Человека, который готов бежать к тебе на помощь по первому твоему зову, и который все эти года был рядом с тобой в трудную минуту. Вспомни, родная, кто тебе помог встать на ноги, когда ты осталась с двумя малышами на руках…