Грех

Елена заплакала, обняла подругу.

– Майка, что бы я без тебя делала?..

– Слезы ни к чему, – хотя сама Майка была готова зареветь.

И в этот же день Елена встретила Славу Тарасова. Он показался ей похудевшим, усталым. Но едва глаза их встретились, Слава широко улыбнулся:

– Здравствуйте, Елена Георгиевна! – Он был рад ее видеть.

– Здравствуй, Славочка! – Вот он стал таким, каким ей нравился более всего. Вежливый, аккуратный, собранный. Наверное, все у него утряслось. Успокоился, снова стал самим собой.

– Я слышал о Коле… – Тарасов был смущен. Он не мог пройти, просто поздоровавшись. Должен был показать свое отношение к происходящему.

Слава всегда хорошо относился к соседям. Эта семья казалась ему идеальной, воплощением его мечты, того несостоявшегося, что не сложилось у него с Кариной. Сейчас у Деревских – черная полоса. Скоропостижно умер Деревской. Невероятно, этот мужчина всегда излучал энергию и жажду жизни. Слава хотел выразить соболезнования Елене Георгиевне, но она тогда находилась в таком состоянии, когда слова ничего не значат. Тарасов общался с Колей, Майей Громовой. Он справлялся о здоровье вдовы, о детях. Все эти подробности вдруг приобрели для него очень большую важность. Слава словно наверстывал упущенное. Они давно должны были общаться больше, а вместо этого лишь обменивались дежурными приветствиями, общими фразами. Нельзя так. Еще есть время все исправить.

А потом эта история с Николаем. Слава всегда считал его замкнутым и грубоватым. Может быть, так оно и есть на самом деле. Но теперь, когда он попал в беду, Тарасов искренне верил в его невиновность. Всякое в жизни бывает.

– Да, Слава, нехорошие дела… – вздохнула Деревская.

– Не огорчайтесь. Все пройдет. Иногда обстоятельства бывают сильнее нас.

– Спасибо тебе. – Елена протянула руку, и Слава горячо пожал ее. – А как у вас дела, Славочка? Что-то Карины я давно не вижу. Хотя последнее время я вообще ничего и никого не замечаю, но все же…

– Мы с ней разошлись.

– Извини, я не знала. Мне жаль.

– Нет, Елена Георгиевна, не стоит. Жаль, что мы друг другу столько времени голову поморочили, а ничего хорошего из этого так и не получилось, – улыбнулся Слава, но было видно, что он все еще страдает. Первая любовь, три года жизни.

– Вы еще так молоды. Нужно жить дальше, – произнесла Деревская. Кажется, она сказала это в большей степени для себя, чем для Славы.

Сверху послышались чьи-то быстрые шаги. Нет, не шаги. Кто-то, напевая, прыгал со ступеньки на ступеньку. Елена обернулась – это Оленька Громова принципиально не желает пользоваться лифтом. Кипучая энергия молодости.

– Добрый день! – Оля улыбнулась и, озорно сверкнув глазами, бросила быстрый взгляд на Славу.

– Здравствуй, милая, – ответила ей Деревская. Какая же Оленька красивая! С годами девочка становится похожа на мать, а Майка умеет выглядеть настоящей красавицей.

– Здравствуй, Оля. – Тарасов распрямил спину, проводил девушку пристальным взглядом. Заметил, что Деревская наблюдает за ним, и не смог скрыть смущения.

Олины шаги стихли, а Елена и Слава стояли и улыбались друг другу. Как летит время! Чужие дети растут быстро. Для Майки вот-вот начнется новый этап. Ее девочка взрослеет. Скоро к ней придет первая настоящая любовь.

– Как выросла девочка, – в унисон ее мыслям произнес Слава.

– Да, да. – Елена улыбнулась. – Время летит.

– Это точно, Елена Георгиевна.

– А ты присмотрись к соседке повнимательнее, – ни с того ни с сего добавила Деревская, чем вновь ввела парня в неописуемое смущение. – Я не шучу. Ты так молод, Славочка. Чаще смотри по сторонам. Не пропусти свое счастье. Оно может быть так близко.

– Может быть, – вяло согласился Слава.

– Ты заходи к нам. У Филиппа есть несколько новых фильмов, – спохватилась Елена.

Она подумала, что парню совсем одиноко, а с Филиппом они всегда время от времени общались. После смерти Ивана Слава старался делать это чаще. Тарасов отлично разбирался в компьютерах, программировании. Это конек Фила. Как говорит о нем Николай, «компьютерная душа».

– Заходи, Слава. Филипп будет рад.

– Новые фильмы? – оживился Тарасов. – Спасибо, зайду.

– Обязательно заходи. Мы все будем рады.

Елене нужно, чтобы у ее мальчишек появился взрослый товарищ. Слава отлично подходит на эту роль. С ним Филу и Арсению не будет скучно, да и ничему дурному он их не научит.

Открывая свою дверь, Елена почувствовала аромат свежей выпечки. Что это значит? Фил и Арсений выбежали навстречу.

– Привет, мам!

– Привет, бойцы.

– Мама, у нас бабушка, – сообщил Арсений.

Приезд матери – сюрприз. Со времени неприятностей у Николая Елена Максимовна не бывала у них. В редких телефонных разговорах интересовалась здоровьем Филиппа, Арсения. Она демонстративно ничего не спрашивала о Коле, чем больно ранила Елену.

Елена Максимовна выпорхнула из кухни, на ходу снимая передник. И не дав дочери прийти в себя, поцеловала ее в щеку, приняла шубу.

– Здравствуй, девочка моя.

– Здравствуй, мам. – Елена надела тапочки. Она старалась не показывать, насколько удивлена вниманием матери.

– Ты прости, что я без приглашения. – Елена Максимовна была сама любезность. – Соскучилась очень. Отец тоже хотел приехать, но решил, что нам лучше поговорить с глазу на глаз.

– Да? И о чем же? – Елена прошла на кухню. На столе стояло нечто, накрытое чистым полотенцем.

– Мальчики выросли, просто чудо. Стоит не увидеть их несколько дней, как заметны перемены, – издалека начала Елена Максимовна.

Елене не хотелось перебивать ее: не несколько дней, а больше двух месяцев. За это время немудрено, что мальчики изменились. Фил уже совсем взрослый, и Сенька взрослеет с каждым днем.

– Я вымою руки. – Елена старалась справиться с напряженностью.

– Знаешь, Леночка, мы с папой решили сделать одно важное дело. Надеюсь, ты все правильно поймешь. Жаль, что нам раньше это не пришло в голову. Мы решили, что нужно обменять нашу трехкомнатную квартиру на две однокомнатные. – Елена Максимовна подала ей полотенце.

– Зачем?

– Чтобы одну из них оформить на Колю. Как тебе эта идея?

– Неожиданно. – Елена не знала что ответить. Забота о Коле? Это что-то новое. Впервые за столько лет. В чем дело?

– Он – взрослый мужчина. Ему нужна нормальная личная жизнь. В таких условиях это невозможно. Может быть, от этого все его проблемы? Как думаешь?

– Не знаю. – Елена села, качая головой. – Я уже ничего не знаю. Откуда на нашу семью все это свалилось? Мне тяжело, мам, так тяжело…

Впервые за многие годы Елена позволила себе быть слабой. Впервые она призналась в этом матери. Елены Максимовна приветствует только силу духа, стойкость, несгибаемость перед ударами судьбы. Но даже ей кажется, что таких проверок на прочность у дочери слишком много. Поэтому она не стала, как обычно, говорить о том, что нужно быть сильной, а просто подошла и обняла ее.