Грехи отцов
Шрифт:
– Боже мой… – выдохнул Гарри и снова провалился в сон.
Когда он проснулся, Эмма сидела рядом. Он улыбнулся и взял ее за руку.
– Ну, с сыном я познакомился, какие еще будут сюрпризы?
Эмма помялась и застенчиво улыбнулась:
– Даже не знаю, с чего начать.
– Попробуй с начала. Как всякую добрую сказку. Главное, помни, что последний раз я видел тебя в день свадьбы.
Эмма начала рассказ со своей поездки в Шотландию и рождения Себастьяна. Она дошла до того момента, как позвонила в дверь манхэттенской квартиры Кристин,
Когда он проснулся, она все так же сидела рядом.
Гарри полюбились бабушка Филлис и кузен Алистер, а детектива Коловски он едва вспомнил, зато Сефтона Джелкса забыть не мог. Эмма завершила рассказ описанием полета через Атлантику в обществе Гарольда Макмиллана.
Эмма вручила Гарри его книгу «Дневник заключенного». Он лишь ответил:
– Я должен выяснить, что стало с Пэтом Куинном.
Эмме не удалось подобрать подобающие слова.
– Он погиб при взрыве мины? – тихо спросил Гарри.
Эмма опустила голову. В тот вечер Гарри больше не разговаривал.
Каждый день приносил новые сюрпризы, благо жизнь всех, кого Гарри не видел пять лет, неизбежно изменилась.
На следующий день его навестила мать – она пришла одна. Гарри испытал великую гордость за нее, когда она сообщила, что освоила грамоту и что ее назначили заместителем управляющего отелем, однако расстроился, узнав, что Мэйзи так и не прочла ныне исчезнувшего письма, которое доставил доктор Уоллес.
– Я думала, что оно от Тома Брэдшо, – объяснила она.
Гарри сменил тему:
– Я вижу, ты носишь кольца, в том числе обручальное…
Лицо матери зарделось.
– Да, и я решила прийти пока одна, а с отчимом увидишься потом.
– Отчимом? Я его знаю?
– О да. – Мэйзи, наверное, рассказала бы сыну, за кого вышла замуж, если бы тот не заснул.
Проснулся Гарри среди ночи. Он включил прикроватную лампу и начал читать «Дневник заключенного». Несколько раз он улыбался, пока не дошел до последней страницы.
Ничто из рассказанного Эммой о Максе Ллойде не стало для него сюрпризом, особенно после второго явления Сефтона Джелкса. Однако он удивился тому, что книга в одночасье стала бестселлером, а продолжение имеет еще больший успех.
– Продолжение? – изумился Гарри.
– В Англии только что напечатали первый дневник, описывающий события до отправки в Лэйвенэм. Он взлетает на первые позиции, как и в Америке. Кстати, мистер Гинзбург все спрашивает, когда он увидит роман, на который ты намекал в «Дневнике заключенного».
– У меня идей на полдюжины романов, – ответил Гарри.
– Тогда почему не начинаешь писать? – спросила Эмма.
Проснувшись к полудню, Гарри обнаружил у постели Мэйзи и мистера Холкомба. Они держались за руки, как на втором свидании. Он никогда не видел мать такой счастливой.
– Не может этого быть, чтобы вы – и мой отчим? – поразился Гарри, когда они пожали друг другу руки.
– Но так оно и есть, – сказал мистер Холкомб. – По правде говоря, мне следовало решиться еще двадцать лет назад, но я просто
считал, что не слишком хорош для нее.– Вы и сейчас не слишком хороши для нее, сэр, – усмехнулся Гарри. – Впрочем, как и все мы.
– По правде сказать, я женился на твоей маме из-за денег.
– Каких еще денег?
– Мистер Джелкс прислал десять тысяч долларов, на которые мы купили загородный коттедж.
– И мы бесконечно благодарны за это, – вставила Мэйзи.
– Не меня благодарите, а Эмму, – возразил Гарри.
Если брак матери и мистера Холкомба его удивил, то при виде лейтенанта Эссекского полка Джайлза он испытал настоящий шок. Мало того – грудь Джайлза покрывали боевые награды, включая Военный крест. Но Джайлз уклонился от ответа на вопрос, за какие заслуги.
– На следующих выборах буду баллотироваться в парламент, – объявил он.
– Какой же округ оказал тебе такую честь?
– Бристольские доки.
– Но это же вотчина лейбористов!
– Так я и буду кандидатом от лейбористов.
Гарри не стал скрывать удивление.
– С чего вдруг такое обращение в духе святого Павла? – спросил он.
– На фронте я служил с капралом по фамилии Бэйтс…
– Случайно, не Терри Бэйтс?
– Да. А ты его знал?
– Еще как. Мой самый способный одноклассник в Мерривуде и лучший спортсмен. Когда ему исполнилось двенадцать, он бросил школу, чтобы помогать отцу: «Бэйтс и сын», мясники.
– Вот поэтому я баллотируюсь от лейбористской партии, – сказал Джайлз. – Терри имел такое же право учиться в Оксфорде, как мы с тобой.
На следующий день Эмма и Себастьян вернулись вооруженные ручками, карандашами, блокнотами и ластиком. Эмма объявила Гарри, что хватит ему думать и пора взяться за перо.
Долгими часами, когда Гарри не спалось или он просто бывал один, его мысли возвращались к роману, который он начал бы писать, если бы не покинул Лэйвенэм.
Гарри принялся набрасывать портреты главных героев. Его сыщик будет оригиналом, единственным в своем роде, который войдет в жизнь читателей, как Пуаро, Холмс или Мегрэ.
После долгих размышлений он остановился на имени Уильям Уорвик. Достопочтенный Уильям будет вторым сыном графа Уорвика и – к негодованию отца – отвергнет Оксфорд ради службы в полиции. Гарри частично спишет его с Джайлза. После трех лет дежурств на улицах Бристоля Билла, как его назовут сослуживцы, сделают агентом сыскной полиции, и он поступит под начало старшего инспектора Блейкмора – человека, который вмешался, когда дядю Гарри Стэна арестовали и ложно обвинили в краже денег из сейфа Хьюго Баррингтона.
Прототипом леди Уорвик, матери Билла, станет Элизабет Баррингтон; у Билла будет девушка по имени Эмма, а его дедушки – лорд Харви и сэр Уолтер Баррингтон – будут появляться лишь изредка, чтобы поделиться мудрым советом.
Гарри будет еженощно перечитывать написанное за день, и утром его мусорную корзину придется опорожнять.
Гарри всегда с нетерпением ждал прихода Себастьяна. Его сынишка был полон энергии, любопытен и так походил на мать, что все его поддразнивали.