Грелка

– Да, меня здесь за человека не считают, словно я какая-то мебель или рабыня, которая беспрекословно должна исполнять свои обязанности, - уклад жизни этого поместья меня, если честно, бесил. И очень хотелось разобраться в своих правах и обязанностях.

– А ты случайно не злишься на Дашку и Катьку? Они опять тебя задирали? – своеобразный вывод сделала горничная. – Ты с ними не связывайся, они на особом счету у господ, поэтому и задрали нос к верху. Но скоро сюда придут новые хозяйки, а их выдадут замуж и уберут из поместья. Ты потерпи немного, не злись, - она как могла попыталась успокоить.

– А почему они на особом счету, а я нет? – задала вопрос на засыпку.

– Ты тоже на особом счету, так как принадлежишь младшему господину. У тебя только одна обязанность – спать с ним. Но тебе скучно, и ты любишь нам помогать, не то, что эти мегеры, - она понизила голос и посмотрела в сторону двери. – Так зачем пошла в служанки? Он тебя обидел? Он к тебе приставал? – у нее глаза стали по пять рублей.

«Тааак, что значит приставал? Почему девушка так удивилась?» - значит я опять чего-то не понимаю, надо держать язык за зубами.

– Да нет, не приставал и не обижал, - постаралась развеять ее сомнения, а то слухи бывают быстрее пожара. – А почему молодой хозяин не интересуется девушками? Ты вот тоже ничего? – чувствовала, что иду по тонкому льду, но остановиться уже не могла.

– Нее знаю, может еще не вырос? А может просто привык спать с тобой и с другой будет чувствовать себя одиноким? – она мечтательно закатила глаза, а я поняла, что горничной на третьем этаже она работает непросто так, а надеется заинтересовать младшего господина и перекочевать в его постель.

– Да нет, все у него выросло и мне не понятно, почему он меня считает уродиной, но не меняет, к примеру, на тебя? – внимательно посмотрела в ее глаза.

– Вот и я не понимаю, - она продолжила о нем мечтать вслух, но вовремя спохватилась.
– Да и что я с тобой тут заболталась? Работа сама себя не сделает. Если не хочешь помогать мне, то иди на кухню, там и задавай свои дурацкие вопросы, я не знаю на них ответов.

Спустилась в резиденцию тети Клавы, надеясь еще что ни будь разведать у словоохотливой поварихи. Меня тут же, не спрашивая желания, припахали к нарезке овощей.

– Тетя Клава, а почему меня так ненавидят Дашка с Катькой? Что я им такого сделала? Ведь мы все втроем на особом счету у господ? – протянула обиженным голосом.

– Что опять эти змеюки подколодные отмочили? Как они тебя обидели? Все старшему хозяину на них доложу, как вернется домой? – она погрозила кулаком.

– Ну, так почему они такие на меня злые? – для того, чтобы начать мстить надо понять суть нашего с ними конфликта.

– Да они по своей гадской природе такие. Ты для них, как бельмо на глазу со своей способностью к исцелению. Они и завидуют, что тебя любят и держат просто так, и не собираются отдавать замуж, даже если младшенький женится, - она приоткрыла глаза на мою дальнейшую судьбу в этом доме.

– Я что и после его свадьбы буду жить здесь, спать с ним и его женой до самой смерти? – моему удивлению не было предела.

– Да, а что тебя деточка не устраивает? В тепле и сытости? Живи и наслаждайся спокойной жизнью, как только этих злюк выпроводят восвояси, - она нарисовала мне, наверное, мечту любой девушки. Но я не любая и жизнь простой грелки меня не устраивает от слова совсем.

– А что, если я не хочу жить в сытости и тепле до старости, может я хочу развивать свою способность? – если я ничего не буду предпринимать, то этот кошмарный сон не закончится никогда. У меня глубоко в душе теплилась надежда на то, что если мне кто-то из братьев, но лучше мой непосредственный хозяин, сделает предложение руки и сердца, то я выполню условие, которое сама себе по глупости поставила. И, возможно, я проснусь от летаргического сна или комы. Тогда серьезно подумаю о том, чтобы не ждать сорока двух лет, а выйду замуж за того, кто меня любит аж целых два года.

– Да где же ты в глуши найдешь учителя, чтобы он сделал тебя настоящим целителем? Для ентого надо ехать в большой город и там найти работу, копить денег лет десять, а потом найти учителя. В академию простолюдинов не берут, я слышала, только тех, у кого обнаруживается очень сильный дар, - она сочувствующе на меня посмотрела.

– Так значит, шанс все же есть? Работать десять лет я не буду, но в академию меня Влад берет с собой, в качестве грелки, а значит я смогу сама по книгам развить свой дар, - показала язычок поварихе, как ребенок.

– Ну, ежели в академию, но ты же не читаешь, не пишешь? – она снова указала на промах Машки. Но мне, современному человеку, легко освоить новый алфавит, если он отличается от русского, знакомого мне. И почему я раньше не подумала об этом?

– Так я научусь, где тут у вас можно найти какую ни будь книгу? – а что ходить вокруг да около, надо срочно убедиться в том, умею ли я читать, писать или нет.

– Дык, в библиотеке Хозяина, в его кабинете, но его же нет в поместье, как ты туда попадешь? – она развела руками.

– И что нет ни одного любовного романа ни у кого? Ведь мне учиться читать можно по любой книге, - не сдавалась я.

– Ну, если только у двух глупых куриц завалялась книжонка, - она намекнула, где можно снова пошариться и стащить нужную мне вещь.

– Ну или у Влада посмотри в письменном столе, он вечно что-то читает и пишет, - выдала еще одно решение, которое было самым очевидным, но, по всей видимости, не для поварихи.

Вот с него и начну, пожалуй, сейчас, но не тут-то было. Тетя Клава, размешав тесто, всучила половник и поставила выпекать блины, покуда она готовит к ним начинку. А мне ничего не оставалось делать, ведь блинов хотелось не меньше, а информация поступала ко мне хоть по крупицам, но все же.

– А почему ты сказала, что мой молодой хозяин от меня не откажется, даже если женится? – это было для меня не понятно. Я ему не нравлюсь, но спать со мной он будет. Здесь есть где-то подвох, я его чувствую, но понять не могу.

– Так ты ж ему еще в детстве жизнь спасла, - снова удивилась тетя Клава. – Он по малолетней дурости решил сам наловить на спор с братьями рыбы и отправился по тонкому льду на озеро. Соответственно лед не выдержал, и мальчонка ушел под воду. Браться спохватились, начали орать, бегать, но лед трещал и ломался, а в ледяную воду никто нырять не хотел.

– И как я его спасла? – опять зажала рот рукой. Бывшая Машка это точно знала, но не могла представить, что она прыгнула за ним в ледяную воду.

– Дык, когда его мужики баграми вытащили, он захлебнулся и промерз насквозь, - фух, не я ныряла за ним, - от воды откачали, слава богу, а вот от простуды исцелить не могли.

– Ну да, у него же началось обширное воспаление легких, без антибиотиков не вылечить, - опять ляпнула то, что не должна.

– Ага, оно самое, никто его не мол вылечить две недели и уже даже гробик парнишке заказали, - она смахнула слезу, - но ты его пожалела почему-то. Как-то ночью, когда он валялся в бреду, разделась донага, и легла к нему в кровать и крепко его обняла.