Гремучая смесь

Только долги продлевают человеческую жизнь

Сутенер взорвался на Лизу прямо с порога:

– Где ты пропадала сегодня ночью? Заказ у тебя был на утро. У нас накануне крупная кража произошла. Кто-то из девушек, работавших позавчера в казино, украл важные документы из кабинета. Ты знаешь, о чем я? А после этого ты пропадаешь почти на сутки. Мне это кажется подозрительным. Не расскажешь, где была, с кем встречалась?

– Обслуживала клиента. Клиент три раза продлевал время. Потом мы отправились на озеро и там ночевали в палатках. Никого больше не видела.

– Расскажи о заказчике. Вы были раньше знакомы? С чего это он вызывает тебя сразу после кражи? Причем, рано утром? Чем занимались?

– Это мальчишка, который даже не знает, кто такая проститутка. Он хотел вызвать друга для общения. Ему до нас никакого дела нет, – как можно спокойнее и убедительнее объяснила Лиза, а в голове было совсем другое: «Черт, что делать, не знаю. Хотела просить об увольнении. Теперь точно не получится. И так тень на меня падает. Подумают, что заметаю следы и хочу скрыться. Что же делать?»

– Клянусь, никогда вас не обманывала, – с жаром воскликнула она и спросила: – А что за документы?

– Не твое собачье дело!

И тут она невпопад спрашивает:

– А я отработала свой долг?

– Долг? Ха! Не смеши меня! С твоими способностями его всю жизнь отрабатывать придется.

– А по-другому никак нельзя?

– По-другому? Конечно, можно. Только этот вариант не для тебя. Хотя, десять штук «зеленых» – и ты свободна. Если, конечно, кражу на тебя не повесим. Вот тогда ты пожизненно наша. А надумаешь в бега податься, подпишешь смертный приговор своей мамочке.

Девушка сникла, поняв, что дела и вправду плохи. Еще сегодня утром казалось, что жизнь может измениться, а теперь все ее надежды разбились, как хрупкое стекло.

Вместо того чтобы поехать домой, она решила прогуляться в парке. Пофиг, что заканчиваются последние деньги. Зашла в Макдональдс, умылась, переоделась в брюки и взяла себе кофе.

Мысли у Лизы были только об одном: «Надумаю бежать – изведут мать. А с мамой, кстати, я виделась недели три назад. Даже как-то совестно, что забываю о ней. Однако с ней очень тяжело. Нам не о чем говорить. Все темы сводятся к религии. Ее жилье превратилось в какую-то молельню: стены обвешаны иконами, все пропахло ладаном. Днем и ночью что-то читает. Рассказывает о праздниках, постах. Почти перестала есть. Ни одной службы в церкви не пропускает. А что я ей скажу? Не запретишь же. Каждый находит что-то, ради чего хочется жить даже когда становится невыносимо… Мне сейчас совсем плохо. И за что же мне цепляться? За Юру? За любовь? Интересно, что бы посоветовала мама?..»

Поток ее мыслей прервал телефонный звонок.

– Привет! – Лиза по голосу узнала Настю. – Тут такое дело: тебя из казино разыскивают, – поторопилась сообщить подруга. – Приезжали к нам на квартиру, что-то искали, расспрашивали о тебе. Потом около часа под домом крутились. Ты что трубку не берешь? Они к тебе дозвониться не могут! Что случилось?

– Все нормально. Я уже была в казино. Ты знаешь, что там случилась кража?

– Нет.

– Слушай, Насть. Мне нужна помощь. Ты завтра свободна?

– Ну, пока да.

– Давай встретимся утром, в десять, в Новокосино в МакДи.

– А что так рано?

– Расскажу при встрече. Отблагодарю деньгами.

Закончив разговор с подругой, Лиза вновь погрузилась в размышления.

«Почему они поехали на квартиру? «Сутик» послал? Почему не позвонили? Может, искали документы? В таком случае они их там не найдут и успокоятся. Нужно все хорошенько обмозговать. Завтра мне мента разводить. Нужно закончить начатое. Если себе помочь не могу, то помогу хоть Юре. Терять нечего».

Она села в маршрутку и приехала к озеру. Всюду ей мерещились люди из казино, чиновники и прочая мразь. Если бы удалось достать денег!..

Уводя истину в сторону, вы обязательно собьетесь с пути

Это произошло немногим позже после гибели Юриных приемных родителей. Во время очередного сеанса, когда его, облепленного сенсорами и датчиками, в который раз заставляли в компьютере просматривать фотографии людей, площадей и улиц, в комнату вошел человек. Он встал рядом с ним и стал смотреть на его лицо, словно хотел увидеть реакцию, как будто обладал сенсорами, более чувствительными, чем те, что были на Юре. Но когда малыш посмотрел в глаза этого человека, стрелки индикаторов зашкалили. Присутствующие в комнате засуетились, остановили слайд-шоу и, тыча на фотографию группы людей, стали спрашивать:

– Кто из них? Справа? Слева? В центре!

– Да! – воскликнул Юра, хотя узнал не людей, а глаза того, кто был в квартире во время убийства отца и матери.

Пусть тот спецназовец сам не стрелял, пусть именно он отвел руку, готовую убить, только для него было бы лучше не отводить ту руку. Первым желанием ребенка было вцепиться зубами в его шею, но он был слишком слаб, чтобы убить врага. Потому и улыбнулся ему. Многие заметили Юрину реакцию на нового, как они считали, для него человека. Вскоре мальчик увидел его снова. Наверное, экспериментаторы посчитали, что он будет для мальчика хорошим раздражителем. И они не ошиблись. Разумеется, тогда, в шесть лет, Юра и слов таких не знал: «экспериментаторы», «раздражитель».

– Здравствуй, Юра, – сказал при очередной встрече «раздражитель». – Меня зовут дядя Глеб!

– Здравствуйте, дядя Глеб, – ответил мальчик, в надежде, что гость не догадывается о том, что больше всего на свете ему хочется вцепиться зубами в горло визитера и грызть, пока он не издохнет.

– Юра, я что хочу тебе сказать: те дяди и тети, которых тебе показывают, плохие люди. Они людей убивают, таких как…

И тут маленький мужчина не выдержал и с криком «Это ты убийца! Ты убил мою маму!» набросился на него.

Только вот зубами до горла Юра не достал и стал молотить кулаками по груди, по лицу спецназовца. Колотил и плакал… А тот и не отклонялся. Сидел с каменным лицом, и даже кровь не вытирал. Потом, когда мальчик обессилел, тихо сказал:

– Прости меня, малыш, – и ушел, оставив дрожащего ребенка одного.

Юре запомнились его глаза. Сколько в них муки и боли! Те глаза растопили лед в детском сердце.

Глеб приходил еще много раз, но мальчик больше на него не нападал, а однажды попросил научить пользоваться компьютером. Они долго сидели рядом, и он учил Юру открывать дверь в виртуальный мир, который стал для малыша родным. Двое не разговаривали, если не считать объяснений Глеба относительно функций и возможностей компьютера.

Теперь Юра стал ждать его как проводника в новый мир. Встречал без ненависти, потому что видел его глаза. Но он молчал. Заговорил только в последнюю встречу:

– Юра, Юраша, малыш, завтра ты поедешь в свой новый дом. Я очень хотел тебя забрать к себе, но мне не дали. Сказали, что у меня нет ни жены, ни дома. Прости меня за все, – и он, такой огромный, встал на колени, чтобы их глаза были близко.

Мальчик смотрел в них, чтобы запомнить. Глаза были живыми, влажными, и из них текли слезы. Потом он ушел. Юра никогда больше его не видел.