Гренадер

В кабинете воцарилась тишина. Да, это не глушитель к автомату, даже не «Копьё Зигфрида», подумал Саблин. Такая штука действительно ставит представления о ведении войны с ног на голову. Не успеешь глазом моргнуть, как разнесёт на кусочки, а ты и знать не будешь – что это и откуда.

– И как теперь быть? – спросил Анджей глуповато.

В это время зазвонил телефон.

3

Подполковник взял трубку. Пока слушал голос на другом конце провода, лицо его сделалось жёстким, скулы заострились, глаза сузились.

– Понял, – произнёс в микрофон. – Осмотрите и измерьте всё то, что осталось от контейнеров. Обязательно проверьте на радиоактивность, – и положил трубку на рычаг.

– Оба контейнера взорвались, сработал самоликвидатор. – Он поднял глаза на собеседников. – Погиб лаборант. Счастье ещё, что эксперты не успели приступить к исследованию, иначе жертв было бы много больше. Шиманский, сволочь, наверняка ведь знал о начинке. Возможно, сам устанавливал время на взрыв, и ни слова… И я мог бы догадаться. Видно, старею. Однако кое-что нам всё же известно. Вещество, применяемое в цилиндрах колокола, фашисты называют «ксерумом». Природа его нам неизвестна, но радиоактивность ксерума можно считать установленным фактом.

Информатор рассказал, что положительного результата в опытах по переброске объектов группа достигла далеко не сразу. Вернее, трудности возникли при попытке транслировать объект на большое расстояние. Точно попасть в заданную точку пространства оказалось крайне непросто. Пока кому-то не пришло в голову отправить каплю ксерума в пункт назначения. Тут дело пошло, посылки перемещались с точностью до миллиметра. Теперь понятно, как «гансы» умудрились вставить в лёгкий транспарант бронированную плиту? И как у девушек оказались автоматы в руках? Вот такие цилиндры вы, Иван Ильич, по плану Шиманского должны были пронести в штаб и Цитадель. «Метки», маячки для наведения.

Саблин даже глаза прикрыл. В памяти, как наяву, всплыла аудитория Политехнички, студентки с цветами и на миг заслонившая солнце тень, от которой сами собой мигнули глаза. Поручик вспомнил, как засосало под ложечкой… И ещё, как девчонки присели, а потом все разом оказались на ногах и уже вооружённые. Тренированный гренадер, Саблин хорошо понимал, как трудно даются такие трюки. Теперь он догадался, что, очевидно, две-три секунды выпали из течения времени.

– Но главная цель фашистов, – продолжал Иоффе, – перебрасывать таким манером взрывчатку. Вот это, да ещё с детонаций сразу по прибытии, у них пока не получается. Заряды просто исчезают.

Очевидно, взрываются где-то в неведомых пространствах… И ещё вопрос: как отразятся подобные эксперименты на ткани мироздания? Но мы сейчас не об этом. Фактически львовская акция с применением «Колокола» была самой успешной. Тогда удалось рассчитать всё до секунды и до миллиметра. После этого началась череда неудач. Однако гитлеровцы не только не отчаиваются, но и засылают во Львов внедрённому резиденту контейнеры с ксерумом. Я уверен, что наши специалисты обнаружат в разрушенной лаборатории следы радиоактивности. Значит, противник рассчитывает на успех.

Источник разведчиков последнюю неделю выведен из рабочей группы, он очень болен. Шиманский – обычный исполнитель, по «Колоколу» новой информации мы от него не получим. Но работы с установкой идут. Кто знает, что происходит в шахте сейчас и чего достигнут немецкие учёные завтра. А здесь, во Львове, наверняка есть дублирующие группы. Вопрос нужно решать срочно.

Иоффе замолчал.

– Вы позволите? – подал голос Саблин.

– Да, Иван Ильич, высказывайтесь.

– Вопрос ясен. Необходимо уничтожить объект, по возможности вместе с обслугой и документацией. Путь в Силезию лежит через Краков, Бреслау, Дрезден. Либо через Словакию, Моравию и Богемию.

– Насчёт уничтожить согласен, – кивнул подполковник. – Но оба пути крайне опасны. На границе с генерал-губернаторством неспокойно, концентрируются германские и польские войска. Усилена проверка документов, везде шныряет полевая жандармерия и конные разъезды. То же самое и в протекторатах. Остаётся только воздушный путь.

– Десант? – встрепенулся Саблин. – Тогда мне нужны бойцы моего взвода. Парашютная подготовка входит в программу гренадеров. Я и все мои люди достаточно прыгали. Как ты, Андрей?

– Я увлекался парашютным спортом ещё до армии.

– Отлично, – подытожил подполковник. – Но непосредственно возле шахты сбрасываться нельзя. Слишком плотная охрана, вас засекут ещё на подлёте. И встретят. Выброс необходимо сделать южнее, в горах. Сможете?

– Прыгнуть сможем, но выбираться к объекту будет труднее. Знал я одного чеха, – задумчиво продолжал Саблин. – Вместе воевали с германцами под Зноймо. Это на австрийской границе. Но родом парень был из Судет. Может статься, он эти места знает. Звали его Милан Блажек, надпоручик пограничной стражи.

– После захвата Чехословакии группа офицеров пробралась через Венгрию и Румынию на Украину, – ответил Иоффе. – Я пошлю запрос, если ваш Блажек в их числе, он завтра же будет здесь. И ещё, над шахтой установлено странное сооружение. Это двенадцать арок, соединённых верхними перекладинами так, что образуют кольцо. С площадки под кольцом производится отправка объектов. Небольшая группа наших учёных, допущенных к работе по «Колоколу», считает сооружение антенной. Там концентрируется поле. В любом случае, это важнейшая часть установки. Они пришли к выводу: чтобы разрушить установку, достаточно уничтожить антенну, но сделать это нужно, когда она в активном состоянии. Лишь только появляется голубое свечение. Тогда не придётся лезть под землю. График опытов вам передадут перед отправкой. Но в любом случае, решать будете на месте, по обстановке.

– Всё ясно, – встал Саблин. – Разрешите, Пётр Соломонович, приступить к разработке операции?

Поднялся и Анджей.

– Помоги вам Бог, господа.

Саблину показалось, что Иоффе хотел их перекрестить, но сдержался.

Друзья перешли в другой кабинет. За окнами смеркалось, им принесли ужин, а сразу после еды – подробные карты окрестностей Вальденбурга. Из специального отдела авиаотряда прислали материалы аэрофотосъёмки интересующего объекта. На фото хорошо просматривался не очень-то и большой лесной массив между полями, снятый со значительной высоты. Он находился в нескольких километрах от города.

Далее шли карточки с увеличением, на них проступали детали. К объекту вела одна проезжая дорога. Въезд охранялся КПП. На снимке Саблин видел дот. Наверняка с пулемётом, а может, и ещё что припасено на случай нападения. Караульное помещение, бетонные плиты выше роста человека по периметру. Маленькая крепость. Два шлагбаума – на въезде и на выезде. Фигурки часовых.

«Колючая проволока по периметру, – водил пальцем по фотографиям поручик. – Я бы по ней ток пустил. Несколько тропинок, одна заброшенная колея и такая же просека. Все контролируются, конечно, вот затемнения, будто изображение смазано. Это маскировочные сетки, дозоры, наверняка тоже с пулемётами. В лесу, между деревьями тоже могут быть сюрпризы. Я бы просто всё заминировал. Свои пользуются дорогой, чужие пусть подрываются. Одновременно это послужит сигналом – непрошеные гости идут. Так, скорее всего, и есть».