Грешная бездна

Каждый раз, отработав смену, она приходила на этот балкон в Замке Золушки и представляла, что ее диадема настоящая.

Опасаясь быть раскрытой лучником или смертными, Лила не заводила друзей и не вела общественную жизнь. Никакой личной жизни. После работы она будет нестись сломя голову… замедляя свою настоящую скорость… чтобы спрятаться в своей убогой квартирке, где будет читать или получит очередную степень в онлайне.

Ее внимание привлекла молодая пара внизу. Лила тоскливо вздохнула, когда, прижавшись к стене, парочка начала целоваться. То, что она видела в этом парке…

Каллиопа никогда не занималась сексом… в глубине души она еще надеялась стать королевой… но удовлетворяла сама себя все чаще и чаще, потому что у нее начался переход к бессмертию.

Все ее чувства усилились до сверхъестественной степени, в том числе и похоть. Ллореанцы называли этот период «сверхвозбудимостью». Лила называла — «в течке».

Даже с такого расстояния ее улучшенное зрение подмечало все детали. Женские ноготки, впившиеся в мужское плечо, легкие толчки мужчины…

Неожиданно кончики ушей Лилы стали подергиваться. Она насторожилась. К ней приближался другой Ллореанец…

— Принцесса фея притворяется принцессой феей? — раздался у нее за спиной глубокий голос.

Сейт. Спокойно, спокойно. Успокойся, черт возьми!

— Долго же ты шел, кузен.

Повернувшись к нему, Лила посмотрела вверх. У нее перехватило дыхание.

При полных дворцовых регалиях, одетый в сшитый на заказ бежевый костюм, который подчеркивал его стройную фигуру. Привлекательные синие глаза светились весельем. Светлые волосы свободно спадали на лоб. Меч в ножнах акцентировал принадлежность Сейта к королевской линии, а корона до сих пор гордо сидела на его голове.

Он являлся воплощением мужского совершенства.

Уебок. Отбросить тот факт, что он изгнал ее, и она провела больше десяти лет, проклиная его… я готова сделать это ради него. Конечно, в этот период жизни она не очень привередлива.

— Каллиопа, ты стала настоящей красавицей. — Его взгляд блуждал по ее телу. — Что это… твои глаза теперь одинаковые?

— Контактные линзы. — Ее внешность должна была получить одобрение, только после этого Лиле разрешалось общаться с гостями парка. С разноцветными глазами она никогда не смогла бы пройти отбор.

— Зачем ты пришел?

Забери меня, черт возьми, домой. Все, что я хочу — вернуться домой.

— Как насчет того, чтобы подобающе поприветствовать своего жениха?

Жениха. Был ли у нее до сих пор шанс стать королевой? Сердце Лилы пропустило удар, но не из-за давней любви к Сейту.

Лила была влюблена в идею иметь максимально много контроля над собственной жизнью. Чтобы жить без оглядки на Morior.

Статус правительницы даст ей настолько много безопасности и контроля, насколько она могла только представить.

— А ты все еще мой жених? Даже не знала, я же не получила от тебя ни одной гребаной весточки.

На его губах играл намек на ухмылку.

— Малышка Каллиопа, находясь в изгнании, отточила свой острый язычок?

Острый? Ты даже представить себе не можешь насколько, кузен. Изгнание только закалило ее нрав.

— Но я все же уверен, что он очень сладкий на вкус.

Схватив Лилу за плечи, Сейт привлек ее к себе. Чтобы поцеловать?

Она часто задавалась вопросом: на что это будет похоже. Особенно в последнее время. Даже целуясь с другими парнями, она мечтала о Сейте, неспособная отрицать, что он, скорее всего, идеальная пара для нее и в жизни, и на троне… и в сексе.

Может быть, он в некотором роде заклеймил ее?

Король фей наклонился к ней. Стоило их губам соприкоснуться, взорвался фейерверк.

Пиротехническое шоу в восемь часов. Не от поцелуя. Каллиопа испытывала больше эмоций, целуясь со смертным, который работал Гуфи.

Сейт застонал, углубляя поцелуй, проникая языком в ее приоткрытые губы.

Так было намного лучше, но ничего такого, о чем Лила могла бы написать домой. Конечно, я не могу написать домой, потому что он находится в другом, черт возьми, измерении, и нет таких марок, которые позволили бы отправить туда письмо.

Лила вырвалась и толкнула Сейта в грудь.

Его это совсем не смутило. Отпустив ее, он пробормотал:

— Сладкая, как мед.

Что можно сказать об их первом поцелуе? Это было… разочаровывающе.

С тлеющим взглядом Сейт повернулся и, опершись локтями о перила, стал смотреть на сверкающие в небе фейерверки.

Лила видела это шоу очень много раз, поэтому знала, что следующими будут фиолетовый, красный и синий каскады.

— Умный ход — прятаться от лучника среди смертных, — сказал Сейт. — И ты сделала смелый выбор — маскироваться под принцессу фею. Почему я не удивлен?

Не могу поверить, что только что целовалась с Сейтом.

— Ты пришел, чтобы забрать меня назад или нет?

Он выпрямился и повернулся к ней.

— Нет.

Лила проглотила вертящиеся на языке ругательства. Сколько еще?

— Я пришел сюда с другом, чтобы обсудить кое-что с тобой. А вот и она.

На балкон вышла сногсшибательная черноволосая женщина с золотистыми глазами. Она была одета в алое обтягивающее платье. А вместо аксессуаров на ее плече красовалась живая летучая мышь.

Существо ест клочок сладкой ваты? Точно, из сумки женщины торчит пакет с ней.

Сейт сказал:

— Каллиопа, это Никс Всегда-Знающая, Валькирия прорицательница.

Никс? Она была самой знаменитой… или печально-известной, в зависимости от вашего альянса… из ныне живущих бессмертных.

— Я читала про тебя в моей Книге Ллор. — Это единственная вещь, которая связывала Лилу с миром бессмертных, книга обновлялась после каждого крупного сражения или смены власти. — Рада встрече с тобой.

Никс была Валькирией и ключевым лидером альянса Вертас, тем не менее ходили слухи, что она свихнулась. В качестве приветствия Никс сказала:

— Ты когда-нибудь хотела потанцевать с дьяволом в бледном свете луны?

Что?

Сейт сказал:

— Думаю, Никс хотела спросить, было ли у тебя когда-либо желание нанести ответный удар Morior.

Также известным, как Вершители Судеб.

— Конечно.

Появились слухи, что эти тираны движутся со своей стороны вселенной, чтобы вторгнуться в этот мир. Их лучник прибыл первым.