Грешная и святая

Он шагнул к ней, взял ее за руки.

– Боже мой, нет! Никогда! Ты не понимаешь, насколько ты более соблазнительна в этой ночной рубашке, чем в костюме наложницы из гарема!

Она почувствовала, как волны тепла и облегчения растекаются по всему ее телу.

– На самом деле нет. Я не собиралась приходить сюда. Я собиралась пойти спать. В моей кровати…

– Но передумала? – Он все еще только держал ее за руки, но пока ей было этого довольно. – Крессида, ты можешь сказать мне почему? Я не в силах отвергнуть такой драгоценный дар, но не смогу жить в мире с собой, если наша близость покажется тебе завтра ошибкой.

Она посмотрела на него с нежностью и засмеялась.

– Только ты, Сент-Рейвен, способен медлить сейчас! Ты не боишься, что я сбегу, если начну разбираться в своих мотивах?

– Если ты сбежишь, то сбежишь. Первое правило: называй меня Трис. Если ты не можешь сделать это, то нам незачем сближаться даже на дюйм.

Это должно было быть просто, но она колебалась.

– Трис – это имя простого человека. Я не могу так назвать герцога.

– Даже сейчас? Сегодня здесь будут Трис и Крессида. Горячие, обнаженные, страстные. Сегодня ты станешь совсем иным человеком. Вот о чем мы говорим сейчас, Крессида. Ты хочешь этого?

Девушка уставилась на него.

– Трис! Ты сам знаешь! Как я могу отказаться от тебя? Да, я хочу этого… Трис!

Он сжал ее в объятиях.

– Разве ты не знаешь, что непорочные девы Мэтлока возмутились бы при этих словах?

– Они боятся греха?

– Или страсти, любви, наготы.

Крессида уже чувствовала себя страстной и любящей.

– Возможно, я смелее их, потому что я побывала в аду?

– Возможно… – Он начал гладить ее спину.

– Я тоже хочу доставить тебе удовольствие.

– Ты сможешь это сделать.

– Я хочу сделать то, что нравится тебе. Я хочу… Но не умею…

Трис наклонил к ней голову и коснулся губами ее губ.

– Мы выполнили свой долг. Мы пытались быть благоразумными. Теперь хватит разговоров, мы можем просто чувствовать друг друга…

Он взял ее руки и прижал их к своей груди, затем подвел к пуговицам.

– Любовь моя, если ты хочешь что-нибудь сделать для меня, расстегни их.

Раздеть его…

– О да!

Крессида начала расстегивать пуговицы одну за другой, чувствуя его жар, его пряный аромат, его участившееся дыхание. Она расстегнула все пуговицы, распахнула куртку, затем стащила ее, открыв его белую шелковую рубашку.

Девушка взглянула на него, ожидая дальнейших указаний. Он расслабился, был почти неподвижен, позволяя ей делать все, что она хочет.

– Ты слишком хорошо знаешь меня, – прошептала она, вытаскивая рубашку из его штанов. Когда это было сделано, она прижала ладони к его горячему телу. От этого прикосновения голова слегка закружилась.

– Продолжай. Я подхвачу тебя, если станешь падать.

Он в самом деле хорошо знал ее. Нет, он хорошо знал женщин. Он умел увести за собой в жаркие джунгли необузданных страстей.

Она, наверное, должна была расстегнуть манжеты и снять с него рубашку, но она хотела исследовать его на ощупь. Крессида закрыла глаза и позволила пальцам гулять свободно по его телу, ладоням – гладить и ощущать упругую кожу.

Девушка вдыхала его запах, слышала его прерывистое дыхание и шорох шелка.

Она подняла рубашку вверх и прижалась к Трису губами, затем коснулась его языком, чтобы попробовать на вкус…

Его руки легко коснулись ее плеч, запутались в волосах. Крессида обняла его, чтобы пробежать пальцами по чудесной ложбинке его позвоночника. Она никогда не видела его спину.

Девушка открыла глаза и посмотрела на него. Даже она, неопытная девушка, могла сейчас прочитать желание в его глазах.

Трис поцеловал ее в лоб.

Она покачнулась, но затем обратила внимание на его правую манжету, расстегнула пуговицы, затем сделала то же с левой. Крессида попыталась снять с него рубашку, но ей это было неудобно из-за его высокого роста.

– Ты должен сделать это сам…

Трис опустился перед ней на одно колено.

Глава 16

Крессида обошла вокруг него и стянула его рубашку через голову. Она делала все осторожно, как будто он был ребенком.

Теперь в ее распоряжении оказалась его спина. Он целиком принадлежит ей! Девушка медленно гладила широкие плечи и затылок. Ее голова гудела, как будто ее все еще сводило с ума адское зелье, но это пьянила близость Триса. Ее сердце билось в бешеном ритме. Потрясенная, она схватила его за плечи.

– Я падаю…

Он медленно поднялся, повернулся к ней и поцеловал.

– Мое имя?

– Трис. Тристан Трегеллоус.

Он поцеловал ее, сначала нежно, как будто они никогда не целовались раньше, затем более страстно и настойчиво. Она устремилась за ним в водоворот чувств и ощущений. Он поднял ее и уложил на кровать.

Трис встал и развязал свой пояс, уронив его на нее.

Глядя ей в глаза, он стал раздеваться. По ее телу пробежал холодок, отчасти из-за возбуждения, отчасти из-за предвкушения чего-то ранее неизведанного.

На его лице написана осторожность, как будто он боялся, что она ускользнет. Крессида чувствовала только болезненную жажду. Сладострастный мужчина был так прекрасен.

– Я теряю терпение, проводник…

Настороженность в его глазах сменилась озорным огоньком.

– Предвкушение – это тоже наслаждение.

Трис поставил девушку на колени, затем снял ночную рубашку с ее плеч. Он медленно раздевал ее, его взгляд был прикован к нежному девичьему телу, которое он обнажал. Когда рубашка сползла с ее груди, Трис остановился. Крессида смотрела, как его руки обнимают ее, чувствовала, как его губы скользят по каждой груди.

Она подумала о Крофтоне, о Миранде Куп, о том, как фальшива продажная любовь и как возвышенна любовь истинная.

– Мужчин восхищает женская грудь, Крессида. Такая сладкая, мягкая, упругая. Мудрая природа устроила так, что мужчины любят играть с женской грудью, а женщинам это доставляет удовольствие.

Его губы скользнули к ее левому соску, открыв в ней новую чувствительную точку. Она, затаив дыхание, ждала большего, но он обратил свое внимание на другой сосок.

Ночная рубашка была уже на ее бедрах. Его поцелуи подбирались к ее пупку. Затем он выпрямился и поднял ее, освобождая от одежды.