Грешная и святая
Шрифт:
И такие слухи не остановить ничем, даже пулей. Особенно если в них есть и герцог, и романтический разбойник. Черт побери, не поможет даже убийство Крофтона. Спасение Крессиды было возможно только в том случае, если между ней и распутным герцогом Сент-Рейвеном не будет связи.
Трис слегка поклонился ей.
– Мисс Мэндевилл, я глубоко сожалею о том, что ваше имя оказалось случайно связано с моим при таких неприятных обстоятельствах. Я сомневаюсь, что кто-то поверит в эту клевету, но если у вас будут какие-то неприятности, сообщите мне, и я позабочусь об этом. Что же касается статуэтки, то я все еще настроен приобрести ее.
Он
– Месье Бурро оценил ее в тридцать фунтов, ваша светлость.
– Тогда позвольте мне предложить пятьдесят, чтобы компенсировать эту неприятную встречу. Вы возьмете вексель? Вы сможете получить по нему деньги в моем лондонском доме?
– Конечно, ваша светлость.
Он вытащил свою кредитную книжку и нацарапал вексель, который отдал ей в обмен на статуэтку. Он не знал, были ли драгоценности в ней или нет, но в его руках она будет в большей безопасности.
Если драгоценности не у Крессиды, то этим еще предстоит заниматься. Тогда это приключение еще не окончено.
Он холодно посмотрел на Крофтона и его спутников.
– Я не могу понять, что вы до сих пор делаете в этой комнате.
Все они – и даже Крофтон – подались к двери. Трис последовал за ними, дабы удостовериться, что хозяину гостиницы возместили ущерб. В этот момент, немного запоздало, появился полицейский с подкреплением.
Трис оставил Крофтона разбираться с ним, хотя знал, что все будет улажено с помощью пары слов и некоторой суммы денег. Виконт обладал почти таким же иммунитетом перед законом, что и герцог.
Но Крофтон не сдавался.
– Кто-то здесь заслуживает петли, Сент-Рейвен, и я, черт побери, найду, кто это.
Терпение Триса лопнуло.
– Если ты еще раз попадешься мне на глаза, Крофтон, то я раздавлю тебя, как жука.
Сейчас он был похож на своего дядю, но на этот раз Триса это устраивало. Ему понравилось, как побелел Крофтон и как друзья поспешно увели его. Хотя Трису больше понравилось бы переломать Крофтону кости.
Коридор опустел, и Трис воспользовался моментом, чтобы перевести дыхание. Они выиграли битву, но не войну. Крофтон не станет открыто повторять свои обвинения, но другие будут говорить об этом происшествии. О Крессиде пойдут слухи. Он был уверен в том, что Крофтон найдет другой способ подлить яду, исподтишка, чтобы его нельзя было заподозрить.
Первым делом нужно нанести упреждающий удар. Быстро вернуться в Лондон и запустить другой слух. Слух о гнусном и идиотском поведении Крофтона, о бедной оскорбленной мисс Мэндевилл, которая пытается достать денег, чтобы спасти свою семью от работного дома.
Трис вернулся в комнаты Жана-Мари и обнаружил там Крессиду, беседующую с его кузеном. Он надеялся, что она не слишком откровенничала. Жан-Мари кажется союзником, но он – негодяй и шантажист, и вовсе не обязательно давать ему в руки новые козыри.
– Что с твоей натурщицей? – спросил он.
– Она одевается и скоро уйдет. Я подумал, что нам может понадобиться время и уединение.
– Несомненно, но у мисс Мэндевилл нет причин задерживаться здесь, и я должен отвезти ее домой.
Крессида уставилась на него.
– Вы не можете сделать это. Как это будет выглядеть?
– Так, как будто я – джентльмен, – отрезал он. – Что еще может сделать
герцог Сент-Рейвен с одинокой дамой, которой он помог в гостинице?– Посадить ее в карету?
– Нет.
Нарушив молчание, Жан-Мари спросил:
– Так это и есть твоя подружка на вечеринке? Трис повернулся к нему:
– Нет.
Его кузен быстро поднял руку, извиняясь.
– Разумеется! Конечно, это невозможно.
– Мисс Мэндевилл и я только что познакомились.
Жан-Мари закатил глаза, но пожал плечами.
Трис понимал, что его ледяной гнев пробивается наружу, но ничего не мог поделать с этим. Затем он вспомнил о другом.
– Ты проник на оргию Крофтона и ограбил его?
– Да, почему бы и нет? – Жан-Мари перешел на французский. – Я услышал об этой распутной вечеринке и подумал, что такие мероприятия обычно затягиваются на несколько дней. Тот, кто задержится там надолго, будет не в состоянии оказать сопротивление мне и моим друзьям. Так оно и было. У гостей оказалось не много денег, увы, но сколько интересных вещиц! Несколько статуэток вроде той, которую ты только что купил у мисс Мэндевилл. Не хочешь объяснить, в чем тут дело?
Трис заметил ловушку и пытался быстро уйти из нее, но первой заговорила Крессида на довольно хорошем французском:
– Это довольно просто, сэр. Как вы уже знаете, мой отец проиграл Крофтону в.карты почти все имущество. Затем я узнала, что вы украли одну из статуэток у гостьи, возвращавшейся с вечеринки. Мне пришла в голову мысль о том, чтобы украсть ее у вас. Для моего отца это память об Индии.
– Но как, – осторожно спросил Жан-Мари, – вы узнали, что я – Ле Корбо? Все считают, что я невиновен.
Трис пришел ей на помощь.
– Я знал об этом и, подчиняясь глупому женскому капризу, взял ее с собой. Ни к чему ходить вокруг да около. Все, что нам нужно, – удостовериться, что не будет никакого скандала. – Он встретил непочтительный взгляд своего кузена. – Если я соглашусь на твои условия, то Ворон перестанет летать, а ты вернешься во Францию и останешься там. Да?
– Условия? – спросила Крессида, переводя взгляд с одного на другого.
– Мой кузен считает, что при моем финансовом положении можно поделиться с ним кое-чем.
– Это правда, – сказал Жан-Мари. – Я решил, что раз я единственный сын старого герцога, хотя и незаконнорожденный, то по праву и справедливости должен получить что-то. Возможно, даже титул герцога.
– Что? – Крессида смотрела на них, разинув рот. Трис взял ее за руку.
– Ты же сказала, что мы не должны здесь задерживаться. Я объясню тебе все в другой раз. Это будет прекрасный повод навестить тебя. Я должен буду удостовериться, что с тобой все в порядке.
В это время Бурро рассматривал вскрытый замок.
– Самая настоящая попытка воровства, – заметил он, открывая сундук. – Мне повезло, что тебя прервали и ты успела взять только одну статуэтку.
Он что-то подозревал, и Крессида не знала, что ответить. Трис подошел и заглянул в сундук.
– Наконец весь комплект собран! Я хочу купить их все. Конечно, я передам их мисс Мэндевилл.
– Но, кузен, это плоды моего труда. И я сам вправе ими распорядиться. – Бурро улыбнулся девушке. – Я дарю вам эти статуэтки, мисс Мэндевилл, и остальные индийские сокровища, которые добыл в Стокли-Мэнор. Это собственность вашего отца, дорогие ему вещи, вернуть это ему было бы правильно и справедливо.