Грешник
Шрифт:
— Да, у твоего Белого рыцаря есть законная супруга, вероятно, какая-нибудь титулованная дама, — процедил он. — И если бы она приехала к нему в Шотландию, это самое благородство, которое ты так высоко ценишь, заставило бы его отослать тебя прочь. Он, понимаешь ли, посчитал бы неприличным оскорбить жену, держа в доме любовницу.
Глинис тяжело опустилась на сундук.
— Французы обращаются со своими внебрачными детьми не так, как мы, горцы, — продолжал Алекс. — Возможно, Д’Арси считал бы делом чести содержать отпрысков, которых ты могла бы ему родить. Он бы, конечно,
Алекс видел по ее глазам, что она потрясена, но ее потрясение было ничто по сравнению с болью, которую испытывал он.
— Я много чего натворил в этой жизни, за что должен держать ответ, — сказал он. — Но в нашем браке неверной оказалась ты, а не я.
— Я? — Глинис хлопнула себя ладонью по груди. — Из нас двоих согрешила не я!
— Глинис, ты жила со мной, а впустила в сердце другого мужчину.
Теперь Алекс это понимал.
— Я не…
Но Алекс не желал выслушивать ее оправдания. Он перебил ее:
— Я обещал, что не возьму другую женщину, пока ты будешь делить со мной постель. Но у меня, как у всякого мужчины, есть определенные потребности, и если ты меня не примешь… — Он не закончил фразу, и эта недосказанность повисла в воздухе между ними. Потом он сказал: — Я знаю, как доставить женщине удовольствие в постели. — Он наклонился к Глинис. — Мне не составит труда найти тебе замену.
Алекс хотел, чтобы Глинис лежала и думала о том, что он в этот момент делит ложе с другой женщиной, заставляет ее стонать от удовольствия. Он хотел, чтобы она пожалела о том, что сделала, и позвала бы его обратно.
Он круто развернулся и ушел. Топор все еще был у него в руке.
Глава 45
Когда стемнело, Алекс пошел в коттедж навестить Шеймуса и Уну. Насколько он мог судить, они держались лучше, чем он. Спать в доме, где его люди будут делать вид, будто не замечают, что жена выгнала его из их общей спальни, Алексу не хотелось, поэтому вместо того, чтобы вернуться в замок, он спустился на берег, чтобы устроиться на одинокий ночлег в боевой галере.
Лежа и глядя на звезды, Алекс невольно вспоминал, как они ночевали с Глинис во время их поездки в Эдинбург. И как вышло, что они дошли до такого конфуза? Он думал, что его угроза пойти к другой женщине заставит Глинис броситься за ним. И то, что она не пришла, еще сильнее ранило его гордость.
Проснувшись утром, он сел на берегу и стал смотреть на море. На протяжении последних двух месяцев он трудился каждый день: перестраивал замок, обучал людей, отгонял от берегов пиратов, но сейчас ему не хотелось делать вообще ничего.
Внезапно Алекс услышал неподалеку хихиканье. Он оглянулся и увидел, что по берегу к нему бежит Сорча с развевающимися на ветру волосами. Она с разбегу налетела на него и обняла за шею. Алекс закрыл глаза. По крайней мере, у него есть Сорча. Как же он любит этого ребенка!
Запыхавшаяся Бесси наконец догнала свою подопечную.
— Сорча, сходи на кухню и принеси своему папе что-нибудь
на завтрак.Девочка, казалось, была довольна, что ей дали это поручение. Она убежала, но Бесси осталась стоять перед Алексом.
— Ну что, ты тоже хочешь меня в чем-нибудь обвинить? — спросил Алекс.
— Нет. — Бесси прикусила губу, было заметно, что она чувствует себя неловко. — Мистрис Глинис не понравится, что я это расскажу, но я думаю, вы имеете право знать.
У Алекса волосы стал подниматься дыбом.
— Что я имею право знать?
Женщина помолчала, теребя руки, и наконец, сказала:
— Ваша жена ждет ребенка.
Алекс испытал такую боль, что у него потемнело в глазах. Глинис ждет ребенка и не сочла нужным рассказать об этом ему! Сколько же времени она это скрывает? И почему? Неужели она с самого начала планировала от него уйти?
Сорча вприпрыжку поднялась по лестнице в главную башню.
— Ты видела папу? — спросила Глинис.
Девочка показала рукой в сторону берега.
Глинис дотронулась до ее щеки.
— Не бегай так много.
Глинис нашла Алекса на берегу, он сидел один. Когда она подошла, он ничем не показал, что заметил ее присутствие.
— Я возвращаюсь домой, — объявила она с ходу.
— Твой дом здесь.
— Я возвращаюсь в дом отца. Ты можешь дать мне галеру или мне надо самой об этом заботиться?
Алекс все так же смотрел на горизонт.
— Ты собиралась уйти от меня и не рассказать о ребенке?
Глинис ахнула. Как он узнал про ее беременность? Алекс не смотрел на нее, но она чувствовала, как от него исходят волны гнева и обиды. Да, зря она ему не рассказала.
— Я сама только недавно узнала, — сказала она мягко. — У меня всегда были нерегулярные месячные, и я думала, что я бесплодна, поэтому вначале мне не верилось. До того как рассказать тебе, я хотела сначала убедиться, что это точно.
— Ну вот убедилась и держала от меня это в тайне.
Глинис хотела уберечь его от разочарования, но оказалось, что она была не права. Но она собиралась поставить его в известность в самое ближайшее время.
— Извини, — сказала она. — Но это ничего не меняет.
— Вот как? Почему же ты так считаешь?
Алекс понизил голос, и в этом было нечто угрожающее. Он повернулся к Глинис, его горящие глаза, казалось, прожигали ее насквозь, как факел — пергамент.
— Теперь я не могу с тобой жить. — Как Глинис ни крепилась, ее голос дрогнул. — Я хочу вернуться к отцу.
— Если ты так на этом настаиваешь, — произнес Алекс ледяным тоном, — то я позволю тебе уйти после того, как ребенок родится.
— После? Но до этого еще много месяцев! Ты не можешь удерживать меня здесь насильно!
— Как я уже сказал, после того как ребенок родится, ты можешь уйти, если таково твое желание, — сказал Алекс. — Но ребенок останется здесь.
— Не может быть! — Голос Глинис сорвался. — Не могу поверить, что ты пытаешься заставить меня остаться, угрожая отнять моего ребенка!
— Я тебе не угрожаю, и ты можешь поступать так, как хочешь. Но ребенок останется здесь, — твердо повторил Алекс.