Грешники

– Расскажу. Но только осторожнее с этой информацией. При упоминании о «Грехе» у любого сталкера может начаться нервное сокращение пальца на курке!

Вокруг «Греха» больше тайн, чем у самого «Монолита». Показательные убийства сталкеров-одиночек, нападения на группы официальных старателей и военных, полное безразличие к неписанным законам Зоны, изготовление артефактов из пойманных людей, работорговля, заложники, – риэлтор даже пальцы стал загибать на руке, – Никому не известно, кто у них за старшего, но действия он координирует идеально. Через ПДА отсылает сообщения. И найти его никак нельзя, потому что связь идет через монолитовский спутник.

– У «Монолита» есть свой спутник? – удивился Паша.

– А чего такого? – в том ему удивился Набатников, – Еще в 2010 запустили первый частный спутник, не помню только, что за компания это сделала. Сейчас их знаешь сколько летает? И телекомпании, и сотовая связь, не говоря уже об Интернете! Ты че, проснись!

Ты представляешь, попавшие в плен «грешники» никогда не рассказывают о своей группировке ничего конкретного, не боятся пыток и всегда находят какой-нибудь изощренный способ самоубийства! – Владислав поднял указательный палец. – Во как!

Военные специалисты сходились во мнении, что каждый «грешник» подвергался сильной психологической обработке на уровне подсознания. Только этим могло объясниться бесстрашие, с которым они шли на смерть и те нечеловеческие поступки, которые члены секты не скрывали, а наоборот – афишировали. Например, ритуальные убийства с заснятием всего процесса на камеру и последующим выкладыванием во Всемирную Сеть.

Самым парадоксальным было то, что «Грех» пропагандировал здоровый образ жизни и «безгрешность»! Сектанты утверждали, что любой человек является виновным в чем-либо, за что его следует наказать, причем сделать это как можно более эффектно, для чего использовали трансляцию по всем доступным средствам массовой информации!

– Себя они считают неким божеским орудием и ангелами возмездия, которым Бог дал право вершить суд над всеми остальными, – риэлтор хмыкнул и снова разлил виски по стаканам.

– Сектанты! – презрительно заметил Паша.

– Скорее всего. Но ты знаешь, дело ведь иногда доходит до маразма. При зачистке нескольких крупных банд «Греха» военные и сталкеры находили алтари, посвященные Сатане и языческим Богам. Но это все ерунда. Эти ребята умудрились стать главными врагами всех сталкеров. Они даже утерли нос «Монолиту», который в Зоне давно всех достал, – шмыгнул носом Владислав, – Я-то все это знаю, потому что не пропил свой компьютер, как это сделал ты!

– Да ладно, заработаю – куплю! – улыбнулся Егоров.

***

Спустя два дня Паша ехал на поезде в сторону Киева. За окном мелькали полустанки, рощи и черные поля, только начавшие прорастать зеленым ежиком посеянной пшеницы. От пасторальности бегущих за окном пейзажей и мерного перестука колес постоянно хотелось дремать. И он бы спал, если бы не скользившие слишком часто по нему взгляды других людей. Вообще, его не оставляло чувство, что кто-то следит за ним еще от самой квартиры!

Вид у него был не важный – выбритое, но припухшее лицо, давно не стриженные русые волосы, темные круги под глазами. Не лучшее впечатление оставлял и наряд – застиранные камуфляжные штаны, разбитые бледно-черные кроссовки, серая футболка с полуистертой надписью «I`m bad» и куртка военного покроя цвета хаки. За спиной болтался тощий рюкзак.

Взгляды были двух видов – равнодушные, обладатели которых забывали про Пашу, как только отводили глаза, и заинтересованные – цепкие и внимательные! Они заставляли нервничать, хотя вроде бы причин для беспокойства не имелось. Ну, смотрят и пусть!

Часа за два до Киева в купе к Паше подсел довольно занятный тип в широкополой шляпе и клетчатой рубашке навыпуск. Был он лет пятидесяти, загорелый, крепкий, распространяющий вокруг себя запах лука и самогона. Он с ходу доверительным шепотом сообщил, что знает, зачем Паша направляется в столицу.

– Ну и что? – лениво поинтересовался Паша, – Ты что, проводник?

Паша вложил в вопрос двойной смысл, и незнакомец это понял. Еще от Разводного Паша знал о том, что довольно много людей крутится возле вокзалов, предлагая помощь для тех, кто решил заделаться сталкером. По большей части там встречались мошенники всех мастей, но среди них попадались и те, кто реально мог свести новичка с нужным человеком. Или даже помочь перебраться через Периметр, если этот новичок не собирался легально проникать в Зону в качестве наемного рабочего для какого-либо научного центра.

– Я могу помочь, – подмигнул попутчик, – У меня есть связи!

– Не надо, – зевнул Паша, – Я еду оформляться официально.

Мужик посмотрел на Егорова недовольно, помолчал, а потом, покопавшись в соломенной корзине, выставил на стол початую бутыль с мутной жидкостью и ткнул в эту бутыль пальцем, предлагая попутчику. Паша вдруг почувствовал поднимавшуюся из желудка тошноту и еле успел выскочить из купе.

Его вывернуло чем-то едким и противным, едва он успел забежать в туалет. Начался отходняк от многодневной пьянки. Умываясь, Павел покачивался в такт идущему поезду.

Покинув туалет, Паша заметил крепкого парня в спортивном костюме, который вроде бы беззаботно курил у окна. Парень покосился на Пашу и почему-то Егорову это не понравилось.

"По-моему, я становлюсь паранойиком" – решил Егоров, стараясь нехорошие предчувствия списать именно на это. Хотя, если подумать более рассудительно, то опасаться можно и нужно было. Подозрение о связи с "Грехом" иной раз приравнивался к государственному преступлению, а если бы той же милиции стало бы известно о разговоре Паши с Разводным, да еще и залог квартиры их общему знакомому с целью поездки в Зону, то вообще уже следовало запаниковать!

Нигде не задерживаясь, Егоров прошел в купе. За ним могли следить, или же он начинал сходить с ума. Однако немного подумав и успокоившись, он осознал, что правоохранительные органы давно бы арестовали его и начали "крутить" на информацию о Разводном. К тому следить за ним могли и люди Креста, которого предупредил Набатников.

Мужик, которого явно обидела реакция Павла на предложение выпить, сидел и читал газету, нахохлившись, как замерзающий воробей. Бутылки не было, зато на главной странице, как бы нечаянно повернутой к Паше, очень жирными буквами просматривался заголовок: "Очередное преступление группировки "Грех". Паша вздохнул и закрыл глаза. Приснилось ему то, что мужик сдал его с милицию.

Как только Егоров вышел из вагона, отдыхая от уже надоевшего покачивания и стука колес, к нему подошли два милиционера. С ними был самый парень, которого Паша видел возле туалета. Одет он был уже не в спортивный, а обычный костюм, состоящий из темных брюк, голубоватой рубашки с расстегнутыми верхними пуговицами и серого пиджака. Паша резонно предположил, что это представитель специального подразделения Службы безопасности Украины. Оно как раз и занималось мечтателями, романтиками и разными темными личностями, которые пытались проникнуть в Зону. В последнее время к этому вообще-то безобизодному контингенту добавились антисоциальные и даже полностью отмороженные кандидаты в экстремисткую секту под названием "Грех"