Грешные

Я даже не могла рассказать правду Рену.

По каким—то дурацким причинам я до сих пор защищала Динь. Если расскажу о нем кому—нибудь из Ордена, они обыщут мой дом, как полицейские, а его убьют.

Что мне делать с Динь? С одной стороны хотелось выкинуть его взашей через окно, но с другой — я знала, почему он был не до конца честен. Когда я ушла на встречу с Реном в штаб—квартиру, Динь уже некоторое время дулся у себя в комнате.

Единственным выходом было соврать Рену о моих источниках информации, но лишь при одной мысли об этом к горлу подступала горечь. Я поднялась на второй этаж и позвонила Гаррису.

— Ты сегодня рано, — сказал он, закрывав за мной дверь.

— Встречаюсь с Реном, — без рюкзака я чувствовала себя обнаженной.

— Хммм... Кажется, вы с новым пареньком хорошо ладите, — он направился обратно к себе в кабинет. — Рад за тебя.

— Спасибо, — прошептала я, не зная, что еще ответь. — Я тоже.

Хихиканье слева привлекло мое внимание. Повернув голову, я увидела Вал, выходящую из конференц—зала с прижатым к уху телефоном.

— Все хорошо, пупсик, — слегка ошеломленно улыбнувшись, она направилась мне навстречу. Ни разу в жизни я не видела, чтобы Вал разговаривала по телефону с парнем, с которым гуляет. Она была девушкой, чье кредо было "напиши мне и отвали". Интересно, встретила ли она того единственного или просто влюбилась? — Мне нужно идти. Да, я позвоню тебе и все расскажу. До скорого.

Облокотившись на опустевший стол для переговоров, придвинутый к стене, я усмехнулась ей.

— У тебя, похоже, был занимательный телефонный разговор.

Она пожала плечами, убирая мобильный в карман оранжевых штанов. Я даже и не подозревала, что есть джинсы такого цвета.

— Прости за вчерашнее.

— Все в порядке. Ты была с... — как мне его назвать? Парнем? Знакомым? Другом с привилегиями? Черт, а как можно охарактеризовать наши отношения с Реном? — Ты была с тем парнем?

Присев на стол рядом со мной, она вытянула длинные ноги и запрокинула голову, отчего упругие кудряшки упали ей на плечо. Вал вздохнула.

— На самом деле, я спала. Субботняя ночь была потрясающей. Я до сих пор чувствую его...

— О, представляю себе, — смеясь, я прервала ее, раскачиваясь на пятках. Посмотрев на нее, я тихо проговорила: — Нам нужно поговорить.

Она выпрямилась, и легкая улыбка исчезла с ее губ в форме сердечка.

— О том, что ты мне рассказала раньше? О Вратах и прочем?

Я кивнула, но не успела продолжить, как прозвенел звонок и Гаррис направился к двери. Когда вошел Рен, у меня перехватило дыхание. Казалось, он только недавно вышел из душа: влажные волосы слегка завивались у висков, а лицо было свежевыбритым. На нем была легкая серо—угольная фланелевая рубашка с рукавом три четверти, обтягивающая широкие плечи и очерчивающая грудные мышцы.Черные камуфляжные брюки идеально облегали его бедра.

Боже, парень выглядел нереально круто. Он направился в мою сторону, а его потрясающие изумрудные глаза устремились на меня так, словно в комнате никого кроме нас не было.

— Вау, — пробормотала Вал едва слышно.

Я выпрямилась, удивленная тем, что он направился сразу ко мне. Я уж было собралась сказать что—то, поздороваться, к примеру, вот только моя попытка была убита в зародыше. Рен подошел ко мне, обхватил лицо руками и наклонил голову назад, подперев мои ноги своими. Его губы были так близко: мы словно дышали одним воздухом.

— Ух, — сказала Вал, но я ее едва слышала.

Не колеблясь и секунды, Рен поцеловал меня. Кажется, ему было наплевать, что рядом сидит Вал. Он смело захватил мои губы своими, углубив при этом поцелуй так, что я еще сильнее стиснула край несчастного стола. Не будь я прижата к стене, наверняка уже свалилась бы.

Губы покалывало, когда он прервал такой сногсшибательный поцелуй, и мне пришлось открыть глаза. И все, что я смогла увидеть в этот момент — это изумрудный взгляд, окаймленный черной бахромой ресниц.

— Мм... Вау. Мне кажется, я только что забеременела, наблюдая за вами, ребята, — сказала Вал, переводя дыхание.

Рен усмехнулся.

— Я целый день ждал, что ты позвонишь или хотя бы напишешь, — сказал он, наклонившись к моему уху. — Я же знаю, ты не забыла обо мне.

Вздрогнув, я чуть сдвинулась в сторону. Мое лицо полыхало. Я не писала ему этим утром, но не из—за отсутствия желания, а скорее из—за неприятного разговора с Динь. Также я не была уверена, будет ли это уместным. Ну, то есть, были ли мы с ним на какой—то стадии отношений? Понятия не имею, сколько вообще существует этих стадий и на какой из них находится переписка друг с другом просто так, безо всякой на то причины. Так, а теперь я почувствовала себя кретинкой.

Он прижался губами к моему уху еще сильнее.

— Все в порядке. Ты новичок в этом деле, поэтому я расскажу тебе, каково это быть со мной.

— Расскажи, будь добр, — начала уговаривать Вал.

Я мрачно посмотрела на нее, но она проигнорировала это. Рен оперся руками по обе стороны моих бедер.

— Я хочу знать о тебе все — всегда и везде. Днем. Ночью. Утром. Когда ты приняла душ и, в особенности, когда обнажена, — он подмигнул мне, и я закатила глаза. — И меня не волнует, если люди поймут, что между нами нами что—то происходит.

— Серьёзно? Никогда бы не догадалась, — сухо ответила я.

Я осмелилась взглянуть на Вал. Она выжидающе смотрела на меня.

— Итак, когда все произошло? — спросила она, вычерчивая в воздухе огромный круг.

— Оу, это и сейчас происходит.

Рен погладил мою ногу, прежде чем выпрямился, скрестив руки на груди. Выражение его лица подмывало меня возразить.

Что я и сделала. Ясное дело.

— Вообщем—то, мы вчера тусовались.

— Вау, — сказала Вал. — Я должна почаще оставлять тебя одну.

Рен кивнул.

— Согласен.

В моей голове вспыхнули воспоминания о нашей ночи в клубе. Я прищурилась, а Рен, поддразнивая меня, слегка улыбнулся.

— Вы двое, — Вал кивнула в нашу сторону, — ничего хорошего в ваших блядках.

Тепло опалило мои щеки и разлилось вниз по шее.

— Послушайте, в мире происходит нечто важное...

— Это ты про ваши бесстыжие обжиманки? — вмешалась Вал. Она невинно улыбнулась, когда я тяжело вздохнула.

— Нет. Я не об этом.

— Вообще—то, происходящее между нами довольно серьёзно, — вмешался Рен, отчего мне захотелось забиться головой о стену.

Вал оттолкнулась от стола и, повернувшись к нам, захлопала в ладоши.

— Я горжусь тобой, Айви.

А потом она совершенно беззастенчиво одарила Рена долгим, оценивающим взглядом, который можно расценить, как визуальное приставание.

— О—очень тобой горжусь.

Слава Богу, Дэвид решил зайти в комнату, а иначе я даже и представить не могу, куда бы мог зайти этот разговор. И я уж точно не хотела бы, чтобы он перетек в интимное русло. Спрыгнув со стола, я обошла Рена.

— Дэвид, у тебя есть минутка?