Грей. Кристиан Грей о пятидесяти оттенках
Шрифт:
Ожидание мучительно. Надеюсь, Ана не догадается по моему лицу, как я жду ее вопроса.
– Фрэнк. Вот уж не думала, что ты поклонник Синатры, – говорит она, склонив голову набок и с любопытством глядя на меня, когда проникновенные звуки песни «Колдовство» наполняют комнату.
– У меня эклектичный вкус, мисс Стил.
Подхожу к ней. Сломается она или нет? Ищу ответ в ее сияющих глазах.
Спроси про свои трусики, детка.
Ласково глажу ее по щеке. Ана тянется к моей руке, и я полностью покорен – покорен ее жестом, дразнящим выражением ее лица, волшебной музыкой. Я хочу обнять Ану.
– Потанцуй
Ана протягивает мне руку. Я беру Ану за талию, прижимая к себе, и мы начинаем медленный фокстрот. Она держит меня за плечо, но я готов к ее прикосновению, и мы с ней кружим по комнате. Сияющее лицо Аны освещает все вокруг. Я веду ее в танце, она легко движется в такт музыке, а когда песня заканчивается, тяжело дышит и не может сдержать смех.
Я тоже смеюсь.
– Нет милее колдуньи, чем ты. – Сдержанно целую ее в губы. – Ну, мисс Стил, ваши щеки немного порозовели. Спасибо за танец. Вы готовы ехать к моим родителям?
– Всегда пожалуйста, и да, я с нетерпением жду встречи с ними, – отвечает Ана.
Она раскраснелась и очаровательно выглядит.
– У вас есть все, что вам нужно?
– О, да, – смело говорит она.
– Вы уверены?
Ана кивает, на ее губах змеится насмешливая улыбка.
А у девочки есть характер! Я весело улыбаюсь, не в силах скрыть радость.
– Хорошо. Раз уж вы так решили, мисс Стил.
Беру пиджак, и мы с Аной направляемся к лифту.
Подумать только, она неизменно меня удивляет, поражает и обезоруживает. Теперь я должен сидеть за ужином у родителей, зная, что моя девушка не надела трусы. Собственно, уже сейчас я спускаюсь в лифте и думаю, что под юбкой она совершенно голая.
Она тебя переиграла, Грей.
Ана молчит, пока Тейлор везет нас по трассе I-5 на север. Краем глаза вижу озеро Лейк-Юнион. Луна исчезает за облаком, и его воды мрачнеют, совсем как мое настроение. Зачем я везу Ану к родителям? Если они с ней познакомятся, то будут питать определенные надежды. Ана тоже. А я не уверен, что отношения, которые мне нужны, будут соответствовать этим самым надеждам. Хуже всего то, что я сам все начал, когда решил познакомить Ану с Грейс. В общем, приходится винить только себя. Ну, может, еще то обстоятельство, что Элиот трахает Анину соседку по комнате.
Впрочем, кого я обманываю? Если бы я не хотел познакомить Ану с родителями, то ее бы сейчас здесь не было. Следует относиться к этому проще.
Да, в этом-то и проблема. Если быть до конца честным с самим собой, разве могу я сказать, что нас с Анастейшей связывает только не подписанный ею контракт? Посмотри правде в глаза, Грей, между вами все намного сложнее… и интереснее. Она занимает куда больше пространства в твоей голове, чем отведено для нижней. Теперь ты везешь ее на семейный ужин. Что дальше?
– Где ты научился танцевать? – спрашивает Ана, нарушив течение моих мыслей.
Ох, Ана. Лучше не надо, вряд ли тебе понравится ответ.
«Кристиан, держи меня. Вот так. Правильно. Один шаг. Второй. Хорошо. Двигайся в такт музыке. Синатра великолепно подходит для фокстрота». Елена в своей стихии. «Да, госпожа». Многое из того, что тебя так во мне восхищает, было заданием, которое я, послушный нижний, выполнял ради
миссис Робинсон. Так она тренировала мою волю. И эти тренировки не прошли даром.– Ты уверена, что хочешь знать? – отвечаю я.
– Да, – говорит Ана, хотя ее тон свидетельствует об обратном.
«Ты сама спросила», – думаю я и вздыхаю в темноте.
– Миссис Робинсон любила танцевать.
– Должно быть, она хорошая учительница.
В голосе Аны слышится печаль и невольное восхищение.
– Хорошая.
«Правильно. Давай еще раз. Один. Два. Три. Четыре. Малыш, у тебя получается!» Мы с Еленой скользим в танце через комнату в подвале ее дома. «Еще раз». Она смеется, запрокинув голову, и выглядит в два раза моложе, чем на самом деле. С ней я впервые почувствовал себя спокойно. Я был ей нужен. До нее я не сомневался, что мир предпочел бы, чтобы меня просто не существовало.
Ана изучает пейзаж за окном машины, несомненно, строя догадки и домыслы о Елене. А может, думает о встрече с моими родителями. Знать бы наверняка! Возможно, она волнуется. Как и я. Я еще никогда не приводил девушку домой.
Ана ерзает, и я понимаю: ее что-то гложет. Неужели она переживает из-за того, чем мы сегодня занимались?
– Не нужно, – говорю я гораздо мягче, чем собирался.
Она поворачивается ко мне. Ее лицо, скрытое в полумраке, непроницаемо.
– Что не нужно?
– Не нужно слишком много думать, Анастейша. – Беру ее руку, подношу к губам и нежно целую костяшки пальцев. – Чудесный был день. Спасибо.
Она застенчиво улыбается, сверкнув на миг белоснежными зубами.
– Почему ты использовал кабельную стяжку?
Вопросы о сегодняшнем времяпрепровождении. Хорошо.
– Просто, удобно, и ты испытала новые ощущения. Кабельные стяжки – довольно жесткое приспособление для фиксации, а мне это нравится, – объясняю я ровным голосом и пытаюсь привнести в разговор долю юмора. – Очень действенный способ удерживать тебя там, где твое место.
Она бросает встревоженный взгляд на Тейлора на переднем сидении. Милая, пусть Тейлор тебя не волнует, он в курсе того, что происходит. Уже четыре года занимается своим делом.
– Все это часть моего мира, Анастейша.
Ободряюще сжимаю ее руку. Ана снова смотрит в окно. Нас окружает вода – мы пересекаем озеро Вашингтон по мосту 520 [13] . Мой самый любимый участок этой дороги. Ана подтянула ноги на сиденье и обхватила руками. Похоже, что-то назревает.
13
Мост Эвергрин-Пойнт на озере Вашингтон, который с 1988 года официально называется мостом Губернатора Альберта Д. Росселини. Широко известен как самый длинный наплавной мост в мире.
Ана смотрит на меня, и я спрашиваю:
– О чем призадумалась?
Она вздыхает. Вот дерьмо!
– Неужели все так плохо?
– Хотела бы я знать, что у тебя на уме.
Довольно ухмыляюсь, испытывая облегчение. Хорошо, что она не может прочитать мои мысли!
– А я – что у тебя, – отвечаю я.
Тейлор останавливает машину у парадной двери родительского особняка.
– Ты готова? – спрашиваю я.
Ана кивает, я сжимаю ее ладонь и шепчу: