Грей. Кристиан Грей о пятидесяти оттенках
Шрифт:
Она отвечает не сразу, а когда начинает говорить, в ее голосе звучит опустошенность.
– Думаю, тебе ничего не оставалось, как пригласить меня к твоим родителям. Если бы Элиот не позвал Кейт, ты бы не позвал меня.
Проклятье! Она ничего не понимает. Для меня это было впервые. Я нервничал. Неужели до нее до сих пор не дошло, что, если бы я не захотел, ее бы здесь не было?.. Пока мы перемещаемся под фонарями из света в тень, Ана сидит с отрешенным и несчастным видом.
Нет, Грей, так не пойдет.
– Анастейша, я рад, что ты познакомилась с моими родителями!
Я качаю головой, потом беру ее руку и ободряюще сжимаю. Ана бросает тревожный взгляд на Тейлора.
– Забудь про Тейлора. Поговори со мной.
– Да, сомневалась, – еле слышно признается она. – И еще – я сказала про Джорджию потому, что Кейт говорила о Барбадосе. На самом деле я еще не решила.
– Так ты хочешь повидаться с мамой?
– Да.
Мое беспокойство рвется наружу. Неужели Ана намерена все закончить? А если в Джорджии мама убедит ее найти кого-нибудь более… подходящего, того, кто, как она сама, верит в романтику?
Вдруг меня осеняет. Ана познакомилась с моими родителями, я уже знаком с Рэем. Возможно, пора пообщаться и с ее мамой, неисправимым романтиком. Очаровать ее.
– Можно мне поехать с тобой? – спрашиваю я, зная, что она скажет «нет».
– Э-э… Не думаю, что это хорошая идея.
Ану явно удивила моя просьба.
– Почему?
– Я надеялась, что отдохну от… этой настойчивости и спокойно обо всем подумаю.
Вот дерьмо! Она хочет меня бросить. Когда девушка говорит, что ей нужно отдохнуть и подумать, это очень плохой знак. И то, что она ставит меня в известность, вместо того чтобы просить позволения, это тоже плохой знак. Очень, очень плохой.
– По-твоему, я слишком настойчив?
Ана хохочет:
– Это еще мягко сказано!
Черт, мне нравится ее смешить, даже если она смеется надо мной. Я рад, что она сохранила чувство юмора. Возможно, она не собирается меня бросать.
– Вы смеетесь надо мной, мисс Стил? – поддразниваю я.
– Я бы не посмела, мистер Грей.
– А мне кажется, что посмели. Вы смеетесь надо мной, причем часто.
– Вы довольно забавный.
– Забавный?
– О, да.
Надо же, она подшучивает надо мной! Непривычно.
– Забавный в смысле смешной или в смысле с приветом?
– О… и то и другое, причем чего-то намного больше.
– Чего именно?
– Догадайся сам.
– Боюсь, в отношении тебя ни одна догадка не будет верной, Анастейша, – сухо говорю я. – О чем ты хочешь подумать в Джорджии?
– О нас.
Хреново.
– Ты сказала, что попробуешь, – осторожно напоминаю я.
– Я знаю.
– Ты передумала?
– Возможно.
Все еще хуже, чем я предполагал.
– Почему?
Она молча смотрит на меня.
– Почему, Анастейша? – настаиваю я.
Она пожимает плечами, уголки рта у нее опускаются. Я сжимаю ладонь Аны, надеюсь ее утешить.
– Говори со мной. Я не хочу тебя потерять. Эта неделя…
«Была лучшей в моей жизни», – договариваю я про себя.
– Я по-прежнему хочу большего, – выдыхает Ана.
О, нет, только не это! Что я должен ей сказать?
– Знаю. Я попытаюсь. – Беру ее за подбородок. – Я попытаюсь, Анастейша.
Ради всего святого, я же только что познакомил тебя с родителями!
Внезапно Ана расстегивает ремень безопасности и забирается ко мне на колени, застав меня врасплох. Какого черта? Сижу неподвижно, а она обнимает меня за голову и целует. Мрак отступает, не успев подняться. Мои руки скользят по спине Аны, я обхватываю ее голову и отвечаю на поцелуй, исследую языком такой сладкий рот, ищу ответы на вопросы… Ее неожиданный порыв меня обезоружил, сбил с толку. Казалось, Ана хочет уйти, и вот она сидит у меня на коленях, а я вновь возбуждаюсь. Я еще никогда… никогда… Не уходи, Ана.
– Останься со мной сегодня. Если ты уедешь, мы целую неделю не увидимся. Пожалуйста, – тихо прошу я.
– Хорошо, – шепчет она. – Я тоже попытаюсь. Я подпишу твой контракт.
Ох, детка!
– Подпишешь после Джорджии. Хорошенько все обдумай.
Я хочу, чтобы она пошла на это сознательно, не надо ее заставлять. Впрочем, часть меня противится. Рациональная часть.
– Обязательно, – говорит Ана и устраивается на мне поудобнее.
Эта женщина из меня веревки вьет. Как иронично, Грей. Как раз то, от чего ты всю жизнь убегал.
Мне хорошо и хочется смеяться от радости, но я только крепче прижимаю к себе Ану, вдыхая ее успокаивающий аромат.
– Тебе следует пристегнуться, – ворчу я, хотя не желаю, чтобы она шевелилась.
Ана остается в моих объятиях, ее тело сонно обмякает. Темнота внутри меня улеглась, замерла, я во власти противоречивых чувств. Чего я хочу от Аны? Что мне от нее нужно?
Все идет совсем не по плану, но мне нравится держать ее в объятиях, вот как сейчас. Целую ее волосы, откидываюсь на спинку сиденья и наслаждаюсь дорогой в Сиэтл.
Тейлор останавливается возле Эскала.
– Мы дома, – шепчу я Ане.
Нехотя пересаживаю ее с колен на сиденье. Тейлор открывает дверцу, и Ана присоединяется к мне у входа в здание. Она слегка дрожит.
– Почему ты без жакета? – спрашиваю я, снимаю пиджак и накидываю ей на плечи.
– Остался в моей новой машине, – отвечает она, зевая.
– Устали, мисс Стил?
– Конечно, мистер Грей. Сегодня меня подавляли самыми немыслимыми способами.
– Хм, если тебе не повезет, я, может, подавлю тебя еще разок.
Если мне повезет.
Пока мы поднимаемся в пентхаус, Ана стоит, прислонившись к стенке лифта. В моем пиджаке она выглядит маленькой, худенькой и очень сексуальной. Если бы она была без белья, я бы мог взять ее прямо здесь… Высвобождаю ее губу из зубов.
– Когда-нибудь, Анастейша, я трахну тебя в лифте, но сегодня ты устала, так что ограничимся кроватью.
Наклоняюсь к ней и осторожно кусаю ее нижнюю губу. У Аны перехватывает дыхание, и она отвечает мне – смыкает зубы на моей верхней губе. Я чувствую тяжесть в паху. Хочу залезть в постель с Аной и потеряться в ней. После нашего разговора в машине мне нужно убедиться, что Ана моя. Предлагаю ей выпить, когда мы выходим из лифта, она отказывается.