Грезы андроида

Подсобники Акуны прибыли вскоре после этого; Род представил свой план и распределил роли. Команда расселась по двум микроавтобусам, оборудованным фальшивыми метками и анонимными платежными пропусками, и поехала к моллу. Акуна настаивал, что объекты необходимо взять живыми, но знал, что у многих, включая Эда, имеются при себе пушки. Поднимать по этому поводу шум было как-то неловко – у него у самого кое-что висело подмышкой. В их профессии пушки входили в список инвентаря.

В молле все заняли свои позиции и стали дожидаться Крика с девушкой. Те вскоре прибыли и направились в атриум, чтобы сыграть в новую игру.

Акуна этому не обрадовался. Атриум был обширен, по нему двигалось множество людей, а с верхних уровней сюда вело несколько эскалаторов. И ко всему этому посередине высился здоровенный пластиковый куб, будь он проклят. На первом этаже у Акуны было пять парней, которых еле-еле хватало, чтобы перекрыть все подходы; сам он расположился поближе к эскалаторам на тот случай, если Крик или девушка решат воспользоваться имя для бегства. Акуна нацепил гарнитуру, активировал прерыватели сигнала, которые были у каждого из членов команды, и дал отмашку Эду.

Акуна ожидал, что Крик полезет в драку; он на это надеялся, поскольку в таком случае история Эда приобретала дополнительную достоверность и облегчала ему отход с девушкой, пока остальные вяжут Крика, как беглого преступника. Чего он не ожидал, так это нездорового септицизма девушки; история, которую он скормил Эду, не выдерживала пристального рассмотрения, а сам Эд не блистал способностями импровизатора. Девушка разобралась с ним так быстро, что Акуна и сообразить ничего не успел, как она заткнула Эда и заговорила с Криком.

– Иисусе, твою мать, Христе, Эд, – пробормотал Акуна сквозь зубы. – Хватай уже долбаную девку.

Эд поднес руку к уху, как будто прислушиваясь, и посмотрел на Акуну. Акуна сообразил, что говорил достаточно громко, чтобы микрофон уловил его слова. Затем он увидел, как Крик повернулся и уставился прямо на него.

– Твою мать, – сказал Акуна. Крик уже показывал его девушке. Фокус не удался. – Гребаный насос, – сказал он и завопил в микрофон, обращаясь ко всей команде разом. – Взять их! Взять их обоих!

Акуна увидел, как Эд потянулся за пистолетом. Вот и вся наша бескровная операция, подумал он и полез за своим. Ситуация ухудшалась стремительно, как Акуна и предвидел. В принципе, он и не возражал. Он ведь это предвидел. Затем произошло нечто совершенно непредвиденное.

* * * * *

Крик обхватил рукой фальшивый фонарный столб, прижал большой палец ноги к внутренней поверхности кроссовки, а затем лягнул агента Дуайта прямо в солнечное сплетение. Воздух вышел из груди Дуайта и он полетел спиной вперед, как плюшевая обезьянка, брошенная футболистом-профессионалом. Его траектория пересеклась с большой кадкой для пальмы; Дуайт врезался в нее копчиком, отчего скорость и направление его перемещения резко изменились. К этому моменту рука Дуайта вынырнула из-под пиджака со сжатым в ней пистолетом. Указательный палец Дуайта непроизвольно дернулся, когда рука описывала широкую дугу; пистолет, выставленный на автоматический огонь (Эд предпочитал количество пуль качеству прицеливания), изрыгнул веером все пятнадцать специальных разрывных боеприпасов.

Три из них врезались в бок куба для стенобола, поджарив плесиглаз за долю секунды до того, как один из игроков (бывшая звезда Мэриленда), оттолкнулся от него на пути к кольцу. До кольца он так и не добрался; стена треснула под его ногой и поддалась, и атлет, голень которого застряла в образовавшейся дыре, повис вниз головой. Он завопил, когда плексиглаз содрал кожу с его ноги, а затем, когда большая и малая берцовые кости переломились с треском, вырубился от шока. Нога выскочила из отверстия и он грохнулся на пол.

Остальные пули поразили стеклянный купол атриума и потолок молла. Пять пуль, попавших в потолок, приглушенно взорвались; с купола, пробитого оставшимися семью, раздался как будто недалекий гром, за которым последовал треск теряющей структурную целостность конструкции. Тяжелые листы стекла отделились от купола и рухнули на пол, осыпав визжащих покупателей осколками размером со стразы Элвиса.

Крик, отвешивая пинок, приготовился к неизбежной отдаче, но далеко не так хорошо, как надеялся. Его крутнуло вокруг фонарного столба на 270 градусов и швырнуло на пол. Крик взвыл, хватась за правое плечо. Он чувствовал, как кость трется о кость – он едва не выворотил предплечье из сустава. Крик сжал зубы, врезался плечом в пол и снова заорал, когда кость встала на место. Болеть будет не меньше месяца. Крик поднялся на ноги, когда стеклянная панель взорвался у него за спиной; осколок размером с монету пропахал неглубокую траншею в его левой щеке. Крик заслонил глаза, когда еще одна панель приземлилась рядом, осыпав его градом осколков.

Проморгавшись, Крик поискал Робин и обнаружил ее в трех метрах от себя, скорчившуюся за маленькой кадкой с миниатюрной пальмой. В волосах у нее сверкало стекло. Он бросился к ней и на полпути споткнулся о бумажник Дуайта. Он сунул его в карман и оказался рядом с Робин. Ее трясло.

– Это больше не веселое свидание, – сказала она.

– Страшно извиняюсь, – сказал Крик.

Еще один стеклянный лист рухнул с купола и Робин вскрикнула.

– Держи голову пониже, – сказал Крик.

– Сама знаю, – отозвалась Робин.

Крик посмотрел туда, где в последний раз видел покупателя гекконов; того захлестнула волна обезумевших покупателей, решивших, что они угодили в самый эпицентр гангстерской войны. Крик огляделся и увидел еще четверых, пытающихся пробиться сквозь паникующую толпу в их направлении. Агент Дуайт лежал, раскинувшись, в пятнадцати метрах от них и не шевелился; Крик предполагал, что шевелиться он сможет не скоро.

– Думаю, нам следует валить, – сказала Робин.

– С этим могут возникнуть проблемы, – сказал Крик.

– Ну просто зашибись! – сказала Робин.

– Погоди-ка, – сказал Крик.

Он прикинул расстояние от пола атриума до второго уровня молла.

– Робин, - сказал он. – По первому этажу нам сейчас не выбраться. Мы блокированы со всех сторон. Нам нужно попасть наверх.

– Гекконщик у выхода с эскалаторов, – сказала Робин.

– Мы по ним не пойдем, – сказал Крик. – У нас есть тапки «Стенобол». Мы можем туда запрыгнуть.

– Ты что, рехнулся? – спросила Робин.

– Робин, послушай, – сказал Крик и ткнул пальцем рядом с кубом. – Мы оттолкнемся от земли вон там. Мы ударимся о куб, снова оттолкнемся и перелетим через перила второго этажа.

– А потом? – спросила Робин.

– Потом – эскалаторы в дальнем конце молла. Или лифты в розничных магазинах. Выбирай, не хочу. Нам нужно двигаться. Молл почти опустел.

– Кажется, ты мне больше совсем не нравишься, – сказала Робин.

– И поделом мне, – сказал Крик. – Готова?